Прямо по замкнутому кругу - Арина Холина

– А ты не разоришься? – с опаской спросила Маша, в глазах которой наконец-то промелькнул охотничий азарт.

– Да ерунда! – отмахнулся он. – Сейчас поедем мои машины продавать. Мне с утра звонят без перерыва. Только к одной знакомой завернем. Посмотришь там себе тряпочки.

Не без труда они добрались до шоу-рума «Персонаж», где Маша, слава богу, впала в раж и вынесла половину магазина. Андрей с удовольствием смотрел, как она покупает все без разбора – всех цветов, всех фасонов – и думал, что из этой девушки, возможно, выйдет толк.

В половине седьмого они продали «Ниссан». Сразу за ним – «Порше».

Вчера ночью Андрей дал объявления в Интернете. Жадничать не стал – он знал, как это здорово – купить хорошую машину за небольшую цену, и решил устроить неизвестным автолюбителям прощальный подарок.

А потом Андрей отвез Машу в салон, где ей сделали прическу «боб» – фокус был в том, что сзади волосы остригли до плеч, но спереди они спускались до груди.

Маша сияла.

А вечером они целовались.

– Хочешь в джакузи? – прошептал он.

Маша кивнула.

Они сидели там голые, хоть Маша поначалу и краснела. У нее была отличная фигура, красивая грудь второго размера, не особенно длинные, но крепкие аппетитные ноги.

Андрей хотел ее, но чего-то не хватало… Не то чтобы страсти, а влюбленности. Ему действительно захотелось влюбиться – чтобы его последний роман остался в душе, которая скоро покинет грешное тело.

К Маше он испытывал влечение и даже пообещал себе завершить этот чудесный вечер новой жизни хорошим сексом. Пусть девочка запомнит его не только как друга, но и как любовника.

В постели она была довольно неумелой, но горячей. Андрей даже забеспокоился – Маша в буквальном смысле раскалилась: ее кожа обжигала.

После первых двух попыток он насторожился.

– Все в порядке? – спросил он.

Маша отчаянно кивала.

В очередной раз ничего не удалось.

– Что-то не так? – он заглянул ей в глаза. – Маша, ты что… Я твой первый мужчина?! – Догадался он.

Андрей попытался соскочить, но она его удержала.

– Ты хочешь… – он смутился. – Стать женщиной?

– Ну а ты сам как думаешь?! – возмутилась Маша.

– Тебе больно? – разволновался он.

– Послушай! – Маша, кажется, рассердилась. – Ты сделаешь это! И не надо всяких там «я недостоин»!

Такая Маша ему нравилась. Решительная. Уверенная.

И он это сделал.

Трудно назвать это полноценным сексом, да и впечатления были самые прозаические, но Маша, кажется, осталась довольна, хоть и стонала от боли.

– Че-ерт… – Маша уставилась на пятна крови. – Твои простыни умерли…

– А мы их сейчас на террасе вывесим! – воскликнул Андрей. – Чтобы все знали!

– Что?! – Маша подскочила на кровати.

– Шутка! Стой! – Андрей отбивался от увесистой диванной подушки, которой она его колотила.

– Спасибо… – сказала она, успокоившись.

Погладила его по руке.

– А как ты умудрилась… – запнулся Андрей.

– Очень просто! – Маша всплеснула руками. – Во-первых, мама ходила вокруг и говорила, что надо беречь честь смолоду и вплоть до замужества. Ну а когда я решилась, то всем говорила, вот, мол, девственница я, а они боялись и отвечали, что все это очень серьезно, что я – святая, лучше не сейчас… А потом все исчезали куда-то. Это что, так сложно – лишить человека девственности?

– Ну-у… – задумался Андрей. – Не то чтобы…

Они всю ночь занимались сексом.

Андрей все боялся, что Маше неприятно, плохо, но она говорила: «Плевать!» – и хотела его с таким самозабвением, что устоять было невозможно.

С утра он преподнес ей сюрприз – чемоданчик косметики.

– Ой, я же не крашусь… – поскучнела она.

– Это ты вчера не красилась, а сегодня начнешь! Ненакрашенную я тебя дома оставлю! – пригрозил Андрей. – Увольняться надо во всеоружии!

– Кому надо?… – Маша побледнела.

– Тебе!

– Я не могу…

– Маша, ты работаешь в гнусной маленькой конторе! – возмутился Панов. – Поверь, я тебя пристрою на хорошую работу! С дипломом МГИМО, знаешь ли…

Ее пришлось уговаривать. Но недолго – не прошло и часа, как Маша сдалась.

Он отвез ее в офис, а сам поехал на работу – писать заявление об уходе.

– Ребята! – воззвал он к совету директоров. – Я увольняюсь. Прямо сейчас. Знаю, что вы скажете, но дело в том, что я смертельно болен и жить мне осталось два месяца. Думаю, многие из вас… кроме Лисицина… поймут, что просиживать в конторе в такой ситуации было бы непростительной ошибкой.

Насте он на прощание преподнес кольцо с голубым бриллиантом – то самое, «Булгари», которое некогда дарил Алине.

Хотел оставить хорошую память о себе. Если он ничего толкового не сделал при жизни, так пусть же хоть после смерти его вспоминают как достойного человека.

Стоит ли надеяться, что на вопрос: «О чем вы мечтаете?» – можно услышать оригинальный ответ? Вряд ли. Люди отличаются друг от друга – но горе и радость все мы представляем одинаково.

Когда происходит нечто ужасное: война, террористический акт, катастрофа – мы заглядываем в глаза соседей и видим там точно такую же боль, как и в собственной душе. И мы ощущаем родство и единство.

Точно такая же подоплека и у беспричинной радости, например, по поводу хорошей погоды, или праздника, или победы, пусть хоть сборной по футболу – все счастливы одинаково, и большинство лишь потому, что радость передается по воздуху, заражает все вокруг.

Нелли, школьница, 15 лет: «Ну, я мечтаю стать мамой. Хочу много детей, штук пять, и хочу жить с ними на берегу большого озера. И чтобы муж привозил мне каждый вечер в подарок какое-нибудь украшение. А потом, когда я стану старой, я подарю их своей внучке и скажу, что все это наши фамильные драгоценности».

Алиса, генеральная директриса строи-тельной компании, 37 лет: «Хочу домик у моря. Буду просто лежать в шезлонге и смотреть на закат. Не хочу ни мужа, ни детей, ни собак… Хочу, чтобы все оставили меня в покое».

Сергей, продавец пластиковых окон, серфингист, 31 год: «Работу я ненавижу. Хотел бы жить на берегу океана, учить народ серфингу. Курил бы траву, пил ром. Еще я хотел бы познакомиться с Камерон Диаз, она ведь увлекается серфом».

Оксана, писательница, 36 лет: «В моем идеальном мире я бы жила у моря в белом домике с красной крышей, писала романы, пила вино… Ко мне бы приезжали друзья, и я водила бы их по набережной и говорила: „Вот, смотрите, яхта Брюса Уиллиса. Видела его вчера в ресторане“. У и меня был бы роман с садовником, ха-ха!».