Хроники неприкаянных душ - Глен Купер

Через двадцать три года, поздним вечером, исцеливший от чумы Эдгара Кантуэлла доктор сидел в своем кабинете на верхнем этаже и писал письмо. Он любил это время за полночь, когда на улицах Салон-де-Прованса воцарялась тишина, а жена и шестеро детей мирно спали. В эту пору можно спокойно работать, пока не сморит сон. Спал он тут же, на койке в кабинете.

Мишель Нотрдам уже давно латинизировал свою фамилию на Нострадамус. Это звучало красивее и весомее. Его «Астрологические альманахи» продавались в больших количествах по всей Франции и в соседних странах. Состояние росло. Теперь уже ему не нужно было использовать свой опыт врача и аптекаря. Профессия астролога и прорицателя куда прибыльнее.

Рядом со столом стоял ящик с недавно напечатанными книгами, которые прислал издатель из Лиона. Они скоро появятся в продаже и принесут ему много больше славы и богатства. Мишель Нострадамус взял сверху одну и острым ножом вырезал титульный лист: «Пророчества магистра Мишеля Нострадамуса».

Затем макнул перо в чернильницу и продолжил письмо:

1581 год

Роксол

К семидесяти двум годам Эдгар Кантуэлл, теперь уже глубокий старик, словно весь посеребрился. Редкие волосы, борода и даже сухое морщинистое лицо тускло светились в темноте. Его терзали боли во многих местах, начиная с зубов и кончая подагрическими ступнями. И потому он постоянно пребывал в мрачном расположении духа, слегка поднимая его вином, а потом засыпая. Сейчас это были его главные удовольствия.

Впрочем, на судьбу ему было грех жаловаться. Дочери, Грейс и Бесс, выросли добродетельными и заботливыми, а их мужья являлись достойными, уважаемыми людьми. Младший сын, тринадцатилетний Ричард, проявлял прилежание в учении и уже был искусен в греческом и латинском. Глядя на белокурую голову мальчика, Эдгар всегда с грустью вспоминал его мать, умершую после родов, когда ребенку исполнилось всего два дня.

Огорчал лишь старший сын, Джон. Девятнадцатилетний бездельник преуспел лишь в пьянстве и распутстве. И насмехался надо всем, перед чем благоговел отец.

Эдгар смутно помнил свою юность. Да, тогда он тоже огорчал отца не совсем благонравным поведением, но его повеления всегда покорно выполнял. И безропотно отправился в ужасный колледж Монегю.

От сына подобного уважительного отношения не дождешься. Он дитя своего времени, с головой, забитой елизаветинскими новшествами. Одевался как денди, слушал фривольную музыку, водил дружбу с театральными актерами и открыто пренебрегал молитвами. Жаль, что наследник он, а не Ричард.

Поместье сейчас процветало. Эдгар жизнь положил на это и не желал, чтобы беспутный пьяница пустил на ветер добытое с таким трудом.

Когда после безвременной кончины отца Эдгар вернулся в 1532 году в Англию, король Генрих тайно женился на Анне Болейн и начал великую тяжбу с Римом относительно развода с Екатериной. В эти суетные дни Эдгар успел в память об отце построить часовню, миниатюрную копию собора Парижской Богоматери, и как дипломированный законник начал заседать в Королевском совете по пограничным спорам.

Он тяжело перенес разрыв короля с Римом, когда в 1534 году парламент принял «Акт о суперматии» и обязал всех подданных клятвенно признать Генриха главой английской церкви.

Эдгар, разумеется, присягнул королю. Причем весьма поспешно, поскольку при дворе было известно о возведенном в Роксоле папском храме. Он полагал себя правоверным католиком, но дружба с Жаном Кальвином и их беседы сделали его в достаточной мере протестантом, чтобы не терзаться муками совести.

Король Генрих давил на Кромвеля,[21] а тот побудил парламент к разрыву с Римом. Так в 1536 году в Англии окончательно утвердилась Реформация.

Эдгар женился на Екатерине Пик, скромной женщине из состоятельной семьи, но она вскоре умерла, родив мертвого ребенка и оставив его бездетным вдовцом. Он погрузился в дела, занимая последовательно посты судьи квартальных сессий, затем особо важных дел и наконец вырос до главного судьи. Когда третьей женой Генриха стала Джейн Сеймур, его положение при дворе укрепилось, поскольку семья Сеймур состояла с Кантуэллами в кровном родстве. Когда в 1547 году на трон взошел ее сын Эдуард, а брат покойной королевы, Эдуард Сеймур, стал регентом, Эдгара избрали в палату лордов и тайный совет.

При короле Эдуарде Реформация пошла быстрее и жестче, чем при его отце. Разрушали последние католические храмы, разбивали витражи, ломали статуи и сжигали церковные облачения. Духовенство освободили от обета безбрачия, крестные ходы запретили, как и почитание священных останков. Каменные алтари заменили деревянными престолами. Друг Эдгара, Кальвин, из далекой Женевы оказывал на английские острова глубокое влияние. Миниатюрный собор в этом смятении выжил лишь потому, что находился на частной земле, а Эдгар являлся влиятельным и осмотрительным сановником.

Когда после смерти брата на трон взошла королева Мария и правила пять коротких лет, маятник качнулся в другую сторону. Мария рьяно пыталась восстановить католическую веру. Теперь на кострах стали гореть протестанты. Эдгар в это время женился на Джулиане родом из Стратфорда-на-Эйвоне, из семьи тайных католиков. Жена была почти на пятнадцать лет моложе и сразу стала приносить детей. Две дочери появились на свет католичками.