Народная диверсия - Кирилл Казанцев

Следователь рассмеялся.

– Не считайте меня наивным человеком, – сказал он, – я в это никогда не поверю. Я понимаю это так:кто-тов камуфляжной форме под видом вашего сына пришел на хутор специально, чтобы запутать следы, ведь так, Арсений Матвеевич?

Хозяин посмотрел на усмехающегося Сашу.

– Зря лыбишься, – сказал он, – призрак нашего сына действительно бродит по здешним лесам, потому как здесь – его родина. И всех, кто нас, родителей его, обижает, он наказывает.

– И как же наказывает? – снова усмехнулся следователь.

– А так. Ты дубровинских спроси, они тебе расскажут, не соврут... Там, в Дубровино, когда-то Ванька-пастух жил. Потом спился. Так вот однажды взбрело ему в голову, что я у него тысячу занял. Нет, ну, чудак-человек, ешкина вошь! Откуда у него тысяча, у алкаша?! У него и десятку-то невозможно было занять, потому как он давно не работал и денег у него сто лет не водилось. Но совести, похоже, у него тоже давно не было, и решил он с меня «штуку» содрать, чтобы, значит, кутить какое-то время со своими дружками-собутыльниками до посинения. Вот и повадился он ко мне ходить, деньги клянчить: отдай да отдай, говорит, мою тысчонку!..

– И что? – не удержался от вопроса следователь.

– А и то! Когда он ко мне в очередной раз пришел – пьяный в ж... в ето самое... и стал опять денег требовать и грозить, что башку мне проломит, ежели я ему денег не дам, я его со двора взашей вытолкал и велел больше здесь не появляться. А Ванька, ешкина вошь, возьми и пригрози мне, что я теперь и двух дней не проживу. Пришью, мол, тебя, а дом твой сожгу! Так и сказал... Вот дурень, ну, честное слово, пьяный дурень...

– И что? – снова не удержался от вопроса следователь.

– И то! В тот день, вишь ты, Ванька-то и пропади! До дому не дошел... Два дня его, паразита, искали, всей деревней искали, и мы, хуторские, помогали. А потом нашли в лесу. Мертвого. Мы тогда участкового вызывали, да вы его спросите, он подтвердит... Помер наш алкаш, ешкина вошь! Притом участковый сказал, что... как это? Следов насилия на теле не обнаружено. Вот! От перепоя, вишь ты, Ванька помер, сердце, говорят, не выдержало. А одна из дубровинских бабок, что в то время в лесу грибы собирала, видела недалеко от того места, где его нашли, нашего Матвея. Да вы ее сами спросите, ее Дунькой-Кошатницей все зовут...

– А у вас один сын был? – недоверчиво осведомился следователь.

– Один, родимый, больше бог деток не дал. Да я уже говорил вам, запамятовали, что ли?

Арсений Матвеевич достал из кармана рубашки папиросы и закурил. Следователь помолчал некоторое время, раздумывая, потом сказал:

– Я, Арсений Матвеевич, в мистику не верю. Сказки все это.

– Не хошь, не верь, дело твое. Только, вишь ты, я в ту ночь сон видел: будто Матвей пришел к нам в дом и говорит мне: «Ты, батя, не переживай, я вас с мамкой в обиду никому не дам!» Так-то! А вот еще случай был...

Следователь слушал старика и хмурился. Что Угорцев врет – не похоже. Но и на правду это все тоже не похоже.

– Арсений Матвеевич, а кто-нибудь из друзей вашего сына к вам приезжал?

Хозяин повернулся к Саше и посмотрел в его глаза долгим взглядом.

– Как же, приедут они! Мы им нужны, что ли, трухлявые пеньки? Мы даже не знаем, с кем там, в Чечне, Матвей дружил. Не писал он про это, он у нас вообще скрытный был...

Арсений Матвеевич затянулся, выпустил струю едкого дыма и вздохнул тяжело.

– Скажите, а можете вы показать мне фотографию вашего сына? – спросил Саша.

Угорцев старший посмотрел на следователя долгим взглядом.

– Показать могу, а вот с собой не дам, извини. Память о сыне, сам должен понимать.

– Я понимаю и потому не прошу... Только посмотрю...

Они прошли в дом, Саша поздоровался с хозяйкой, проводившей их удивленным взглядом. Возле фотографии он постоял буквально минуту, потом повернулся к хозяину и поблагодарил за оказанную любезность.

Через несколько минут следователь покидал дом Угорцевых, сильно призадумавшись. Нет, верить в мистику он, разумеется, не начал, но считать версию призрака совсем уж бредовой опасался...

* * *

А Владимир с Богоборцевым в это время мчались по шоссе на строговской «Ниве». За разговорами время пролетело незаметно, и вот они уже подъехали к КП ГАИ, что находилось на въезде в город.

– Видал? Вот они, друзья водителей со своими «волшебными палочками», – усмехнулся Владимир.

Его тормознул молодой лейтенант.

– Сейчас начнется допрос с пристрастием: «Как вы себя чувствуете? Когда пили в последний раз? А есть ли у вас в наличии огнетушитель, аптечка?..»

Он вышел из машины. Богоборцев в ожидании друга решил не терять времени и позвонить своему знакомому адвокату.

– Станислав? Привет, Богоборцев... Как твое «ничего»?.. Понятно. Мое примерно на том же уровне. Слушай, Станислав, кажется, у меня к тебе дело...

Вскоре Владимир вернулся и сел обратно в машину.

– Мы отделались легким испугом? – усмехнулся Валерий. – Что, не дают расслабляться гаишнички?

– На то и щука в реке, чтобы карась не дремал! – философски рассудил Владимир.

Он завел машину, и парни поехали дальше.

– Знаем мы этих «щук», – снова усмехнулся Валерий, – приходилось писать об этой структуре. Тоже все насквозь коррумпировано. Инспекторы, штрафуя нарушителей (а иногда и ненарушителей тоже), оставляют себе кое-что «на мелкие расходы», щедро делятся с начальством, оно дает «на лапу» своему начальству, и так далее, все выше и выше... Это своего рода пирамида, в которой деньги текут наверх плотным потоком, и чем выше уровень, тем больше денег на него поступает... Знаешь, мне однажды довелось побывать на даче начальника местного ГИБДД.

– М м!.. И как же живет наше гаишное начальство?

– Как живет, не скажу, а отдыхает, просто купаясь в роскоши. Наверное, так в царской России жили помещики: большая вотчина, дом-усадьба в три этажа с колоннами, бассейном, сауной, огромной беседкой, обвитой плющом. Слуги, охрана, собаки... Вокруг дома – сосны, березы, голубые ели, все засеяно газонной травой, клумбы... Качели есть и даже фонтан... Вся территория, как улица, освещается фонарями, дорожки выложены диким камнем. Искусственные горки, засеянные цветами и газонной травой... Одним словом, теряешь речь при виде этого великолепия. При этом, заметь, хозяин клятвенно уверял меня, что все это он соорудил на свою скромную зарплату. Нехило?

Владимир усмехнулся.

– На зарплату?.. Юморист! «Я ему, конечно, верю, разве могут быть сомненья?..» – пропел он. – Хоть бы одним глазком посмотреть на такое! Слушай, а как это он допустил тебя в «святая святых»?

– А он, видишь ли, хотел меня прикормить. Чтобы я писал о нем заказные статьи, поведал миру, какой он, начальник нашего любимого всеми водителями ГИБДД, хороший и честный человек, какой он сверхпорядочный, ну, и так далее... Подозреваю, что он метил в саму Москву.