Думая о тебе - Джил Мансел

— О Боже! — Перри в отчаянии спрятал лицо в ладонях. — Я хочу быть с тобой. Но… я просто…

И снова «но». Что его удерживает?

— Хорошо, — сказала Карла, — кого из нас ты предпочитаешь?

— Тебя!

— Потому что мы похожи. Ты знаешь это, и я знаю. Хотя… мы едва знакомы… — Ее глаза наполнились слезами. — Но я знаю, мы должны быть вместе, и не могу поверить, что сейчас я говорю об этом. Со мной никогда не случалось такого, и вот случилось сейчас.

Перри кивал, о чем-то напряженно размышляя.

— Ты права. Это так. Черт побери, но это так трудно. — Он повернул голову и посмотрел на нее. — Джинни не простит тебе этого.

— Я знаю. Я сама ненавижу себя. Она будет в шоке. — Карла печально вздохнула. — И это двойное предательство. Словно удар в зубы дважды.

— Я действительно нравлюсь ей?

— Да.

— Очень?

Карла округлила глаза.

— Очень. К тому же она думает, что тоже нравится тебе.

— Она мне нравится, — согласился Перри. — Она красивая и веселая, с ней прекрасно проводить время. Она мне действительно нравится, но… Но не так, как должно быть.

— Почему?

— Господи, откуда я знаю? Ты ничего не можешь приказывать своему сердцу. Джинни — прелестная женщина. Может быть, даже слишком хорошая для меня. Она лучше тебя, — добавил он с быстрой улыбкой. — Но это не относится к делу. Ты мой тип, и ты единственная, кого я хочу. Тебя, а не Джинни.

Они ходили по кругу. Карла полностью соглашалась с ним в том, что Джинни лучше, чем она. Она, Карла, добилась успеха как дилер благодаря своему острому уму и умению ладить с людьми. Ее гардероб можно было, без сомнения, назвать не только шикарным, но и изысканным, она вела тот образ жизни, какой хотела, и не было в ее жизни ничего, что бы ей не нравилось. Джинни, напротив, была милой и импульсивной, неорганизованной и всегда попадала в какие-то глупые ситуации. Скромно одеваясь, никогда не переходила грань дозволенного. Она была, как сказал Перри, красивая, милая блондинка, но при этом отличалась повышенным чувством материнства, нежности, ответственности, а также способностью к прощению, чего Карла никогда не могла бы достичь, даже если бы захотела.

Но — в этом Карла могла не сомневаться — Джинни никогда не простит ей подобного предательства.

— Мы должны сказать ей, — повторила Карла.

— Мы не можем.

— Но ты сам сказал, что Джинни не твой тип! Я не понимаю, зачем тогда ты начал…

— Послушай, — перебил Перри, — все дело в Лорел. Мне стыдно признаться, но я просто в отчаянии. Я поухаживал за Джинни, чтобы она взяла мою сестру под свою опеку. И сделал все, чтобы она позволила Лорел остаться у нее… Я знаю, ты можешь назвать это притворством и обманом, но это сработало. Если я порву с Джинни, она выгонит Лорел, это так же точно, как дважды два — четыре.

Внезапно Карла поняла, как они похожи, она и Перри. Он вел себя подло по отношению к Джинни, и вот теперь она готова поступить жестоко, когда дело коснулось Лорел.

— Ну и что? Лорел не пять лет. Она взрослая женщина.

Перри тяжело вздохнул:

— Она страшно ранимая. Я знаю, она моя старшая сестра, но знаю и то, что за ней надо присматривать. С тех пор как Кевин бросил ее, ей все хуже и хуже. Она постоянно в депрессии и не может быть одна, и хотя я знаю, что мне не следует опекать ее, я ничего не могу поделать. То, что она живет с Джинни, прекрасно, но если Джинни не станет терпеть ее… я просто не знаю, что тогда делать. Лорел вернется ко мне, чтобы жить здесь со мной. Видит Бог, как я не хочу этого. Но она будет умолять и плакать, и в конце концов я вынужден буду согласиться. — Он повернул голову и прямо сказал: — Потому что у нее больше никого нет и ей некуда идти.

О Господи, все это напоминало кошмарный сон! Карла не могла даже подумать о тех неприятностях, которые могут возникнуть. Жизнь была бы куда проще, если бы они никогда не встречались.

Но они встретились, и сейчас она снова хотела заниматься с ним любовью. Это единственное, в чем она была абсолютно уверена.

Перри Кеннеди перевернул ее спокойный, размеренный и великолепно организованный мир, и, что бы ни случилось, она знала, что не в силах отказать ему.

— Кажется, меня ждут большие неприятности, — сказал Финн, наливая красное вино в три бокала. — И это ваша вина.

Уже перевалило за полночь, и шумные, счастливые аудиторы наконец направились к поджидавшим их такси. Джинни, Иви и Финн собрались у одного из столов, решив отметить конец удавшегося вечера.

— Вам не за что винить меня, — возразила Джинни.

— А вот и нет. Вы должны были принять цветы, которые я предложил вам.

— Вам не следовало предлагать их мне! Черт побери! Если вы пригласите кого-то на обед и ему не понравится, то он должен выйти на улицу и предлагать тарелку с едой прохожему?

— Это совсем другое. Кэтрин не спрашивала меня, понравится ли мне, если она пришлет мне цветы. — Финн сделал паузу. — Может, ей вообще наплевать, что случилось с ними.

Джинни и Иви переглянулись, потому что мыслить подобным образом мог только мужчина.

— Вы ошибаетесь, не может быть неинтересно.

— И Кэтрин чувствовала бы себя обиженной, если бы узнала, как вы поступили с ее букетом, — добавила Иви. — Она бы страшно разозлилась, а вам следовало бы заглянуть под свой автомобиль, прежде чем ехать.

Финн поднес бокал к губам.

— За ваше сочувствие!

— Пустяки, но я действительно могла помочь вам, — сказала Иви. — Видите ли, я не очень разбираюсь в людях. И готова принять цветы от любого. Если бы вы предложили их мне, я бы взяла, тогда бы вы не отдали их сестре Алекс.

— Алекс? — Финн нахмурился. — Кто это — Алекс?

— О, простите, какая я глупая! Это имя той женщины в «Роковом влечении». Ее играла Гленн Клоуз, помните? Получив отказ от Майкла Дугласа, она стала мстить ему. Мне пришло на ум это имя. — И как ни в чем не бывало Иви весело воскликнула: — Я просто оговорилась! Разумеется, я хотела сказать — Кэтрин.

— Спасибо, — сухо проговорил Финн. — И если бы вы были рядом, когда принесли этот букет, я бы отдал его вам. Но вас не было. Так? Вы опоздали.

Иви не раскаивалась.

— Да, но по очень веской причине. Когда я уже собиралась уходить, мне позвонила моя дорогая дочь. Она переехала в новую квартиру в Солсбери, и они устраивают вечеринку по этому поводу. То есть я должна завтра утром ехать туда.

Джинни постаралась унять прилив зависти. Счастливая Иви, она увидит свою Филиппу. Она все бы отдала, если бы Джем позвонила и сказала: «Привет, мама! У нас вечеринка, ты ведь приедешь? Правда?»