Одна помолвка на троих - Галина Куликова

– Слушай, я не очень понял, из-за чего весь сыр-бор. Что такого особенного в том, что я уехал по делам? Ну, не смог позвонить – бывает!

Он выдал заготовленную фразу и надеялся, что детальных расспросов все-таки удастся избежать.

– Прости меня, – попросила Дана, на секунду прижавшись щекой к плечу Глеба. – Может быть, я и не должна была поднимать шум… Но, Глеб, мы ведь женимся, и как в будущем сложатся наши отношения, зависит от того, с чего мы начнем. Мне не понравилось, что мы начали вот так. Ты уехал неизвестно куда, на какой-то день рождения к какой-то актрисе… А твой лучший друг при этом плел какую-то ерунду про деловую поездку. Ничего толком объяснить не мог. Твой телефон был выключен…

– Да, выглядит паршиво, – вынужден был согласиться Глеб. – Но мы должны доверять друг другу.

Ему хотелось откусить себе язык. Доверять! Как она может ему доверять, если он уехал с другой женщиной и провел с ней вдвоем счастливейшую ночь в своей жизни?

По правде говоря, он слегка растерялся. Потому что не был готов к тому, что Дана простит его сразу и безоговорочно. Если уж она подключила тяжелую артиллерию – своего отца, Глеб полагал, будто ему еще долго предстоит обороняться. Однако Дана его удивила.

– Знаешь, давай забудем об этом, – предложила она. – Все позади, мы поговорили, я успокоилась, так что… Просто постарайся в будущем так не поступать.

И тут вдруг Глеб понял, на что до сих пор надеялся. На то, что Дана накричит на него, оскорбит, они рассорятся вдрызг, и у него будет повод уйти гордым и обиженным. Однако номер не прошел, и теперь он ощущал собственное бессилие. Может быть, это и значит – отпустить ситуацию?

– Ой, знаешь, о чем я вспомнила? Тебе перед днем рождения нужно купить новую рубашку, – заявила Дана, выбрав нейтральную тему, которая должна была, вероятно, развеять его плохое настроение.

– Зачем мне новая рубашка? – удивился Глеб. – У нас же не планируется парадный выход!

– Ладно, так и быть, выдам секрет. Твои готовят на даче грандиозный праздник. Кристинка делает гирлянды, мама сочиняет стихи, а бабушка покупает ингредиенты для каких-то фантастических беляшей. Конечно, приедут мои родители, приглашен твой любимый Артем, и будет еще кто-то, но мне не сказали кто. Вроде бы это сюприз.

– Я, конечно, люблю сюпризы, – Глеб был слегка ошарашен, – но не слишком ли много праздников в один месяц? Одной свадьбы разве недостаточно?

– У тебя круглая дата, так что пропускать ее просто нечестно.

Дана была возбуждена, раскраснелась, и Глеб подумал, что, если откажется идти за рубашкой, она сразу же сдуется. Ему не хотелось доставлять ей лишние огорчения, и он согласился.

– Давай выберемся из парка и просто пройдемся пешком, – предложила она. – Здесь полно классных магазинчиков, где можно купить практически все – от ремня до пальто.

Она потянула Глеба за собой, и они под ручку двинулись вниз по улице. Прежде в подобных ситуациях Глеб наслаждался тем, что рядом с ним идет такая потрясающая красотка. Но после случившегося самодовольство сползло с него, как шелуха. Быть рядом с любимой женщиной – вот в чем наслаждение. «В тридцать лет до тебя начинают доходить вещи, которые считаются прописными истинами. Но раньше они почему-то пролетали мимо ушей», – подумал он.

– Ой, посмотри, какие потрясающие туфли! – неожиданно воскликнула Дана и толкнула Глеба локтем в бок. – Хочу их померить! Ты же не будешь против, если мы войдем.

Глеб остановился, тупо глядя на витрину. Это был тот самый магазинчик, в котором он после пожара купил Агате лиловые лодочки.

– Конечно, каблук высоковат, но для праздника вполне ничего, – прощебетала Дана.

Если бы она больше ничего не добавила, Глеб решил бы, что это какая-то дикая случайность. Что к этой витрине их привел злой рок. Но Дана презрительно повела плечом:

– Есть такие дуры, которые каждый день взгромождаются на десятисантиметровые ходули и думают – думают! – что это невероятно стильно. Фи!

Вместе с этим «фи» она вошла в магазинчик и мгновенно призвала к себе всех продавщиц. Глеб остался на улице, через стекло наблюдая за тем, как Дана распоряжается служащими. Наконец ей принесли пять или шесть коробок, она подбежала к двери, распахнула ее и громко позвала:

– Ну что же ты, милый? Помоги мне выбрать.

В первый раз она назвала его милым как раз после того, как он промок во время грозы и слег с температурой. Тогда это резануло его слух. Слащавое словечко совсем не шло Дане, и, по всей видимости, она произносила его не без издевки. Получается что же? Она знает о туфлях и об Агате?!

«Нет, не может этого быть! – Глеб лихорадочно размышлял. – В тот день Агата впервые пришла ко мне в офис. Кто мог предвидеть, что с нами случится дальше? Значит, все же совпадение».

Продавщицы были те самые и, конечно, узнали его, ведь времени с его прошлого визита прошло немного. Дана мерила туфли, вытягивала ногу, любовалась, потом вставала и долго прохаживалась перед зеркалом. Мрачный Глеб наблюдал за ней, потея и матерясь про себя. Девушки в форменных платьях взволнованно перешептывались. Ни одна больше не стреляла в него глазками.

Дана купила пару жемчужных туфелек со скромной пряжкой и потащила Глеба к машине:

– Подвезешь меня до конторы? Сегодня я к тебе вряд ли приеду, но завтра можешь пригласить меня на ужин.

– Да, конечно, – глупо ответил он, выруливая на шоссе.

Было заметно, что у его невесты отличное настроение, и Глеб никак не мог понять, притворяется она или нет. Разве можно имитировать такой душевный подъем? Вряд ли. Пожалуй, она по-настоящему счастлива. А готов ли он разрушить это счастье или все-таки нет?

* * *

Первое, что сделала Агата, покинув квартиру Людмилы Семеновны, – позвонила Роману. В конце концов он все-таки ее жених, и с ним в первую очередь стоит поделиться новостями.

Однако телефон Романа оказался заблокирован. «Не случилось ли с ним чего плохого?» – испугалась Агата и начала названивать в больницу. Там ей сказали, что Роман вышел из больницы под расписку. А точнее, его забрали. «Ну, раз забрали, – подумала она, – значит, он под присмотром матери и тетушек». Ехать к его родственницам ей хотелось меньше всего. Ее мысли были слишком заняты историей, которую она узнала от вдовы архитектора.

Однако эмоции распирали ее. Хотелось немедленно кому-нибудь все выложить. И вот тут Агата вспомнила про Кареткину. В конце концов это ведь ее лучшая подруга! Они знакомы с самого детства, Кареткина отлично знает, как Агата росла, знает Елену Викторовну, хорошо помнит деда. Только она одна и сможет по-настоящему оценить то, что Агате сегодня удалось узнать.

Она позвонила Светке на службу, но там сказали, что Кареткина сегодня работает дома. Тогда она стала звонить Светке на городской номер, но тот постоянно был занят. «Эта болтушка может провисеть на телефоне до ночи», – подумала Агата и решила ехать без звонка.