Глаза Вселенной видят все… - Виталий Батюк

— Ну и что ты предлагаешь мне сделать в данном случае?

— Инесса, ты только не горячись, а послушай меня внимательно. Может, ты просто передашь акции своему сыну. Естественно, определенную прибыль ты будешь получать с них. Или, может, давай договоримся, чтобы ты мне их продала? Об условиях оплаты подумаем. Ты пойми меня правильно, Арманд, может тоже потерять место вице-президента в компании.

— Хорошо, Янис. Я очень серьезно подумаю над этим и дам тебе ответ.

— Здесь есть еще одно «но»… — Зариньш посмотрел презрительно на Ковальчука. — Твой новый хахаль начал копать под нашу компанию. И, как донесли мне мои люди, он разрабатывает тему контрабанды бензина. Другим словом, на нашу компанию ищет компромат.

— Слава, это правда? — Инесса со всей присущей ее серьезностью посмотрела ему в глаза.

— Слава, я тебе вопрос задала, ты слышишь меня?

Ковальчук растерянно осмотрелся:

— Да, это, действительно, так. Дело в том, что и Зариньша люди серьезно начали внюхиваться в мои бизнес-дела.

— Слава и Янис, нам надо как-нибудь договориться. Потому что из-за вашей ненависти может пострадать мой сын. А я этого, поверьте, не допущу.

— Я согласен тему компании «Латнефть» закрыть для себя и больше в ней не копаться. Но взамен требую у тебя, Янис, закрыть разработку на мою сеть супермаркетов. Согласен?

— Согласен, Слава, — ответил уверенно Янис.

— А может, вам стоит вообще прекратить противостояние? — внесла свою лепту в примирение Инесса.

— Вот этого, женуля, ты не дождешься. Я до конца дней буду за твоим Славиком ходить по пятам. Я скажу даже больше, с этого дня я стану его допинг-контролем. И, что бы он ни сделал в дальнейшем, в бизнесе или в политике, я все буду проверять и вынюхивать. И делать я это буду на совесть, поверьте, мои дорогие. Я даже за самую маленькую помарочку буду цепляться и долбать его так, чтобы он по ночам спать спокойно перестал, — отрапортовал воинственно Зариньш.

— Ну что, мой новоявленный допинг-контроль, я принимаю твой вызов. Смотри только, шею себе не сверни. Между прочим, не слишком ли высокую планку ты собираешься взять в своей раздолбанной жизни?

— Не бойся, Славик, я человек практичный. И все это я сказал с глубоким пониманием дела.

— Ну, ну, Янка, мое дело предупредить. А твое, видать, повыпендриваться.

— Да нет, Славик, мое дело в другом. Запомни мои слова, я тебя в такой нокаут отправлю, что ты до конца дней своих никчемных откашливаться будешь.

— Так, все! Хватит друг друга угрозами тиранить, — зло вскипела Инесса. — Как маленькие дети, сидят и зубы скалят, противно слушать.

— Извини меня, родная, просто твой без пяти минут уже не муж на грубости нарывается.

— Не надо мне ваших извинений. Вы взрослые мужики и должны соответствовать этому рангу, а не опускаться на уровень дворовой шантрапы. Короче, Янис, я сначала поговорю со своими юристами. И после этого разговора приму окончательное решения. В общем, я сама выйду к тебе на связь. А теперь, иди своей дорогой. Не нужно больше накалять и так напряженную ситуацию.

Зариньш посмотрел с тоской на свою супругу, встал с кресла и без слов пошел быстрым шагом к выходу. Он, видно, просто не хотел показывать свою растерянность и расстройство. Тем более, этим видом радовать своих врагов.

Когда он сел в свою машину, то сразу же достал бутылку коньяка и с горла жадно хлебнул большой глоток. Посмотрев на своего водителя, он зло крикнул:

— Ну что, мы так и будем сидеть да с моря погоды ждать? Давай, поехали.

— Господин Зариньш, а вас куда отвезти? — спросил водитель, не скрывая своего удивления. За долгие годы службы у своего босса он даже представить не мог, что увидит своего шефа в таком виде.

— Вези в Даугавпилс, нечего нам больше в столице делать. — Янис, открыв бутылку коньяка, еще раз жадно хлебнул. — Вот тебе и жизнь… Была жена, да сплыла. Это столько лет мы были вместе, рука об руку шли по жизни, а она взяла и вмиг перечеркнула все наше общее. Ну, напорол я в молодости ошибок, ну, каюсь, прости. Неужели все это сейчас нужно ворошить. А она что, даже и проверять ничего не стала, сразу в койку Ковальчуку и давай себе забавляться, ни о чем не жалея! Шалава, шалава, — бормотал всю дорогу опьяневший Зариньш.

Водителю казалось даже некоторое время, что его босс сходит с ума, но он не лез в бредовый монолог шефа. Он понял лишь одно, что Зариньш растерзан, до мельчайшего основания. Ничего, пусть напьется, позабудется, заодно поплачет и пусть сумасшествует себе на здоровье. Бывает, настолько человека охватывает тоска и колющая, ненасытная печаль, что напиться до потери сознания да упасть куда-нибудь, где помягче — единственный здравомыслящий выход из ситуации. Когда они приехали в свой родной город Даугавпилс, Зариньш был пьян, не просто в стельку, — лыка не вязал. Выйдя из машины, он шатающейся походкой вошел в дом.

Когда Арманд увидел помятого и пьяного вдрызг отца, он мгновенно ошалел. Рубашка отца не была заправлена в брюки, белый пиджак был облит какой-то коричневой жидкостью. На нем отчетливо были видны грязные пятна.

— Отец, что с тобой, случилось? Ты почему в таком виде, — спросил, взволнованный Арманд.

— Отстань от меня, иди своими делами занимайся. Зариньш осмотрелся вокруг себя и направился в свой кабинет. Войдя в него, он сильно хлопнул дверью.

Арманд быстрыми шагами отправился вслед за ним.

— Отец, ты с какой стати так напился?

— А тебе какое дело? Ты чего ко мне пристал? — заорал в бешенстве мэр.

— Да успокойся ты, наконец. Чего ты буянишь?

Зариньш посмотрел на бар, потом в сторону сына и жестом руки показал ему:

— Наливай. И присядь рядом со мной, сынок.

Арманд вмиг выполнил просьбу отца.

— Слушай, а где ты маму потерял?

— Ушла от нас мама, ушла, — с горечью промолвил Зариньш.

— Я чего-то тебя понять не могу… Что с ней случилось? Вы с ней что так сильно в Риге поругались?

— Что-то вроде этого.

— Я так понимаю, поводом для ссоры послужило что— то серьезное.

— К, сожалению, да. Я тебе все расскажу позже. Я не в форме сегодня. Да и желания у меня нет сильно изъясняться. Поэтому скажу кратко, твоя мать ушла к другому мужчине. Она подает на развод. Другим словом, расходимся мы с ней. Поверь, все, что было в моих силах, то я и сделал, чтобы с ней не расходиться. Так что меня ни в чем не вини.

— Так у нее же не было никого?

— У нее в молодости был один мужчина. Вот она к нему и ушла. Это очень долгая история, потом узнаешь. А теперь оставь меня в покое. И избавь от всех этих раздирающих душу расспросов и вопросов.

Сегодняшний день продюсер Виталий ждал с большим нетерпением. Наконец выступление его группы «Нежность» должно состояться в Даугавпилсе — в городе, где он родился и вырос.