Четверть века в Америке. Записки корреспондента ТАСС - Андрей Шитов

Конечно, это противоречит любым представлениям о демократии и вообще ценностям, которые сами США любят провозглашать фундаментальными и универсальными. Но американцев это совершенно не смущает.

Они говорят (а многие и действительно верят), что их страна — «сияющий град на холме», который, подобно маяку, указывает путь в светлое будущее для всего человечества. По умолчанию подразумевается, что остальные страны должны быть за это благодарны Америке. И что в ее собственной политике благая цель оправдывает любые, даже самые негодные средства.

А что до демократии в мировых делах, так ведь в Нью-Йорке функционирует штаб-квартира Организации Объединенных Наций. И там никто никому не запрещает вести любые дискуссии. Хотя США, между прочим, имеют наглость порой даже и поругивать ООН — за неэффективность и склонность к пустопорожним словопрениям.

Скажу крамольную вещь: по-моему, американцы на самом деле вообще не очень-то верят в демократию — во всяком случае, неуправляемую. Потому что слова на этот счет у них заметно расходятся с делами.

У себя дома они полностью подчиняют демократию диктатуре закона и гордятся этим. В принципе их можно понять: верховенство закона — традиция славная и завидная.

Но ведь закон закону рознь. А в Америке та же традиция освящает, например, архаичную непрямую систему выборов и такие правила финансирования избирательных кампаний и лоббирования законодателей, которые даже сами СМИ США нередко называют «узаконенной коррупцией».

Под сенью той же традиции преспокойно сохраняются и крупнейшее в мире тюремное население, и даже фактическое неравенство людей перед законом. Никто ведь не скажет, что богач и бедняк в Америке имеют равные шансы на справедливый приговор. Полицейских и других блюстителей порядка вообще, как правило, выгораживают и освобождают от ответственности, даже если те «при исполнении» стреляют в безоружных людей.

А на международной арене США считают альтернативой своему единоличному доминированию — фактически глобальному авторитарному режиму — не многополярную демократию, а хаос, анархию.

Графически это выражается в образе «группы зеро» (G-Zero) — в противовес «семерке» (G7), «двадцатке» (G20) и другим реальным и потенциальным конфигурациям ведущих мировых держав.

Если Вашингтон при Трампе окончательно «сбросит балласт глобального лидерства», то мир останется вообще без рулевого, сказал мне в свое время основатель и руководитель нью-йоркской аналитической «Группы Евразия» Иэн Бреммер. По его убеждению, такой G-Zero world «во многих отношениях гораздо опаснее» даже былой классической холодной войны между Востоком и Западом.

Причины и следствия

Я ушел в сторону от исходной темы, но, думаю, понятно, к чему я клоню. Россия сейчас — одна из главных сторонниц многополярного мироустройства, реальной международной демократии. Она позволяет себе действовать по своему усмотрению в самых разных обстоятельствах — от защиты русскоязычного населения в странах своего ближнего зарубежья до предоставления убежища американскому диссиденту Эдварду Сноудену или прокладки трубопроводов не по указке из Вашингтона, а туда и так, как хочется самой Москве и ее партнерам.

Президент России Владимир Путин в свое время называл это реальным суверенитетом. Как он подчеркивал, им обладают в мире немногие, но наша страна им никогда не поступится.

Вот, собственно, это и раздражает США. Я целиком и полностью солидарен с такой точкой зрения. Весь мой опыт жизни и работы в Америке ее подтверждает или во всяком случае ей не противоречит.

И «Руссогейт», грянувший в отношениях Вашингтона и Москвы в 2016 году, был, по моему убеждению, не причиной, а следствием радикального ухудшения этих отношений. Во всяком случае дело уж точно было не во вмешательстве в выборы как таковом. Ведь тогда, как я уже отмечал, традиционные друзья и союзники США и тайно, и явно поддерживали Клинтон — с политических трибун, через СМИ, по каналам спецслужб. И никто им на это не пенял и не пеняет.

Хотя, например, тот же одиозный британец Стил, реально повлиявший со своим досье на ход американской предвыборной гонки, не регистрировался в США в качестве иностранного агента. Россиянку Марию Бутину за отсутствие такой регистрации американские власти надолго упекли за решетку — при том что ее былая «художественная самодеятельность» по налаживанию неофициальных контактов между Москвой и Вашингтоном выглядела, как детский лепет, в сравнении с тем, что Стил творил для дискредитации и Трампа, и России.

Правда, из этого же следует, что и считать «Руссогейт» чисто внутренней американской разборкой, по сути вообще никак не связанной с нашей страной, тоже не совсем правильно. У нас это достаточно распространенная точка зрения, и я сам не раз так говорил и писал, но теперь все же уточню: нет, стрелки переводились именно на Россию, сознательно и целеустремленно.

«Получилось, как всегда»

Почему — вопрос открытый, и потенциальных объяснений множество. Кому-то нравится думать, что наша страна сама «подставилась» своими «неосторожными» действиями. Собственно, в Вашингтоне России как раз и предлагают «по одежке протягивать ножки» и не претендовать на статус мировой державы.

Иные вспоминают личные обиды Обамы, вызванные, помимо всего прочего, и тем, что он, насколько известно, исходно рассчитывал иметь в качестве российского партнера не Путина, а Медведева и тратил свои силы и время на налаживание взаимопонимания с последним. Ведь и президентская комиссия по сотрудничеству России и США, работавшая в 2009–2014 годах и на пике превосходившая по размаху комиссию Гора — Черномырдина, неофициально вошла в анналы как комиссия Медведева — Обамы.

Конечно, сразу приходит в голову и самый простой из возможных резонов Вашингтона — поиск внешнего врага, необходимого для мобилизации внутренних ресурсов в условиях падения могущества и авторитета Америки на мировой арене.

После распада СССР среди вашингтонских «пикейных жилетов» предполагалось, что роль «главного противника» США достанется Китаю. В ходу были геополитические концепции наподобие «группы двух» держав (G2), якобы готовых впредь делить между собой ответственность за судьбы планеты.

Теперь торгово-экономические войны США с Китаем уже идут. Но вот в военно-политической сфере на амплуа основного своего антагониста Вашингтон вернул Москву.

Объяснения задним числом можно подобрать опять-таки на любой вкус: от идеологической инерции и неприятных воспоминаний о прошлом страхе перед «советской угрозой» до недобросовестной коммерческой конкуренции и стремления потрафить «клеветникам России» из числа ее близких соседей. В Америке, как я уже упоминал на примере Билла Клинтона, это порой приносит и внутриполитические барыши.

Как бы то ни было, при всех президентах США на моей памяти, кроме Рейгана, отношения между Вашингтоном и Москвой развивались по одной схеме. Каждая новая американская администрация сулила начать их с чистого листа и улучшить, а заканчивала очередным скандалом и еще большим ухудшением. В общем, все шло по бессмертной фразе Черномырдина: «Хотели, как лучше, а получалось, как всегда» — и даже хуже.