Золото крестоносцев - Дэвид Гиббинс

— Должно быть, Харальд был тяжело ранен, если распространились слухи о его смерти, — предположил Костас.

— Он выжил чудом, — пояснил О'Коннор. — Вместе с ним на Айону ушли около тридцати человек. Многие из них были ранены и не пережили перехода, другие умерли на Айоне. В живых остались несколько человек. Поправившись, Харальд пошел на запад в поисках новых земель, оставив неокрепших раненых на Айоне и повелев им ждать возвращения своего короля. Оставшиеся на острове объединились в фелаг. Так викинги называли братство, тайное общество, в котором каждый был лично связан со своим господином взаимной дружбой и верностью. Поначалу в фелаг входили только несколько человек, оставшиеся на острове сподвижники Харальда Хардрада, служившие вместе с ним еще при дворе византийского императора. Возможно, в число этих людей входили и сыновья Харальда. Вскоре к членам фелага примкнули единомышленники, и фелаг стал насчитывать более двадцати человек. Все они поклялись продолжить дело Харальда Хардрада и сделать все возможное для того, чтобы на английский престол взошел настоящий викинг.

— Несбыточные надежды для того времени, — заметил Джек.

— Викинги разделяли ненависть англосаксов к норманнским завоевателям Англии, — продолжил О'Коннор, — а позже и к их преемникам из рода французских Плантагенетов. Постепенно дело фелага стало делом всех англичан. Уместно добавить, что в крови англосаксов немалую долю составляла кровь викингов. Во времена юности Харальда Хардрада Англией правил Кнуд, он же Канут, датский викинг. В Нортумбрии, Восточной Англии и здесь, на западных островах, образовались поселения викингов, что привело к смешанным бракам. Поэтому вовсе не удивительно, что после битвы при Стэмфорд-Бридже саксы и викинги объединились в борьбе против норманнов.

— Но вряд ли члены фелага действительно верили в то, что Харальд Хардрада вернется, — предположил Джек.

— Это была слепая интуитивная вера, но она сплотила членов фелага, который в Средневековье стал наиболее жизнестойким секретным обществом. Его первые члены поклялись своему королю, что будут держать в секрете и то, что он остался в живых, и то, что он тайно отплыл на запад, чтобы норманны не пустились за ним вдогонку. По прошествии времени, когда возвращение Харальда стало физически невозможным, члены фелага начали думать о будущем — о том, что они присоединятся к своему королю в последней битве между добром и злом при наступлении Рагнарека. В этой битве они будут сражаться плечом к плечу со своим сеньором, разя боевыми топорами врагов, как и в прежние времена, когда они вместе с Харальдом служили в варяжской гвардии. Девизом фелага стали слова hann til ragnaroks, что в переводе со старонорвежского означает «дождемся Рагнарека» — встречи в конце времен.

— Выходит, Харальд Хардрада бесследно пропал, — разочарованно произнес. Джек.

— Не совсем.

О'Коннор подошел к книжному шкафу, вынул книгу и протянул Джеку.

Это — сочинение Гальфрида Монмутского «Historia Regum Britanniae» — «История бриттов», средневековый бестселлер, рассказывающий о похождениях легендарного короля Артура. Впрочем, книга эта не лишена вымысла, рожденного фантазией сочинителя. Гальфрид был членом фелага, вступил, разумеется, в это общество спустя несколько десятилетий после исчезновения Харальда Хардрада. Члены фелага поклялись никогда не упоминать имени своего короля, но в начале двенадцатого столетия фелаг стал расширяться, принимать в свои ряды недовольных правлением норманнских завоевателей. Вполне естественно, что в это время появилась надобность в книге, повествующей о герое королевских кровей, который однажды вернется, чтобы освободить парод от ига захватчиков. Отбросьте романтические истории, которыми полна эта книга, и перед вами предстанут факты.

Джек оживился:

— Значит, Гальфрид Монмутский, повествуя о похождениях короля Артура, имел в виду Харальда Хардрада? Тогда рыцари Круглого стола, разумеется, варяжская гвардия.

