Между роком и судьбой - Ксения Власова

– Я помогу, – сказал вдруг Рок и легко встал.

Я с тревогой смотрела на его движения, ища в них отблески пережитого кошмара, но ничего не увидела. Рок выглядел сильным и уверенным, как и обычно. Это успокоило меня. О сделанных мною узелках на его нитях жизни я постаралась не думать.

Рок подошел к скромной охапке хвороста и достал из кармана огниво. Я удивленно приподняла брови.

– Признаться, ваша предусмотрительность меня иногда пугает, – призналась я.

– Только иногда? – переспросил он с кривой улыбкой.

Вопрос был задан в ироничном тоне, но мне показалось, что за ним скрывалось что-то более глубокое.

– Да, – сказала я. – Иногда.

Рок присел на корточки. Послышались щелчки огнива, а затем сумрак пещеры, озаряемый лишь светом полной луны, вспыхнул брызгами искр и отступил перед лениво занявшимся костром.

Я рассмеялась – обрадованно и устало – и без сил опустилась рядом с огнем, прямо на холодную землю. Порванная и изрядно потрепанная юбка так и не успела толком высохнуть, и я, покосившись на Рока, чуть подняла ее, выставляя обнаженные ноги поближе к долгожданному теплу. Признаться, мысль о правилах приличиях ненадолго заглянула ко мне в голову, но была с позором придавлена другими, гораздо более насущными вещами – желанием согреться.

Рок какое-то время молча смотрел на меня, а затем мягко опустился рядом. Он скинул с себя плащ с оторванным рукавом и приблизил руки к огню.

– Я благодарен вам, Кара, – после паузы сказал он.

Я вздрогнула и перевела взгляд с отблесков огня на сводах пещеры на Рока. Он смотрел серьезно и немного выжидающе. На его лице играли блики костра, но мне показалось, что он волнуется. Это было непривычно.

Я хотела сказать, что ему не за что меня благодарить, но неожиданно передумала. Я куснула губу, охнула (ранка на ней еще не затянулась) и выпалила, совершенно неожиданно для себя, самый странный вопрос, который можно было задать в этой ситуации:

– Почему отец дал вам имя «Рок»?

Его тоже застало врасплох мое любопытство. Он задумчиво отклонился назад и оперся ладонями о землю. Помолчал, подтянул ногу к груди и, устремив отрешенный взгляд на огонь, медленно заговорил, словно вспоминая то, что хотел бы забыть.

– Как вы знаете, Кара, мой клан живет вблизи Восточного моря и верно охраняет границы нашего королевства. Тогда, еще до моего рождения, двадцать один год назад, мирный договор с даркнайцами еще не был подписан, и периодически случались военные стычки. Один из набегов даркнайцев оказался настолько внезапным, что никто не успел подготовиться. Мою семью всегда надежно прятали, но в тот раз что-то пошло не так.

Рок замолчал. Я, затаив дыхание, слушала его рассказ и следила за его напряженным лицом. Я понимала, что ему тяжело говорить об этом, но мне почему-то очень хотелось узнать правду о его семье.

Рок продолжил, его голос звучал хрипло и приглушенно:

– Говорят, воины оставляют после себя выжженные деревни. Это так, но еще чаще они оставляют еще кое-что.

– Что? – тихо спросила я.

– Беременных женщин, Кара, – равнодушно ответил Рок, и я вздрогнула.

– На плечи моей матери лег позор этого бремени. Отец мог бы отказаться от нее, но он слишком любил ее. Изначально они хотели отдать кому-нибудь ребенка, но чем больше был срок, тем сильнее мать привязывалась ко мне. В конце концов, она взяла с отца обещание заботиться обо мне, пусть не как о сыне, но как об одном из родственников.

Мне хотелось зажать рот ладонью, но я не двигалась. Заледенев, я слушала исповедь Рока и пыталась унять рвущееся из груди сердце, такое же одинокое, как и у него.

– Ваша мать – прекрасная женщина, – прошептала я.

– Да, – согласился Рок и добавил: – Была. Она умерла в родах.

Меня словно ударили ножом. Я внутренне съежилась, проживая боль Рока, как собственную.

– Мне очень жаль. – Я не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.

– Отец был вне себя от горя, – продолжил Рок. – Он бы сбросил меня с утеса, как когда-то, несколько поколений назад, делали с ненужными детьми, но слово, данное моей матери, удерживало его от импульсивных поступков. Он оставил меня в семье и даже дал свое имя, признав сыном. Тайну моего рождения знают немногие, но и те помалкивают из уважения к моему отцу.

– Рок…

В горле застрял мокрый ком. Я жалела, что начала этот разговор. Наощупь найдя ладонь Рока, я обхватила ее и сжала.

– Каждый раз, Кара, когда отец смотрит на меня… – Рок обернулся ко мне. Его красные глаза остались сухими. В них сотней отблесков сверкала боль. – Каждый, предки его дери, раз он думает, что лучше бы я, щенок, умер еще тогда, при родах. И, знаете, иногда я думаю, что он прав…

– Рок! – Я импульсивно прижала его ладонь к своей щеке. – Не говорите так!

– Почему? Кому стало лучше от того, что я живу и дышу этим воздухом?

– Мне! – яростно выкрикнула я. – Если бы не вы, я…

Рок посмотрел на меня с затаенной надеждой. Он выглядел таким открытым, таким потерянным и таким близким, что я… испугалась. Я не смогла закончить начатую фразу.

– Что, Кара? – тихо спросил он.

– Я бы погибла на костре, – дрогнувшим голосом проговорила я совсем не то, что имела в виду на самом деле.

Лицо Рока дрогнуло. Он быстро опустил взгляд, будто смотреть на меня было ему больно, и осторожно освободил свою ладонь от моего захвата.

– Да, наверное, – спокойно согласился он.

Я кусала губы. Мне стоило сделать последний шаг, но какой-то непонятный страх останавливал меня. Признание никак не срывалось с моих губ, будто оно могло толкнуть меня в пропасть, заставить прыгнуть с вершины водопада.

Водопад…

– Почему вы бросились за мной в реку?

Я смотрела прямо и вынудила Рока тоже посмотреть мне в лицо.

– Кара, – обреченно вдохнул он, – я бы последовал за вами даже за ту грань. Неужели вы этого еще не поняли?

Все решили эти слова. Сомнений больше не осталось. Я потянулась к Року, и мои губы нашли его губы.

На доли секунды он замер, словно сомневаясь в реальности происходящего, а затем его рука легла мне на шею, притягивая к себе еще ближе. Растворяясь в поцелуе, я почти потеряла себя, но одна мысль заставила ненадолго очнуться. Отстранившись от Рока, я положила руку ему на грудь и с какой-то женской мстительностью напомнила, глядя в его затуманенные желанием глаза:

– Вы же говорили, что вам не нужно мое тело.

Рок усмехнулся, не отводя взгляда, вновь притянул меня к себе и выдохнул прямо в губы:

– Я умею хорошо лгать, Кара.

Время остановилось, а затем понеслось с ужасающей скоростью. Ночь взорвалась россыпью жемчужных звезд в полуприкрытых глазах и навсегда застыла в моей памяти язычками огня, шипением костра и теплотой мужских ладоней, скользящих по моей обнаженной коже.