Реликвия Времени - Ральф Макинерни

Прежде чем отправиться в дом с видом на озеро Колхаун, Нил решил поискать Катерину Долан в Интернете, особенно ни на что не надеясь. Удивительно уже было одно то, что она там была, но количество ссылок оказалось просто поразительным — многие тысячи. Направляясь в гости к Катерине, Нил уже знал все о ее научной карьере и принадлежащих ей патентах. Как выяснилось, подруга детства Ллойда добилась успеха в жизни.

В вестибюле дома пожилая женщина разбирала почту. Открыв Нилу дверь, она улыбнулась.

— Вы не подскажете, в какой квартире живет Катерина Долан?

Ему предстояла нелегкая задача. Он подумал было о том, чтобы позвонить Катерине перед своим приходом, однако так и не смог придумать убедительную ложь, а истинную причину его визита едва ли можно было считать сезамом, открывающим любую дверь. Давайте поговорим о том, как вы развлекались в гостинице «Уайтхолл» вместе с Ллойдом Кайзером. Пожилая женщина отступила назад, продолжая улыбаться:

— Это ее почта. Она попросила, чтобы я пересылала ей счета.

— Значит, она переехала?

— Нет, просто сейчас она в другом месте.

— Что ж, вы меня огорчили. Куда вы пересылаете счета миссис Долан?

Нил рассказал женщине о своей поездке в Индианаполис, о реакции Джудит на то, что подруга детства ее отца пришла на похороны. Он объяснил, что он писатель и собирает материал о Ллойде.

— Знаете, он был убит в Мехико.

Женщина удивленно раскрыла рот:

— Боже…

Нил кивнул:

— Очень романтичная история.

Прежде чем уйти, он узнал у маленькой старушки адрес, на который та пересылала счета Катерины. Напа-Вэлли! Вручить через профессора Джейсона Фелпса. Наведя в Интернете справки о Фелпсе, Нил понял, что ему нужно отправиться в Калифорнию.

Позвонив Лоури, Джордж спросил: ничего, если он продлит свой отпуск?

— Всё под контролем. Расслабься, отдохни.

Иметь дело с Джорджем было все равно, что предложить образцовому мужу избить жену. Этот парень принимал все слишком близко к сердцу. Если принимать все слишком близко к сердцу, тебя надолго не хватит. Лоури и сам решил немного расслабиться и отдохнуть. Он потягивал виски, который даже на одну пятую недотягивал до хотя бы наполовину приличного, уединившись в кабинете Джорджа, чтобы кому-нибудь из постояльцев не вздумалось к нему присоединиться. Если Лоури и понимал что-либо в своих новообретенных отношениях с Богом, так это то, что Бог милосерден. Кормя пьяниц и наркоманов с отсутствующими взглядами, сидевшими в общей комнате, стараясь не смотреть на телевизор, только делая вдох и выдох в ожидании того, когда им подадут следующее блюдо, Лоури повторял себе, что именно через них смотрит на него Господь. Жизнь превратилась для него в сплошное покаяние, и вся проблема заключалась в том, что это было чересчур легко. Сначала ему казалось, что он будет мучиться постоянным искушением чувствовать свое превосходство над постояльцами, однако это быстро прошло. Многие ли из них могут похвастаться тем, что у них припрятана бутылка виски и они только ждут наступления ночи, чтобы предаться пьянству в одиночестве?

— Много у нас постояльцев? — спросил Джордж.

Лоури пересчитал сидевших вокруг.

— С этой вершины я вижу лишь лес, взмывший по склонам до самых небес… — пробормотал он.

— Что это? — спросил Джордж.

— Эдна Сент-Винсент Миллей.

— Не знаю такую.

— На мои письма она не отвечает.

Осторожнее, осторожнее. Лоури не мог определить, догадывается ли Джордж о том, что он время от времени возвращается к старым привычкам, просто чтобы не забыть, где ему пришлось побывать. Миллей. Лоури прочитал ее биографию: ненормальная, но как поэт, она не имела себе равных. Подобно большинству тех, кто не выносил самого себя, Миллей ввязалась в политику. Другим его героем была Дороти Паркер. Если не можешь изменить себя, меняй мир. Лоури было хорошо знакомо это чувство. Большая часть его жизни была отдыхом от самого себя, и вот теперь, более или менее восстановив знакомство с тем человеком, которым он был и которого не мог терпеть, Лоури нуждался в небольшом отдыхе. Человеческая раса не может выносить избыток реальности. Сапиенса это хорошо понимал.

Епископ Санта-Аны был старше его на десять лет, плюс-минус, и любил ворчать о том, что, когда ему стукнет семьдесят пять, он должен будет написать письмо с прошением об отставке.

— Когда в Ватикане примут это прошение, я займусь тем, чем занимаешься ты.

Что ж, возможно, так оно и будет. Вся беда заключалась в том, что Сапиенса во многом был похож на Джорджа: сдержанный оптимист там, где была замешана хорошая работа. Оба втайне верили, что бездельники начнут искать работу, пьяницы просохнут, наркоманы завяжут и… И что потом? Религия в качестве опиума для праведников? Усмехнувшись, Лоури поднес к трубке зажженную спичку. Трубка заклекотала, словно водопроводный кран. Нужно бы ее прочистить. Но она все равно засорится дегтем. К тому же так лучше вкус.

Оставался еще час до того, как нужно будет начинать готовить ужин. Поставив телефон на место, Лоури развалился за письменным столом в кресле Джорджа. Рядом с пишущей машинкой лежала кипа листов. Взяв их, Лоури начал читать. Дочитав первую страницу до половины, он вернул ее назад. Джордж — неисправимый романтик, тут никаких сомнений быть не может.

Позднее, когда тушеное мясо было уже на подходе, что вызвало волну оживления в общей комнате, куда проникли аппетитные ароматы, Лоури поймал себя на том, что ему нравится быть за главного. Сказать по правде, он был счастлив уже тем, что являлся правой рукой Джорджа и у него никогда не возникало чувства, что от него зависит судьба приюта. Быть может, именно это и определило решение Джорджа. Нет, все дело было в девчонке, в Кларе Ибанес. Лоури с самого начала понял, что такая девушка никогда не смирится с подобной работой. Вся хитрость заключалась в том, чтобы не смотреть на нее как на пожизненный приговор. Джордж удивился, когда Лоури напомнил ему, что он не давал торжественный обет на веки вечные вести такой образ жизни. Он уже многое успел сделать, и, возможно, только это ему и предстояло совершить. Лоури хорошо помнил, что, когда ему самому было столько же, сколько Джорджу было сейчас, он вспыхнул революционным пламенем, поклялся посвятить этому всю свою жизнь… и посмотрите на него сейчас.

Из кухни Лоури увидел, как к стоянке подъехала машина, новая машина; вероятно, кто-то приехал сделать пожертвование, посмотреть, что к чему, словно завидуя благородному делу, и поскорее смыться. Однако высоким мужчиной, вышедшим из машины и потянувшимся, разминая затекшие ноги, оказался Трэгер. Лоури проследил взглядом, как он направился к двери, как всегда настороженный, впитывая все вокруг. Трэгер вошел на кухню, и Лоури шагнул ему навстречу от плиты, вытирая руки о фартук:

— Сожалею, мы заполнены под завязку.