Пещерные инстинкты в большом городе - Наталья Александровна Буланова

На заднем сиденье я прижалась к нему, ощущая, как он думает, думает, думает. Если так продолжится, его голова взорвется!

И тогда я повернула его голову к себе и нежно поцеловала.

Глава 19

Никогда бы не подумала, что первую ночь с моим первобытным Таром мы будем просто обниматься и говорить. О прошлом, о настоящем, но ни слова о будущем. Он словно не хотел допустить интимной близости, пока не услышит прогноз от врача по поводу зрения.

Обнимал, целовал, но все так осторожно, бережно, постоянно тормозя и себя, и меня. И этим он только распалял мой азарт!

– Знаешь, Тар, ты напоминаешь мне строго воспитанного аристократа куда больше современных мужчин, несмотря на то что ты из палеолита, – не выдержала и сказала я, когда попыталась оседлать мужчину, а оказалась скинута и зажата в объятиях на боку.

– Это недостаток или достоинство? – шепнул он с закрытыми глазами.

Он вообще не открывал их с момента, как мы вошли в гостиничный номер.

– Я даже не знаю. – Я поцеловала каждое веко.

Пусть завтра он проснется здоровым! Если прыжки во времени возможны, то почему такое – нет?

Ну пожалуйста!

Я посмотрела в окно на незнакомый город, оказаться в котором так мечтала. Город любви, город романтики, город свиданий. Образ был так раздут в кино и книгах, что казалось, будто сердечки должны летать по улице.

И сейчас за стеклом пронеслось одно. Клянусь!

Тар дотронулся до моего лица, провел пальцем по лбу, по носу, по губам. Очертил подбородок и легко поцеловал меня в него.

– Я не знал, что у тебя есть горбинка на носу.

– Она крохотная, – пробурчала я.

Когда была подростком, мечтала о ринопластике. Хотя был месяц, когда мне не нравилось в себе ничего. Я казалась себе слишком лопоухой, слишком носатой, слишком мелкой. И как меня добивали волосы на руках!

В моем теле бушевали гормоны, взрывая мозг разными желаниями. Потом все прошло, но маленький комплекс по поводу горбинки остался. Точнее, скорее отголоски давнего желания, чтобы мой нос был идеально прямой.

Эта мысль натолкнула меня на соображение, что я совсем не знаю, что в голове Тара. У него может быть совершенно другой гормональный фон, помноженный на менталитет пещерного человека. И что я могу трактовать его поведение по-своему, а на самом деле не имею ни малейшего понятия, что в его голове.

Это я знаю, что жизнь не заканчивается, если нет зрения. А он? Что он знает о жизни с закрытыми глазами?

Может, для него навсегда потерять зрение равносильно потере смысла жизни. Что, если завтра будет плохой прогноз и Тар сделает глупость?

– Тар, знаешь, у нас есть люди, которые по тем или иным причинам ослепли. Для них придумана даже система чтения.

– Как читать, если ты не видишь?

– Но ты можешь ощущать мир пальцами, так? Есть шрифт Брайля, это рельефно-точечный вид письма, который ты можешь воспринимать пальцами. Многие книги изданы именно в таком формате. Даже на табличках учреждений есть внизу этот шрифт, чтобы ты мог дотянуться и прочитать.

– Но я больше не смогу смотреть видео старейшин! – в сердцах воскликнул Тар.

Я чуть не рассмеялась.

– Зато ты можешь их слушать, правда?

– А статьи?

– Сейчас все смартфоны оборудованы функцией роботизированного произношения текста. Такие же программы есть и на компьютере, так что любой текст можно заставить звучать.

Тар распахнул глаза, он выглядел пораженным. Кажется, он даже не задумывался, что в современном мире для людей с ограниченными возможностями есть специальные штучки.

– Ты не заметил, но даже кнопки этажей в моем доме со шрифтом Брайля.

– Я видел точки рядом с цифрами.

– Вот! Это он.

Тар замер, а потом попросил:

– Расскажи еще.

Как же я была права, что стала обсуждать с ним эту тему. Когда страх проработан, это уже не страх, а проблема, которая решается.

– Хочешь, я расскажу тебе о любопытных случаях, касающихся людей, которые никогда в жизни не видели?

– Хочу.

– Это реальные примеры из жизни. Слепому с рождения с помощью современной медицины восстановили зрение. Этот человек был зрелого возраста, он привык воспринимать мир с помощью звуков, рассказов о вещах, которые ощущал и слышал, и собственной фантазии. Так радугу он представлял шикарной семицветной дугой, но так как он ни разу не видел цвета, то мозг и фантазия делали его мысленное восприятие радуги максимально красивым и фантастическим. И когда он обрел зрение и увидел настоящий мир, он сильно разочаровался. Радуга оказалась кривой полоской с блеклыми цветами, дождь – серой массой, люди – странными. А еще у него была проблема в оценке расстояния до объекта. Эта функция закладывается в нас еще в момент активного ползания, когда мы отталкиваем игрушку, а потом ползем за ней, хватаем, оцениваем расстояние и учимся. Если в этот период человек не видит, он никогда не сможет правильно определять расстояние между объектами. Будет промахиваться мимо кружки на столе. И вот этот человек впал в депрессию, а вскоре и вовсе решил расстаться с жизнью. Так как мир, который он себе придумал, был в сто раз лучше реального. И это не единственный случай. Но ты знаешь, какой мир. Умеешь оценивать расстояние между объектами. Более того, я уверена, что твое охотничье прошлое научило тебя многому. У тебя острее слух, обоняние, ведь от этого зависело, будешь ли ты сыт или голоден. Поэтому даже без зрения, даже если тебя опять занесет в свой мир, я уверена, что ты не опустишь руки. Ты сможешь поймать зверя с помощью своих знаний, ловушек, хитрости, слуха и обоняния.

Тар нервно дышал. Чувствовалось, что мои слова проникли глубоко и сейчас он обдумывает их.

Мы молча лежали в обнимку. Я давала ему время, веря в его силу духа.

– Ты права, – наконец сказал Тар. – Что бы завтра ни сказал врач, я смогу дальше жить.

И наклонился к моим губам, страстно целуя.

В этот раз Тар не сдерживался. Пер напролом.

– Ты меня убедила. Так и знай: обратного пути нет. – Пещерный целовал меня в живот.

Он так быстро избавлялся от одежды – моей и своей, – что я не успела осознать, как уже оказалась без всего.

– Ты моя, а я твой.

Эти слова пробрали до колких иголок в животе, до мурашек по коже.

Стало волнительно, приятно и немного страшно перед будущим. Что нас ждет? Вот только во мне крепла уверенность.

– Мы