— Ничего удивительного, — вставил Костас. — Ты же сам говорил, рассуждая об Атлантиде, что за каждым мифом стоит действительность.

— Это верно, но споры об Атлантиде ведутся уже много веков, а то, что сейчас открылось, подобно грому среди ясного неба. — Джек перевел взгляд на О'Коннора и продолжил: — Из ваших слов можно понять, что фелаг не только тайное общество суеверного толка.

— Без сомнения. Поддерживая настроения саксов, фелаг добился признания, и ряды его неуклонно росли. Члены фелага, разумеется, не могли войти в состав норманнской аристократии, поэтому большинство сделались священниками, оставаясь в душе язычниками. Религиозное поприще стало единственной сферой, где англичане, потомки англосаксов и викингов, могли достичь власти и влияния в обществе, и фелаг вовсю использовал эту возможность. К концу двенадцатого столетия члены фелага стали священнослужителями и в других европейских странах и начали пользоваться влиянием даже в Риме. Стоит добавить, что, по некоторым источникам, предком Иакова Ворагинского, духовного наставника Ричарда Холдингемского и одного из влиятельных итальянских священнослужителей, был король Кнуд. В отдельные времена члены фелага даже входили в Коллегию кардиналов, орган всесильного Ватикана.

— Выходит, Ричард Холдингемский был членом фелага? — предположила Мария.

— Он был последним членом подлинного фелага, основанного сподвижниками Харальда Хардрада. Дело в том, что фелаг со временем раскололся, и причиной тому стала менора. Случилось так, что один из викингов, оставшихся на Айоне, видел менору собственными глазами и разболтал о ее существовании остальным. К тому времени менора для Харальда стала символом королевского сана, а после его отплытия — символом образовавшегося фелага. Но если одни его члены считали менору священной реликвией, то другие видели в ней лишь очень дорогое золотое изделие.

— Схоже с историей Святого Грааля, — заметил Костас. — Одни считали его христианской святыней, ради приближения к которой и приобщения к ее благим действиям рыцари совершали свои подвиги, а другие — просто золотой чашей огромной ценности.

— Так вот, — продолжил О'Коннор, — люди, отколовшиеся от подлинного фелага, образовали собственный изолированный фелаг, первостепенной задачей которого, превратившейся в навязчивую идею, стало найти менору. Члены подлинного фелага знали о поразившей их ряды червоточине, и, когда до них дошли сведения об открытии Харальдом Хардрада новых земель по другую сторону океана, они оставили эти сведения при себе, чтобы раскольники не использовали их со злым умыслом. Постепенно знания эти стали достоянием лишь одного наиболее досточтимого человека, который передавал их по наследству проверенному последователю, ученику, которому полностью доверял.

— Начинаю понимать, — сказал Джек. — Иаков из Ворагина и Ричард Холдингемский как раз и были хранителями секретов подлинного фелага.

— Последними хранителями этих секретов, — уточнил О'Коннор. — Каким-то образом эти секреты дошли до них, хотя столетием раньше, в 1170 году, приближенными Генриха II у себя в соборе был убит Томас Бекет, архиепископ Кентерберийский, в то время глава и хранитель тайн подлинного фелага, который после его кончины ослаб и постепенно прекратил свою деятельность. Убийство Бекета, уважаемого священнослужителя, резко осудили, и его убийцы предпочли скрыться из Англии, отправившись в третий крестовый поход. Они стали известны как рыцари Кровавой Руки, ибо у всех этих людей имелся шрам на ладони правой руки от умышленно нанесенной самому себе раны. Эти люди прикрывались духовным наследием Харальда Хардрада, но на самом деле имели другие планы, превратившись в обыкновенных грабителей, поставивших целью завладеть иудейскими ценностями, оставшимися и Константинополе после бегства Харальда Хардрада, — например, золотым столом для хлебов предложения. Но до Константинополя крестоносцы не добрались. На подходе к Иерусалиму их разбили войска Саладина. Константинополь был взят крестоносцами только в 1204 году.