Сводные. Я не отпущу тебя - Катерина Лазарева

меня тогда ими врасплох застали. А сейчас я сама Лёше предложила, вот и сосредоточиться никак не получается. Надо просто погрузиться в ощущения, не думать о лишнем…

Стараюсь расслабиться и не обращать внимания на то, что сердце колотится почти болезненно, что нервы натянуты как струны; что тяжесть тела парня ощутимо напрягает… Цепляюсь в его футболку, вдруг подумав о том, что даже лёжа под Максом в совершенно непредсказуемых обстоятельствах, я не чувствовала себя такой беззащитной, как сейчас.

А Лёша тем временем лижет мне ухо, настойчивее шаря руками по телу. И, кажется, уже расстёгивая мне юбку.

— Тебе хорошо? — неожиданно спрашивает, не прекращая слюнявых ласк уха.

— Да… — задохнувшись от щекотки и дискомфорта, выдыхаю.

В конце концов, мало у кого первый раз бывает удачным. А мы только начинаем, рано делать выводы. Торопливо целую Лёшу и слегка дёргаю края его футболки, желая ускорить процесс. От прелюдии мне скорее не по себе.

Но Лёша явно считает, что для девственниц она важна. И, наверное, он в этом прав, а сейчас выражает заботу; но я с трудом терплю происходящее. А ведь поцелуи с ним мне нравились…

В отличие от того, как больно он стискивает мне грудь, когда снимает свою футболку. Поднимает на мне кофту, целует кожу…

Тут меня вдруг пробивает дрожью при воспоминании, как это делал Макс. Так жадно, горячо, приятно…

Неожиданно с меня срывается стон. Я будто снова возвращаюсь в тот момент, но теперь совсем не хочется отталкивать сводного.

А он как застывает, уловив это. А потом возобновляет ласки, скользит рукой вниз до юбки, задирает и наверняка улыбается, судя по звуку. Мои глаза всё ещё закрыты, но я как наяву вижу эту довольную ухмылку Макса.

Ох…

Не понимаю, что со мной происходит, но это нешуточно заводит. Извиваясь под его руками и губами, я притягиваю сводного ближе.

Чувствую его возбуждение, иходящий от него жар и усиливающийся напор. Но мне нестрашно.

Задыхаясь, шепчу в блаженном полузабытье:

— Макс…

И тут он останавливается, отстранившись. А я, распахнув глаза, мгновенно вспоминаю, что вообще-то всё это время была с другим парнем. Вроде как моим причём.

М-да. Неловкость накрывает с головой, комната чуть не проплывает перед глазами, а злой взгляд Лёши отпечатывается в сознании.

Поверить не могу, что это действительно происходит. Я вспомнила сводного в такой момент…

Щёки мгновенно вспыхивают при мысли, что мне ведь с Максом всегда было в разы приятнее целоваться, чем с собственным парнем.

— Что… — едва шевеля губами, проговариваю, решив почему-то вслух задаться вопросом, что вообще происходит.

Вот только договорить не успеваю, потому что Лёша тут же резко встаёт и пинает ногой откатившуюся к концу дивана подушку.

— Сама подумай, что, — раздражённо бормочет, видимо, решив, что я спросила его, почему отстранился. — Я, по-твоему, совсем дебил? Или глухой?

Закрыв лицо руками, качаю головой. Боже, как стыдно…

Я ведь правда старалась, хотела что-то к Лёше почувствовать, быть с ним по-настоящему. А в итоге никак расслабиться не могла, пока о Максе не вспомнила и о том, как он меня трогал и целовал…

Даже в мыслях не по себе сформулировать, что всё это значит.

Но вслух, похоже, придётся, потому что Лёшин взгляд меня сейчас просто подпалит нафиг. И молчание лишь сильнее накаляет обстановку, хоть и кажется, что дальше некуда.

Вздохнув, поднимаюсь и поправляю на себе одежду. А в голове опять флешбэком момент, как так же вставала и оправлялась после приставаний Макса.

Так, всё! Хватит думать о нём. У меня тут Лёша злой.

— Я… — начинаю, но тут же осекаюсь, не в силах продолжить и не зная, как. Да я даже смотреть на Лёшу не в силах. Опускаю взгляд. — Я не понимаю, как так получилось.

В голове вертятся дурацкие и бесмысленные слова о том, что мне жаль. Мелькает даже мысль сказать, что это ничего не значащая случайность из-за нашей недавней ссоры на тему сводного, но я сразу отметаю её. Лёша не заслуживает таких вялых оправданий. Он со мной честен…

А была ли я с ним честна?

Внутри всё странно дрожит при этом мысленном вопросе самой себе. А тут ещё и Лёша горько усмехается, будто в голову ко мне заглядывает и находит там ответ раньше меня.

Прикусываю губу, не зная, куда деть себя. А мой (бывший?) парень приближается, останавливается напротив меня, в глаза неожиданно смотрит. Застаёт этим врасплох, сбивает с толку.

— Ты любишь меня, Мил? — серьёзно спрашивает. — Это простой вопрос.

Сердце ухает куда-то вниз. Глаза начинает щипать. Огромных усилий стоит не отвести взгляд.

Я ведь с самого первого Лёшиного признания с трудом ему ответные давала. Каждый раз словно переступая через себя и испытывая уколы вины.

— Нет, — сдаюсь, болезненно выдавливая из себя правду. — Прости.

Конечно, Лёша не прощает.

Но на этот раз я ухожу без колебаний.

Глава 21. Макс

После первого визита в больницу к Милке меня конкретно так крыло неизбежностью прощания с ней и невозможностью всё переиграть и изменить, вернуться назад, забрать её себе и не отпускать.

Но успокоился, как ни странно, довольно быстро. Стоило только перестать прокручивать в башке моменты между нами с Милкой, мазохистически ища там собственные ошибки; а сосредоточиться на приятном. На поцелуях, что у нас были. На смущении и взволнованности девчонки при виде меня. На том, как она откликалась на любые намёки, прикосновения, близость…

И меня порядком встряхнуло. Очухался тут же. Да Мила чуть ли не плыла от меня, а я слишком сконцентрировался на своих ощущениях, на влюблённости непривычно сильной; что даже не заметил. Но ведь отчётливо там было. Даже когда они с Лёшей вместе зависали, реагировала Милка всегда на меня. Смотрела украдкой, подбиралась вся, напрягалась иногда тоже очень даже неоднозначно.

А потом ещё это наше прощание возле такси. В тот день я уже совсем спокойным был, решив, что не отступлю. Заодно понаблюдал за настроем так называемой сестрёнки. Она так характерно мялась, смущалась, смотрела грустно и чуть ли не с нежностью…

С трудом удержался, чтобы не наплевать на всё и не засосать её прямо там, а потом вместе с этими чемоданами увезти к себе в Москву. Уверен, в тот момент она бы не оттолкнула.

Но всё же собрал в кулак всю свою выдержку, потому что не время и не место. Если