Яволь, пан Обама. Американское сало - Андрей Лебедев

— Что значит по-ли-ти-чес-ки? — пожала плечами Анжела. — Я не понимаю, мама!

— Что тут непонятного! — всплеснула руками Юлия Тимоченко. — Мне не нужен зять москаль, мне с Россией никаких родственных связей не надо. Меня там, кроме уголовного суда, ничего хорошего не ждет. Ты что? Хочешь, чтобы нас с тобой потом разлучили? Ты этого хочешь? — В глазах мадам Юлии появились неожиданные слезы.

— Мама, я не хочу, — бросилась матери на шею Анжела. — Я не хочу, чтобы разлучали.

— Вот, — уже открыто всхлипнула Тимоченко. — Если бы ты вышла замуж за американца да сразу бы там родила, у меня появилась бы лишняя юридическая спасительная зацепочка. У меня ведь здесь… Ты даже не знаешь, сколько у меня здесь врагов. Каждый так и норовит засадить меня в тюрьму.

— А разве есть за что? — испуганно спросила Анжела.

— Ты еще глупенькая. У меня миллион врагов здесь, а в Москве и в России три миллиона врагов. Так зачем ты меня подставляешь, донечка?

— Я тебя подставляю? — изумилась Анжела.

— Подставляешь. И лишаешь меня резервного «шелтер».

— Чего?

— Глупая ты, — не удержалась Юлия. — Если я здесь не усижу, если провалюсь с выборами, если иммунитета не будет, меня засадят. В тюрьму засадят, понимаешь?

Анжела недоуменно хлопала длинными ресницами.

— У Ищенко жена американка, Саакашвили сам наполовину американец, за ними, случись что, морпехи США на вертолетах прилетят, а я… — глаза матери снова наполнились слезами. — А я и ты в таком случае что? На растерзание толпе?

— Мама! Неужели все так плохо? — Анжела тоже заплакала.

— Пока не так плохо, — уже спокойнее сказала Юлия. — Но может статься, будет плохо. И чтобы такого не случилось, ты должна немедленно дать отставку своему Василию и…

— И что еще? — всхлипнула Анжела.

— И выйти замуж за нормального парня. За американца.

Мамаша села в кресло и закрыла глаза. Двадцать минут, как Штирлиц, она будет спать. Этого достаточно, чтобы сбросить усталость дня и снова идти в бой.

Бой продолжался у Юлии Тимоченко всю жизнь. Бой за выживание, за место под солнцем. И чем больше проблем она успевала решить и чем больше врагов побеждала, тем больше новых проблем и новых врагов имела. В «главной украинской националистке» не было ни капли украинской крови. Мать — русская, отец полуармянин-полуеврей, оставил ей в наследство армянскую фамилию Агригян, с которой ей пришлось прожить жестокое детство.

Юля отца не помнила. Он бросил их, когда ей было два года. Мать бесконечно работала и была помешана на экономии, деньгах, бережливости. «У нас нет денег» — самая частая фраза, которую она слышала в детстве. Все разговоры матери сводились к тому, сколько что стоит и сколько еще нужно отдать долгов со скудной зарплаты.

Именно поэтому деньги стали главной ценностью жизни и для дочери. А еще она ненавидела мужиков. Это тоже на всю жизнь: обида на отца за мать и за себя. Юльке приходилось выкручиваться, стараться хорошо учиться, самой поступать в вуз, на экономиста, поближе к деньгам.

Она планировала быть отличницей, распределиться на какой-нибудь завод и стать его директором через много лет, как героиня фильма «Москва слезам не верит». Но планы изменились, когда случайно засветил другой вариант. Какой-то юноша ошибся номером телефона… Стали болтать, встретились, и он… У него была такая машина, такие вещи, такие деньги… каких Юля сроду не видела. И еще папа был секретарем Днепропетровского райкома — большая шишка!

В советские времена девочки не очень позволяли себе секс до свадьбы. Юноши из богатых семей не могли себе позволить и проституток: узнают в КГБ — выгонят отца с работы, и прощай, красивая жизнь. Поэтому, когда Юля резко пошла на интим, Саша Тимоченко очень удивился. Его радость, однако, была недолгой. Через месячишко Юля объявила, что беременна и в любом случае намерена рожать.

«Бросит, — думала она, — рожу и выживу, как выжила моя мать-одиночка. А если не бросит, значит, вытянула счастливый билет».

«Риск — благородное дело», «цель оправдывает средства», «все мужики — подонки, которыми надо пользоваться, пока они тобой не воспользовались» — вот три принципа, которыми она стала руководствоваться. Саша Тимоченко не бросил ее и даже, как честный человек, женился. Юля распрощалась с ненавистной фамилией Агригян и стала простой Тимоченко.

Как все, родившиеся в богатых семьях, Саша привык ко всему готовому, за что Юля его презирала. Как можно уважать человека, которого сама же и обвела вокруг пальца? Зато папа нового мужа вызывал настоящее восхищение: человек большой, со связями, авторитетный, настоящий мужик, не то что Сашка-размазня, мальчик-мажор. Бойкая сноха, этакий мальчишка в юбке, тоже понравилась свекру, который тяжело вздыхал, глядя на неумеху — сына-наследника. По сути Юля заменила ему сына, стала оправдывать его надежды, на ходу рвать подметки.

Как только Горбачев объявил перестройку, придумала Юля открыть видеосалон и зарабатывать на показе порнушки и боевиков. Свекор дал денег, и вскоре весь Днепропетровск покрылся видеосалонами. Естественно, пришлось делиться с бандитами, но эти связи тоже пригодились.

Когда свекор понял, что девчонка — молодец, он предложил ей настоящее дело: «Корпорацию Украинский бензин» (КУБ). Бизнес простой: он, папа, договаривается, чтобы предприятия области покупали бензин только у него, а она, дочка, организует сам бизнес: поставки, дистрибуцию, а главное, финансовые схемы. Через год все сельхозпредприятия покупали только бензин КУБа. Как это удалось? Главное, иметь связи и уметь предложить откат директору совхоза за то, что он покупает бензин только у этой фирмы. А связей у свекра было в избытке.

Молодую бизнес-леди заметили серьезные фигуры из днепропетровского клана: металлург Пенчук и губернатор Днепропетровщины Павло Лазаренко. Пенчук позже станет зятем президента Кушмы, а Лазаренко еще до Кушмы успеет побывать премьером Украины. А в то время все было еще не так масштабно.

Юля создает фирму «Единые Энергосистемы Украины» (ЕЭСУ) и теперь уже монопольно продает бензин всей области. Барыши делит с Павло. И тут Лазеренко становится премьером: Кушма помог днепропетровскому дружку. Все то же самое повторяется в масштабах страны. Юля — монополист по продаже бензина в ряде областей, в семи областях она контролирует газоснабжение. Занимается покупкой дешевого газа у «Газпрома» и продажей его по дорогим ценам — за границу. При этом гарантом выступает правительство Украины. И когда Юля забывает расплачиваться с «Газпромом», деньги платит за нее украинский бюджет.

А еще придумали расплачиваться с русскими продукцией украинских предприятий. Купили в Москве соответствующего чиновника, и пошла работа! Юля стала миллиардером… Казалось бы, радуйся, но… Если раньше ей помогал тесть ради сына, и минус ситуации был в том, что приходилось терпеть нелюбимого мужа, то теперь, хоть с мужем она и рассталась, на ее женские плечи свалился другой мужик — сам Павло. Неужели не мог найти себе в партнеры авторитетный человек других авторитетных мужиков? Нет, Павло был старым, жирным, развратным, похотливым мерзавцем.