Найти единственную - Лючия Светлая

Как же маленькая фаворитка разозлилась! Она металась по комнате диким зверем, рычала и рвала носовые платочки, кусала костяшки пальцев, чтобы не кричать от ненависти и ярости. Всё же он ушел к другой! Ушел! Она не смогла его остановить! Из горла вырывался глухой рык.

Нет! Она ещё не проиграла! Даже если он к ней больше не придёт, где живёт княжна она знала, а значит… Так, спокойно. Нужно оценить силы противника, возможно ещё не всё потеряно. Лали присела на краешек кровати и усилием воли успокоила бешено колотящееся сердце и рваное дыхание. Глянула на руки — испортила кожу зубами.

Так, ещё несколько глубоких вдохов, холодные мокрые тряпицы к пальцам и думать, думать, думать. Отомстить княжне она успеет, даже если вылетит из дворца. А вот вылетит ли она из дворца, если Дамиан завёл себе новую любовницу, ещё не известно. Ведь это точно не первая встреча принца и его новой пассии…

Подумать было о чём, и Лали погрузилась в размышления. Однако долго думать не получилось — вскоре кто-то постучал в дверь. Она в душе рассмеялась — неужели уже выгоняют? Но запретила себе раскисать и отворила дверь. Лакей передал ей записку, в которой знакомым почерком секретаря было выведено: «Графине Лалианне Релюсьен. Сударыня, вам следует направиться в покои принца как можно быстрее и ожидать там его скорого прибытия. Марк Опрельский по поручению принца Дамиана».

Всё внутри возликовало и как не более получаса назад она рычала от ярости, теперь мычала, сдерживая крик восторга. Да, да, да! Да! Она — главное в его сердце, за ней победа!

Да, принц был в том доме. Вот только если записка уже у неё, то принцу пришлось вызвать секретаря практически сразу по прибытии туда. Они поссорились? Но это и не важно, не важно! Главное — он позвал её. И значит, не княжна, не иностранная принцесса ей не конкурентки! И Лали помчалась приводить себя в порядок.

* * *

Стоило Дамиану войти в свои покои, как винного цвета платье поползло с тоненькой фигурки вниз — Лали уже ждала его.

— О, мой режди, как я рада вас видеть! — пропела она, переступая через ткань.

Принц слегка улыбнулся — она была потрясающе предсказуема. Единственное, чего он не ожидал, что фаворитка подойдёт и уткнётся носом ему в грудь, обнимет его за талию.

— Соскучилась за вами, мой дорогой, — и на него глянуло улыбающееся лицо. А ей просто хотелось проверить. Он точно был у княжны, это несомненно — запах на одежде был тот самый, запах дорогого дома. Был и не остался. Фаворитке хотелось смеяться и петь, нона лишь радостно улыбнулась принцу.

Он рассчитывал, что встреча с Лали расслабит его окончательно, слегка утомит и сделает его сон лёгким, но ощущал бодрость и желание работать. В голове крутились мысли о бале, о принцессе Тойво, обрывки фраз из беседы с матерью и Суземским. Он размышлял и одновременно гладил бедро Лали, такое приятное, тёплое, мягкое, какое-то шелковистое, почти скользкое, и думал, думал, думал, мало внимания обращая на её щебет. Это, конечно, немного раздражало, мешая сосредоточиться, и он предпочёл бы поразмышлять в тишине, но… да ладно.

— Ах, мой милый! Как удивительны гости! Вы обратили внимание, как они одеты? Принцесса, бедняжка, даже прическу не делает, всё в хвост собирает свои волосы. И как у неё потом голова не болит? Да и цвет волос хоть и необычный, такой светлый, но по правде не красив, будто вовсе никакого цвета. И прямые волосы, будто солома. На них, наверное, никакие средства не действуют, только чистой магией и можно завить из них локоны. Ах, мне её, право, жаль. Сидит всё время с ровной спиной, почти не двигается. Да и одета она немного странно, вы не находите?

