Мертвое - Марина Суржевская

— Я о тебе забочусь. Я даю тебе время на подготовку.

— Мне не нужна такая забота! Я стараюсь стать лучше, занимаюсь и тренируюсь, но ты ведь не веришь, что у меня получится, так? Ты не веришь.

Он нервно провел по волосам рукой.

— У отца снова был приступ. И если он узнает о новом скандале с твоим участием… Если ему станет хуже… Я тебе этого никогда не прощу!

— Приступ? Поэтому ты такой… злой? С ним… с папой все в порядке?

— В прошлый раз тебе было наплевать, — скривился парень. — Ты даже не соизволила прислать письмо со словами поддержки.

— Ты прав, — тихо сказала я. — Иви-Ардена Левингстон всегда была… дрянью. И заслужила такое отношение. Но дай мне хоть один шанс, Кристиан!

Он жадно втянул воздух, неотрывно глядя в мои глаза. Оперся руками о бортики. Его пальцы побелели, а лицо оказалось слишком близко к моему.

— Я хочу тебе верить. Проклятие! Не знаю почему, но я хочу верить…

— Так верь! — отчаянно выдохнула я, подаваясь вперед. — Мне нужна твоя поддержка. Мне нужен брат!

— Брат?

Он на миг прикрыл глаза. Втянул воздух. Снова посмотрел на меня. Тяжело, темно. И под этим взглядом я с какой-то пугающей ясностью осознала, что сижу в воде, прикрытая лишь тающей пеной. И что Кристиан слишком близко. Если он еще немного наклонит голову, то коснется губами моей щеки. Или… губ.

— Выйди, — сипло пробормотала я.

— Не попросишь потереть тебе спинку? По-братски? — его вкрадчивый голос кольнул непривычной хрипотцой. И, несмотря на горячую воду, мое тело покрылось мурашками. Парень вдруг грубо выругался, отцепил руки от ванны, развернулся и стремительно вышел.

* * *

Зря я выпил целую кружку кофейного напитка. Сердце теперь стучит прямо в горле, а перед глазами темнеет.

И надо бы поспать, потому что завтра снова моя очередь стоять на стене Вестхольда, но какой, к змею, сон! Даже находиться в этом доме невыносимо.

Рядом с ней — невыносимо.

Поэтому я отправился в «Волчью нору» и теперь тянул горькое пойло госпожи Бардуль. Десятилетия назад эта статная женщина тоже открыла Дверь, получив в Дар умение варить удивительный напиток, которому почему-то не нашлось достойного названия и все именовали его просто «пойло». Секрета этого ядреного напитка не знал никто. И для каждого оно имело свой вкус — самый любимый. Для меня пойло растекалось на языке все той же проклятой ежевикой, забродившей горечью бузины и почти неуловимой сладостью дикого меда. Этот напиток отключал разум, снимал напряжение и веселил. А наутро не оставлял никаких последствий, в отличие от обычного вина или эйса. И к счастью для всего Острова, госпожа Бардуль не покинула Двериндариум, а основала свою «Нору». Волчью нору для февров.

Над дверью в заведение поработал кто-то из местных, так что вход видели лишь те, кто уже побывал в Мертвомире. Неоперившимся птенчикам и щеголеватым студентам нечего делать в «Волчьей норе».

Здесь всегда висел сизый дым от чадящего камина и трубки госпожи Бардуль, пахло древесиной, можжевельником и копченым мясом. Мне здесь нравилось.

Говорить не хотелось, поэтому я лишь кивнул появившемуся в «Норе» Лаверну.

Правда, намеков приятель никогда не понимал. И потому уселся напротив, потребовав выпивку.

— Стит, разве ты не отправился домой, намереваясь хорошенько выспаться? — Лаверн поднял одну бровь, изображая недоумение. Вторая осталась неподвижна, как и вся половина лица, и шрам, пересекающий ее. Рубец, оставленный когтем бестии, тянулся как раз от брови и до подбородка. Чудо, что глаз не пострадал.

— Передумал.

— Зря. Выглядишь ты неважно. И сон тебе явно нужен больше, чем пойло госпожи Бардуль.

Я промолчал, рассматривая ядреную черную жидкость в своей кружке.

— Слушай, я знаю, что ты не любишь изливать душу, но может, расскажешь? Что с тобой творится? Ты сам на себя не похож. — Лаверн сделал глоток, откашлялся. — Вот же вонючий змей! Хм… можно сказать, я о тебе беспокоюсь, Стит.

— Не стоит, — я покачал кружку, наблюдая расходящиеся круги.

— И все же, — Лаверн повторил мой трюк с кружкой. И посмотрел в упор. Его шрам побелел — верный признак волнения. — Я твой страж, Стит, ты помнишь? И если дело в Дарах…

— Дары здесь ни при чем, проверь, — усмехнулся я. — Расслабься, защитник. Проверь.

Еще мгновение страж всматривался в мое лицо. Потом кивнул и кинул на стол тяжелый железный перстень. Я накрыл его ладонью. А когда убрал, ничего не изменилось. Никакой плесени или бурого налета. Лаверн вздохнул с облегчением. Все же страж не имеет права верить на слово. Даже карателю, с которым он находится в связке.

— Дерьмо, приятель! — широко улыбнулся страж. — Ты меня напугал! Нет, правда! Последние дни ты почти не разговариваешь, все думаешь о чем-то. И ходишь с таким лицом, что к тебе страшно приближаться! Срываешься, злишься. Склирз, да я был почти уверен… Стит, не пугай меня так.

Лаверн залпом допил пойло и поднял руку, заказывая еще.

— Ладно, если дело не в Дарах и не в тварях, то остается лишь один вариант. Девушка. — Страж хмыкнул, увидев мой взгляд. — И кто же она? Ого! Неужели тебя так допекла сестричка? Семья! Вечно от нее одни неприятности! — быстро захмелевший Лаверн сокрушенно покачал головой.

А я вдруг задался вопросом, какой вкус у его пойла. Никогда этим не интересовался.

Лаверн хмыкнул:

— У меня три сестры и каждая способна довести до помешательства! Ненавижу возвращаться на Большую Землю. Так дело в сестре? Как же… Иви-Ардена.

— Иви, — против воли поправил я и снова уставился в свою кружку.

— Что она опять натворила?

— Ничего, — сквозь зубы процедил я. — Она просто… просто сводит меня с ума.

— Да уж…паршивая овца в семействе Левингстонов…

— Заткнись, — вырвалось у меня.

Лаверн снова поднял бровь. Покачал головой.

— Все хуже, чем я думал. Ты защищаешь ее. Но продолжаешь ненавидеть.

— Я не испытываю к ней ненависти.

— Брось, я же вижу. Понятно, что ты ее защищаешь, все же кровь — не вода…

… вода. Горячая вода, обнимающая стройное тело. Собирающаяся в ямках ключиц. Капающая с волос. Вода…Капли, стекающие по влажной коже.

— Ты злишься, и это нормально… Стит, тебе просто надо выпустить пар. Поверь своему стражу…

Пар… щекочет ноздри. Окутывает тело влажной пеленой. Вроде бы прячет, но на самом деле лишь дразнит. Слишком эфемерная преграда. Слишком…

— …слишком мало спишь. Тебе надо отдохнуть. И расслабиться…

… расслабить напряженное до дрожи тело. Отцепить пальцы от бортика проклятой ванны. Не смотреть. Не дышать. Не… думать.