Бэкап - Алексей Кунин

– Господин премьер-министр, я… ваше расположение…я оправдаю, – забормотал радостно Пак. Еще бы. Не каждый день глава государства обещает ему пост начальника Национального агентства полиции.

– Ну вот и славно, господин генеральный инспектор, – я промодулировал голос до дружеского расположения. Рад, что не ошибся в вас. Sayonara.

Я отключился и стал ждать развития событий, которые не преминули воспоследовать. Сначала секретарь Пака обзвонила нескольких полицейских шишек, в том числе командующего токийским SATом, уведомляя о срочном совещании у генерального инспектора. Затем, минут через десять, Пак позвонил Ясунари.

– Добрый вечер, Ясунари-сан.

– Добрый вечер, господин генеральный инспектор.

– Как продвигаются переговоры?

– Вы же знаете, – Ясунари явно был удивлен. – О моем разговоре с Рыкофым я сразу же доложил и мы, если я правильно помню, договорились ждать ответа на запрос от совета директоров «Церебрума». Честно говоря, я удивлен, что никто из представителей корпорации еще не прибыл в Токио. Сейчас я собираю информацию о Рыкофе. Оказывается, он миллиардер, основатель частной военной компании «Military and…

– Послушайте, Есимото, – прервал переговорщика Пак. – Как вы отнесетесь к идее штурма? Похоже, Рыкоф действительно действует один. И ему, если верить досье, уже девяносто три. Вряд ли он сможет оказать какое-то сопротивление. К тому же, в таком возрасте весьма вероятно наличие психических расстройств, которые могут привести к непрогнозируемым последствиям, если мы будем медлить.

– Нет, нет, – встревожился Ясунари. – Я считаю, что такое предложение сейчас абсолютно неразумно и вредно. Рыкоф охотно идет на контакт и ведет себя вполне адекватно. В конце концов, всего лишь месяц назад он возглавлял корпорацию с миллиардными оборотами. Уверен, что говорить, в такой ситуации, о его психологической нестабильности преждевременно. Я, как контактер…

– Я понимаю и ценю ваше мнение, но мы не можем позволить, чтобы всей Японии диктовал свою волю какой-то сумасшедший гайдзин, – высокопарно сообщил Пак.

– Почему Японии? – удивился Ясунари. – У Рыкофа конфликт с «Церебрумом».

– А в заложниках у него – граждане Японии, – повысил тон Пак. – Скажу вам по секрету: мне звонил премьер-министр и выражал недовольство нашей неспособностью справиться с ситуацией в кратчайшие сроки.

– Я понимаю, – после недолгого молчания сказал Есимото. – Но мое мнение, если оно вам еще интересно, не изменилось: я против штурма. Считаю, что он приведет лишь к бессмысленному риску для жизней заложников.

– Я вас услышал, Ясунари-сан, – недовольно засопел Пак. – Уверен: когда мы приведем этого сумасшедшего гайдзина к вам для психологического обследования, ваше мнение изменится. Всего доброго.

Пак отключился и одновременно оживился у интела Питер.

– Так, так, – присмотрелся он к экрану. – Петр, ты тут?

– Тут, – откликнулся я. – Где же мне еще быть.

– Похоже, местным ковбоям не сидится в кабинетах и они собираются штурмовать комплекс.

– Надо же, – «удивился» я. – Возможно, они вычислили, что ты действуешь один?

– Нет, – помотал он головой. – Судя по всему, их нагнули пиджаки из правительства. Слушай: «Скажу вам по секрету: мне звонил премьер-министр и выражал недовольство нашей неспособностью справиться с ситуацией в кратчайшие сроки», – воспроизвел интел часть беседы, завершившейся пару минут назад. О-ля-ля. Получается, Питер тоже прослушивает Пака? Да это не спецсвязь, а какой-то проходной двор.

– А вот это совсем интересно, – развеселился Питер. – Послушай: «когда мы приведем этого сумасшедшего гайдзина к вам для психологического обследования, ваше мнение изменится». – Ну ладно, я им устрою сумасшедшего.

– И что ты собираешься делать? – спросил я «сочувственно». – Если я могу чем-то помочь…

– Судя по всему, у комплекса весьма не слабая система защиты, – сказал Питер. – Попробую в ней разобраться и устрою спецназу пару сюрпризов. А ты можешь пока понаблюдать за периметром. Сообщи, если заметишь что-нибудь странное.

Питер углубился в интел, разыгрывая на вирталатуре неведомые гаммы, а я пробежался своими новыми возможностями по системе «Церебрума», пытаясь отыскать упоминания о защитных системах комплекса. Не найдя ничего существенного, обратился за помощью к Дживсу.

– К сожалению, ничего об этом не знаю, – огорчил тот, хоть я особо и не рассчитывал на ответ. – У меня нет доступа к подобного рода информации.

Что ж, оставалось только ждать, когда атакующая мощь полиции Токио схлестнется с защитной системой «Церебрума» под руководством Питера.

Следует признать, что, по крайней мере, в одном я точно превосходил Питера – в отсутствии потребности во сне. Во время обсуждения контракта я, конечно же, спросил Накадзаву, нельзя ли обойтись с виртуальной копией сознания также, как с любой программой: выключить и включить, когда придет назначенное время. Тогда нетерпеливый клиент вполне мог бы скоротать двадцать лет, до созревания клона, в благословенном цифровом анабиозе. Что может быть лучше: уснул, проснулся и вот ты уже снова в физическом теле. Но Акихиро меня разочаровал.

Как оказалось, погружение цифровой личности в бессознательное состояние более, чем на десять часов, приводило к постепенному распаду нейробайтов, как назвал Окадо составляющие ее мельчайшие информационные частицы. Причем скорость распада увеличивалась с каждым часом. Причины столь странной реакции на виртуальный сон, хоть над этим и бились несколько лабораторий «Церебрума», пока что оставались тайной за неизвестным числом печатей. Сам Мацумото считал, что проблема лежит не в области программного обеспечения, а на стыке нейрофизики и психологии. Так что клиент мог выбирать между вечным бодрствованием и кратковременными периодами забытья.

После неудавшегося штурма прошло всего несколько часов, а мой альтер-эго, в отличие от меня, уже начал зевать и все чаще клевать носом. За это время он еще раз успел переговорить с Ясунари, который клялся и божился, что не имеет никакого отношения к идее со штурмом, обвиняя во всем Пака. Начальника полиции Токио стоило пожалеть: ведь он, нежданно-негаданно, стал крайним для всех любителей покидать камни в чужой огород. Первым делом он выгреб от того самого премьер-министра, который, как был уверен Пак, всего пару часов назад склонял его к штурму. Впрочем, с извещением высочайшего недовольства звонил не сам премьер, а управляющий его протокольной службой, так что Пак, которому традиции и субординация не позволяли обсуждать начальство за глаза, был лишен возможности выразить свое удивление столь переменчивым поведением главы государства.

Затем по десятку основных голоканалов Японии цунами прокатились репортажи и новостные выпуски, где местные звезды катком прошлись по городской полиции вообще и Паку в частности, а риторические вопросы, вроде «за что мы платим полиции», или «как долго начальник токийской полиции усидит в своем кресле», перемежались звонками возмущенных родственников тех сотрудников «Церебрума», что коротали сейчас время в своих лабораториях. В общем, теперь Пак отдал бы приказ о штурме, разве что пристрели Питер в прямом эфире кого-нибудь из заложников, так что на помощь полиции в ликвидации моего биологического двойника надеяться не приходилось. Впрочем, главным было то, что он, судя по всему, не подозревал о моем самом непосредственном участии в организации штурма.