Кучум - Вячеслав Софронов

— Мне надо поговорить с тобой, — Кучум указал ему на кожаную подушку напротив себя. — Доволен свадьбой?

— Свадьбой да, но хотелось бы и на новую жену глянуть… А вдруг уродина какая, — засмеялся тот.

— Потерпи, потерпи, — Кучум из-под полуопущенных век внимательно разглядывал старшего сына. Смел. Прям в речах. Независим. Его любят друзья, и он часто пропадает со своими сверстниками на охоте.

Не сравнить с угрюмым Алтанаем или беспечным Ишимом. Да и другие сыновья тоже мало походят на Алея. Мог ли он что-то замыслить против отца? Неужели ему так же как не терпится увидеть лицо молодой жены, столь же сильно хочется занять ханский шатер? Нет, этого просто не может быть…

— Тогда, чтоб время шло чуточку быстрей, я отправлюсь на охоту, а вернусь к положенному сроку, когда можно будет увидеть мою новую жену. Ты не возражаешь, отец?

— Да нет, но мне хотелось бы чаще видеть тебя на ханском холме, тем более…

— Что тем более? Я мало занимаюсь делами нашего ханства? Но ведь ты не старик пока и сам без советчиков решаешь все дела.

— Ответь, что бы ты стал делать, если бы я умер?

— Умер? — переспросил Алей и удивленно уставился на него. — С чего это вдруг ты заговорил о смерти?

— Каждый человек рано или поздно приходит к этому. А мы живем в неспокойное время…

— Ты что-то скрываешь от меня, отец… Плохие вести? Опять кто-то идет на нас войной? Ты только скажи и я…

— Нет, нет, — Кучум опустил руку на плечо сына, — все спокойно. Но ответь… Я жду…

— Ну, я… поменяю визирей. Карачу-бека, который слишком умен и хитер, отправлю в дальний улус, укорочу длинные языки еще кое-кому из беков и… расширю владения нашего ханства.

— Я так и думал, — с теплотой глянул на него Кучум, — ты не предложишь ничего нового, о чем бы я не думал. Скажу тебе, что умного советника, даже если он и не по нраву правителю, не следует убирать или менять на другого, который еще не известно как себя покажет…

— Но я не уверен, что Карача-бек дает тебе всегда нужные советы. Я не верю ему.

— Ты и не должен верить кому-то. На то тебе и дана собственная голова. А Карача-бек умен и этого у него не отнять. Но я не за этим позвал тебя. Гляди, — и Кучум бросил на землю кинжал, подобранный им в день свадьбы.

— Кинжал… Зачем ты мне его показываешь?

— Ты не мог бы сказать, чей он?

— Подожди, отец, подожди… Где-то я его видел, только не могу припомнить.

— Алей, это очень важно. Вспомни, — Кучум даже привстал на подушках.

— Нет, не помню.

— Жаль. Этот кинжал был брошен мне в спину. Но предатель, к счастью, промахнулся. Не тронь его, он отравлен, — Кучум увидел, что Алей наклонился, чтоб взять кинжал в руки.

— А если показать его всем воинам? Может, кто-то и узнает его?

— Я так и хочу сделать. Только сперва решил посоветоваться с тобой. И еще. Ты отправлял гонцов с извещением о свадьбе к Мухамед-Кула?

— Да, отец, конечно, отправил и очень удивлен, что он не прибыл на праздник. Может, заболел?

— Все может быть, — кивнул головой Кучум. От Алея не укрылась кривая усмешка отца, столь хорошо ему знакомая, — но мне кажется, причина в ином. Он стал вести себя в последнее время чересчур вызывающе. Особенно после того, как совершил несколько удачных походов. Пора бы и тебе, сын, подумать о том, чтоб однажды самому повести сотни в набег.

— Я только и жду этого, — чуть не подскочил царевич, — только укажи, какой враг наипервейший.

— А сам не знаешь? Кто стремится занять наши земли? Кто строит свои крепости по берегам рек, что впадают в Тобол и в Иртыш? — Кучум со злостью заскрежетал зубами. — Строгановы! Через них русские мечтают выйти на мое ханство… Но об этом поговорим позже, когда найдем предателя. Эй, — крикнул Кучум, — начальника стражи ко мне. — И когда тот вбежал и застыл в поклоне, кивнул ему на кинжал. — Вели показать всем воинам. Мне нужно знать, чей он.

Начальник стражи осторожно подхватил кинжал и вышел. Через какое-то время он сообщил Кучуму:

— Хан, все показали, что видели этот кинжал у коротышки Халика.

— Где он?

— Где-то здесь шныряет. Найти?

Когда привели коротышку, то тот лишь корчил глумливые рожи и отпускал шуточки, будто ничего не случилось. Но Кучум видел, как тот подрагивает всем телом, будто после купания в холодной воде.

— Хан соскучился по мне? — развязно заговорил Халик. — Может, он и мне нашел достойную жену как своему сыну? Я готов жениться прямо сейчас.

— Брось кривляться, — топнул ногой Кучум, — это твой кинжал?

— Хан хочет, чтоб я ему подарил кинжал? Хорошо. Возьми его, — но договорить он не успел, потому что Кучум схватил плеть и с силой перепоясал коротышку поперек спины.

— Говори, кто велел тебе убить меня?! Говори, или я прикажу охотникам спустить с тебя шкуру, как они снимают ее с дикого зверя. Эй, позвать сюда Кылдаса-охотника, — крикнул он, давая понять, что шутить не намерен.

Коротышка сжался и упал на землю, пополз к ногам Кучума, но на него сыпались непрерывно удары плети.

— Хан, выслушай меня, выслушай, — пищал он, вздрагивая от каждого удара и закрывая лицо руками, — дай сказать… сказать… — умолял он. Но Кучум не слышал его криков, а с неистовством продолжал осыпать ударами, пока начальник стражи не перехватил его руку:

— Остановись, хан, забьешь насмерть. Тогда совсем ничего не узнаем.

Кучум в остервенении левой рукой ударил и того наотмашь, но остановился и, тяжело дыша, кинул плеть на землю. Халик тихо повизгивал, лежа на земле.

— Хан мне не поверит, но я потерял свой кинжал. А может, его украли у меня…

— Придумай что-нибудь получше, щенок приблудный?! Где Кылдас?

— Сейчас придет, — послышался голос из толпы, собравшейся у ханского шатра. Появился Кылдас и, торопливо расталкивая толпу, пробился к Кучуму.

— Давно медведя обдирал? — спросил тот его и, не дожидаясь ответа, кивнул на Халика, — с этого недоноска снять шкуру можешь?

— Как хан прикажет, — закивал тот согласно головой и достал из ножен кривой короткий нож. — С ног начинать или с головы?

— Тебе видней, — Кучум брезгливо отвернулся в сторону. Халик завыл, увидя, что хан не шутит, и вскочив на ноги, бросился бежать, но ему подставили копье, он упал, дрыгая в воздухе короткими ножками. А Кылдас-охотник склонился над ним и, топорща короткие усы, проговорил с видом знатока:

— Ай-вай, какая кожа тонкая… Худо сниматься будет, — и ловко поймал ногу Халика, скинул с нее сапожок и быстрым взмахом ножа сделал первый надрез. Раздался крик, толпа качнулась и в этот момент женский голос выкрикнул имя Кучума. Он повернул голову, увидел Анну, чьи широко раскрытые глаза с мольбой смотрели на него. Он сделал знак Кылдасу остановиться и позвал жену к себе.