Воющие псы одиночества - Александра Маринина

Андрей к тому времени с блеском закончилфинансово-экономический институт и поступил в аспирантуру. Ученые мужи были ввосторге, от талантливого юноши и прочили ему большое будущее. Уезжавшая напять лет Эля торжественно вручила ему ключи от своей трехкомнатной квартиры ишутливо сказала на прощание:

- Смотри, братишка, у тебя есть пять лет на решениевсех вопросов. К моему возвращению ты должен, во-первых, стать кандидатом наук,во-вторых, устроить свою личную жизнь и жениться и, в-третьих, постараться незагубить мои цветы. Через пять лет вернусь - проверю. Правда, когда мы будемприезжать в отпуск, тебе придется возвращаться к родителям, но я надеюсь, этоне слишком помешает ни твоей научной работе, ни личной жизни.

Андрей с благодарностью принял ключи, поцеловал сестру ичестно признался, что насчет кандидатской степени и женитьбы ничего обещать неможет, но сохранность и благополучие цветов гарантирует.

В ректорате института, где он учился, работала красиваядевушка по имени Верочка. Андрей был, естественно, знаком с ней, но нималейшего мужского интереса к красавице не испытывал, полностью погрузившись вработу над диссертацией. Однажды, зайдя в ректорат за каким-то документом, онзастал Верочку в слезах. Было бы неправдой сказать, что девушка тут же кинуласьрассказывать молодому аспиранту о своих невзгодах, нет, конечно, онаотмалчивалась и уверяла, что все в порядке, но Андрей проявил настойчивость,тем более что ректора на месте не оказалось и все равно пришлось долго ждать, ион вполне справедливо рассудил, что лучше поговорить, чем сидеть молча исмотреть, как красавица Верочка глотает слезы.

- Я жду ребенка, - наконец выдавила Вера и встала из-застола, за которым все это время сидела, спрятавшись за громоздкой пишущеймашинкой.

Это точно, подумал Андрей Лозинцев, когда она встала.Беременность была настолько очевидна, что ее факт даже не нуждался возвучивании. Просто удивительно, как он раньше-то не замечал Верочкиного выпирающегоживота! Наверное, это оттого, что не засматривался на девушку и неинтересовался ею. Ну сидит себе и сидит в ректорате, печатает что-то там намашинке.

- А плачешь почему? - непонимающе спросил он. Это быловыше его разумения. Да, многие женщины переживают и даже плачут, когдавыясняется, что они забеременели, и особенно сильно мучаются они в тот период,когда принимают решение, оставлять ребенка или нет. Но тут-то! Месяцев восемь,если не больше. Значит, решение давно обдумано и принято, чего же сейчасплакать?

- Он умер, - зарыдала Вера. - Завтра похороны.

- Кто умер? - ужаснулся Андрей. - Твой муж? Вераотчаянно затрясла головой и заплакала еще горше.

- Не-е-ет, - провыла она сквозь слезы.

- А кто же?

- Отец ребенка.

- То есть ты с ним не расписана? - уточнил Андрей,любивший ясность формулировок.

- Не-е-ет, - снова провыла Верочка. - Мне жить теперьнегде, она меня выгнала.

Эти слова поставили Лозинцева в тупик, он налил Верочке водыиз сомнительной чистоты графина, погладил по голове, велел успокоиться ирассказывать все по порядку.

История оказалась до оскомины банальной и до тошнотынекрасивой.

Разумеется, Верочка ее таковой не видела и многоепреподносила в несколько, мягко говоря, искаженном свете, но у Андрея хватилоума услышать за ее путаными фразами то, что произошло на самом деле.

Семья у Веры была большой, работящей и бедной. То есть сголоду никто, конечно, не умирал и от холода не замерзал, напротив, все былиуверены, что живут не хуже многих, однако девушку это «не хуже» никак устроитьне могло, она хотела жить не «не хуже» других, а лучше. В трехкомнатнойхрущевке-распашонке ютились друг у друга на головах дед с бабушкой - родителиотца, мать с отцом, старший брат с женой и маленьким ребенком и младшая сестраВеры. Высшего образования никто в семье не получал и даже не пытался, отец былрабочим высочайшей квалификации, его портрет уже много лет бессменно висел наДоске почета, а сам он, став членом парткома своего завода, имел все основаниясчитать, что жизнь его удалась во всех отношениях и за жизнь эту, прожитую вчестном и нелегком труде, ему никогда и ни перед кем не будет стыдно. На этомзаводе работали в свое время и бабушка с дедом, там и познакомились когда-то,там же и отец познакомился с матерью, там же работал и старший брат. «Мы -династия!» - с гордостью повторяли родители и с восторгом приняли известие отом, что их старший сын нашел свою половинку все на том же заводе, в отделетехнического контроля.

Однако Верочка семейной гордости не разделяла, она давно,еще в школе, решила, что на завод не пойдет ни за какие коврижки. Она устроитсяна работу в приличное место, найдет себе приличного мужа с квартирой и съедетиз этой теснотищи к чертовой матери. Первые конфликты начались, когда оназаявила о своем решении родителям. Разумеется, о матримониальных перспективахне было сказано ни слова, на это у Веры ума хватило, но и одного того, что онапосле десятилетки не пойдет на завод, оказалось достаточным, чтобыспровоцировать скандал.

Ей повезло, подвернулось место машинистки вфинансово-экономическом институте, и Вера сочла это добрым предзнаменованием. Ачто? Кругом молодые аспиранты, почти сплошь неженатые, а еще доценты и дажепрофессора, которых можно развести, если действовать умело, не говоря уж охолостых веселых студентах. Девушка она более чем хорошенькая, просто, можносказать, красивая, так что проблем не будет.

Их и не было. В том смысле, что не было проблем с ухажерами.Зато начались проблемы дома, с родителями и старшим братом. Каждое позднеевозвращение домой сопровождалось очередным скандалом, отец кричал, что непозволит ей таскаться по мужикам, что на нее смотрит младшая сестра и берет снее пример, что, если бы кавалер был приличным, она привела бы его в дом ипознакомила с родителями, а коль не приводит, стало быть, понимает, чтосвязалась не с тем, с кем надо. Ни о каких ночевках вне дома и речи быть немогло, но Вера тем не менее поступала так, как считала нужным, оставаласьночевать там, где хотела, и с тем, с кем хотела, а выслушивая очередной шквалпретензий и упреков, молча стискивала зубы и говорила себе: как только - таксразу, и минуты лишней здесь не проведу, а напоследок скажу им все, что думаю.

Наконец удача ей улыбнулась, очередной поклонник, «запавший»на ее яркую красоту, оказался не только важным функционером при должности,полномочиях и связях, но и потерял голову настолько, что готов был жениться наней, предварительно, естественно, расторгнув уже имеющийся брак. Ему было околопятидесяти, и был он, как шекспировский Гамлет, «тучен и одышлив», но этоникоим образом не умаляло в глазах Верочки его достоинств. Функционернемедленно нашел квартирку, в которой и поселил свою юную прелестнуювозлюбленную, как он уверял, временно, до окончательного решения всех проблем.Квартира принадлежала кому-то из его знакомых и пустовала, поскольку хозяевапредпочитали круглый год жить на хорошо оборудованной теплой госдаче.