Но принц только сморщился, не желая отвлекаться от своих мыслей, всё больше раздражаясь. Но фаворитка поняла всё по-своему. Она даже легонько улыбнулась, не в силах сдержать радость.

— Да, мне тоже кажется, что одеваясь так странно, не стоит так сильно красить глаза. Хотя… Если она так делает, то, наверное, они у неё такие маленькие, невыразительные, что ей приходится прибегать к самым нелепым приёмам. — И не в силах сдержать своё любопытство, подогретое ощущением победы, фаворитка задала свой самый насущный вопрос: — Вы наверное общались с ней по делу, мой реджи?

— Ммм? — Дамиан ответил задумчиво, продолжая поглаживать гладкую теплую девичью ножку. Он понял, что его о чем-то спросили, но сути не уловил. Лали смотрела на него приподняв брови — она явно ждала ответа. Повторила:

— Вы, наверное, с ней и послами сейчас общались?

— А, нет, — немного обрадовавшись подсказке, ответил принц. — Я был у старого друга.

Лали округлила глаза. Это княжна — старый друг? Это, верно, шутка! Но какая злая шутка, даже оскорбительная — одной любовнице говорить про другую, да ещё называть её старым другом! А принц вдруг сообразил, что его сейчас как маленького и неопытного мальчишку обвели вокруг пальца — используя его задумчивость и расслабленность попытались вызнать важную информацию. Он мгновенно разозлился, ощутив, что уже давно раздражён и раздражается всё сильнее от этой женской болтовни, от этой гладкой, почти скользкой, прохладной, а не тёплой кожи под рукой.

Он нахмурился, пытаясь разобраться в этих странных ощущениях, передвинул ладонь на тонкую спину, и понял — пожалуй, это она его раздражает, мешает думать И строго пресёк все попытки фаворитки заговорить снова:

— Помолчи, жен-щин-на!

Последнее слово он проговорил по слогам, чтобы придать весомости своим словам. Но в результате прислушался сам и замер.

— Жен-щи-на… Ты моя женщина!

Фраза из сна, и ощущение… Ощущение совсем другое, не то! Не та спина, не тот запах, не та женщина! Вот что его так раздражало! Не та…

Он резко встал, отошел к окну. Сердце почему-то гулко стучало в груди. Эта глупенькая девчонка не виновата, что она глупа, что она не та, но справиться со своим раздражением Дамиан не смог. Разворачиваясь к кровати, сказал:

— Детка, поди к себе, — и увидев вдруг наполнившиеся слезами глаза фаворитки, чуть смягчил свои слова, добавляя: — Мне подумать нужно. В тишине. Очень сложная ситуация.

Он смотрел, как любовница, с такой тоненькой, едва переставшей быть детской фигуркой, одевается, пытаясь казаться изящной. Смотрел и думал, что ещё недавно это тело, такое гладкое, без единого волоска, чем Лали гордилась вслух, так привлекало его, не оставляя равнодушным. А сейчас…

Когда девушка вышла, на прощанье бросив на него взгляд, зовущий и полный удивления, он выдохнул облегченно. Растворил во всю ширину окно, чтобы дух в спальне поменять, и вызвал служанку, потребовав сменить постель.

Тихий вечер за окном, свежий воздух, чистая, пахнущая горячим утюгом постель успокоили его. Он привел мысли в порядок, и хотя хотелось куда-то бежать и что-то делать, в душе наконец появилась уверенность, что завтра он сможет все таки поговорить с принцессой Тойво и, возможно, решить вопрос с помолвкой в свою пользу.

Следующее утро началось немного неожиданно. В приёмной принца ждала Лали. Она была бледна, с синяками под глазами, без косметики, со скромным пучком на затылке и в закрытом темном платье. Дамиан даже удивился — он не представлял, что у фаворитки в гардеробе бывают такие скромные платья.