Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов

[Фредерик-Леметр представлял собою] «…порыв, ураган, экспрессию, внезапный гнев и искреннее раскаяние, вспыльчивость и нежность, брызжущую через край талантливость, кипение жизни, прорывающее плотины обыденности… Фредерик был меньше всего на свете приспособлен к гладкому, лишенному бурь существованию… Сначала Фредерику приписали все пороки и зьсдаятрияность Роберц Надара388, репутацию беспутного гения. Вера зрителей в подлинность сценических героев актера странным образом оборачивалась против него. Свистопляска клеветы и сплетен предельно осложняла жизнь Фредерика». (Там лее, с. 143, 148.)

«Но характер у него был трудный. Он появлялся на сцене мертвецки пьяный, выходил через суфлерскую будку и мог, ко всеобщему удивлению, играть Бури-дана в зеленых очках. До безумия тщеславный, он всегда считал, что его имя напечатано на афише недостаточно крупными буквами». (Моруа, 1986, с. 135.)

«Был тяжелым пьяницей». (Nisbet, 1891, с. 192.)

Несмотря на краткость характеристики, можно все-таки предположить, что Фреде-рик-Леметр страдал импульсивным подтипом эмоционально неустойчивого расстройства личности; особенно специфичен для него «внезапный гнев и искреннее раскаяние». Наличие личностного расстройства косвенно подтверждает и развившаяся у актера алкогольная зависимость.

ФРЕЙД (Фроид) (Freud) ЗИГМУНД (1856–1939), австрийский ученый, врач-психиатр и психолог, создатель психоанализа. С 1938 г. в Великобретании,

«Если человек начинает интересоваться смыслом жизни или ее ценностью, это значит, что он болен».

Фрейд

Наследственность

«Он делится с невестой неприятным чувством, которое возникло у него при мысли, что среди его родственников имеется один гидроцефал, один душевнобольной и один эпилептик. Фрейд усматривает в своей семье отчетливо выраженную наследственную предрасположенность к неврозам (“neuro-pathologische Belastung”)». (Шерток, Сосюр, 1991, с. 129.)

Общая характеристика личности

«Фрейд поступил в Венский университет осенью 1873 года в возрасте 17 лет. По его собственному признанию, занимался он “весьма небрежно”, так как многие из предметов его мало интересовали… Именно из-за этого он закончил университет на три года позже положенного срока». (Джонс. 1996, с. 37.)

«…Учеба заняла 8 лет, поскольку несколько раз переходил с одного факультета на другой, будучи не в состоянии окончательно решить, какую же профессию ему избрать». (Уоллас и др., 1993, с. 255.)

[Осень 1885 г.] «В этот период Фрейда часто мучили мигрени, иногда его охватывала тоска — словом, он находился в том состоянии, которое позднее назвал неврастенией, посвятив ему отдельное исследование. Изредка, чтобы поднять “тонус”, он прибегал к небольшим дозам кокаина… В 1886 г. Фрейд, говоря о себе самом, так определял этиологию неврастении: “Мое недомогание — это неопасная болезнь, которая называется неврастенией и объясняется переутомлением, тревогами, волнениями последних лет…”» (Шерток, Сосюр. 1991, с. 126.)

«…В течение многих лет Фрейд страдал от периодических депрессий и апатии, невротических симптомов, которые позднее приняли форму приступов беспокойства (до того, как он прибег к помощи самоанализа). Эти невротические реакции были обострены беспорядком в личной жизни, продолжительной нуждой и другими трудностями. Летом 1884 года он находился в состоянии перевозбуждения из-за предстоящего визита к своей невесте. Кокаин ослаблял его волнение и снимал депрессию. Кроме того, он давал ему необычное ощущение энергии и силы». (Джонс, 1996, с. 59.)

«В конце 90-х годов Фрейд перенес тяжелый нервный срыв, вызванный агонией и смертью своего отца и потерей интереса к сексу после рождения своего последнего ребенка». (Уоллас и др., 1993, с. 256.)

«У старика был беспощадный взгляд; не было в мире такой иллюзии, которая могла бы его убаюкать — за исключением веры в его собственные идеи». (Альберт Эйнштейн)

Особенности творчества

«Кокаин (согласно Роберту Байку, Фрейд, вероятно, принимал его в различной дозировке вплоть до 1895 года — времени появления главного сна его книги“ Толкование сновидений” — “сна об инъекции, сделанной Ирме”) наверняка помогал ему преодолевать периоды “застоя” и “тусклой рутины”, которые он называет “депрессиями”. Но особенно кокаин помогал обретению свободы речи, как он об этом часто пишет в письмах к Марте… Не благодаря ли этому развязавшемуся языку, плавающей, скользящей речи, способности играть со словами и их смыслом, этому первому растормаживанию — возникло поле для другой игры слов и смог появиться род психоаналитической беседы? Но не имел ли кокаин еще более важных последствий, послужив причиной мощного энергетического толчка, “подъема”, “умственной экзальтации” важнейшей составной части главного труда Фрейда…» (Дадун, 1994, с. 63.)

«Сексуальное воздержание Фрейда в период его жизни во Франции продолжалось затем в течение четырех лет от помолвки до свадьбы. И тот факт, что зародыш “new psychology”, которой суждено было наложить печать на всю западную цивилизацию, развился и обрел форму за время этого долгого периода фрустрации, не был простой случайностью». (Шерток, Сосюр, 1991, с. 130.)

«В 1897 году с целью исследовать этот конфликт и, возможно, таким образом излечиться Фрейд провел самоанализ, в результате которого его душевное состояние улучшилось. Джонс справедливо указывает, что период, когда Фрейд больше всего страдал от своего невроза, совпал с годами самой плодотворной творческой активности… Возможно, что и подобные страхи тоже способствовали обращению Фрейда к изучению психопатологии». (Там же, 1991. с. 129. 176.)

«Есть обширные свидетельства того, что в течение десяти лет или около того — охватывающих приблизительно 90-е годы — Фрейд страдал от очень сильного психоневроза… И все же именно в эти годы, когда его невроз достиг крайнего предела (1897–1900), Фрейд выполнил свою самую творческую работу. Между двумя этими фактами существует несомненная связь. Невротические симптомы должны были являться одним из тех путей, по которым пытался выйти наружу бессознательный материал, и без такого давления было бы сомнительно, чтобы Фрейд добился того прогресса, который имел у него место… Фрейд, конечно, осознавал у себя невроз <…> и позднее он, несомненно, классифицировал бы свой случай как истерию страха. Она в основном заключалась в крайних сменах настроения, и единственными пунктами, в которых локализовался этот страх, были его случающиеся время от времени приступы боязни смерти (Todesangst) и тревоги перед дальней дорогой (Beisefieber)… Изменения настроения наблюдались между периодами приподнятого настроения, возбуждения и уверенности в себе, с одной стороны, и периодами тяжелой депрессии, сомнений и внутренних запретов — с другой. Во время своих депрессивных состояний духа он не мог ни писать,