Простите, ректор! Так получилось... - Алиса Квин

Каждое мое утро начиналось с тренировки на полигоне, где я училась контролировать свою силу, а так же осваивала неизвестные мне приемы самообороны. Если честно, получалось не очень. Вот и сейчас я стояла в кольце рук демона и смотрела на фантомы своих противников. Перевела взгляд на ректора и сердце пропустило удар. Он был прав, когда говорил, что нам будет нелегко. С каждым днем наша связь становилась все ощутимее. Теперь я, глядя в его голубые глаза, испытывала не только страх, но и что-то волнующее. Я краснела, забывала слова, которые собиралась произнести, вообще вела себя глупо. И мне все это категорически не нравилось. Не нравилась собственная реакция на прикосновения ректора, не нравилась моя изоляция от других адептов, не нравилось, что каждый мой шаг контролировался не только магистром Стайраксом, но и моим фамильяром.

Стоит ли говорить о том, что в моем гардеробе оказались все те вещи, что так невзначай продемонстрировал мне ректор в тот памятный разговор в его кабинете? Но это еще было не все! Теперь у меня для одежды была выделена целая комната! Форма для тренировки, платья, костюмы, туфли, сапожки, ботинки, ночные сорочки. Да я даже половину не рассмотрела! Упорно облачалась лишь в форму и теплую куртку, а еще была благодарна снежному за мягкие кожаные ботинки на толстой подошве.

— Поосторожней, — проворковал демон на ухо, — не хотелось бы, чтоб ты ушибла свою…

Кровь прильнула к щекам, но на страже моей добродетели стоял хомяк.

«Уберите ваши руки, шо вы мне душу рвете!» — золотистым облачком возник фамильяр возле левого плеча магистра Стайракса. Появление Берта подействовало отрезвляюще. Я дернулась в руках демона.

«Милли, застегни куртку! А то у тебя сердце на двор!» — не унимался метаморф.

Достаточно было одного лишь взгляда на себя, как я поняла, что шнуровка на вороте формы разошлась, создавая подобие декольте, а бессовестный демон нагло улыбался, глядя на это безобразие. Возмущенно застегнула куртку, еще и воротник подняла и капюшон накинула.

— Ты ведь сама предпочитаешь носить эту форму, — развел руками ректор, — а брюки так соблазнительно обтягивают твои бедра.

Я обиженно уставилась на него. Сам-то он умудрялся выглядеть изысканно даже в тренировочном черном костюме. Белые волосы рассыпались по плечам и создавали яркий контраст, придавая облику ректора еще большего шарма. Я завистливо вздохнула. Похоже, холодный, пронизывающий ветер не причинял демону никаких неудобств. Довольно тонкая ткань тренировочного костюма обтягивала тело ректора, подчеркивая каждый мускул.

Гоблинский потрох!

Стыдливо отвела глаза и спрятала руки в карманы куртки. Мне в отличие от некоторых было зверски холодно, едва только тренировка закончилась. Горячка боя прошла, уступая место зимней стуже.

— Замерзла? — тут же стал серьезным магистр.

Не стала ему отвечать. Что толку, если благодаря нашей связи он все чувствует. Бережно обнял меня за плечи, и спустя один заполошеный удар сердца, я уже стояла в своих новых апартаментах.

— Переодевайся, — сказал на прощание демон, — жду тебя на обед.

Я горестно смотрела на оседающие снежинки на мой ковер. Да, теперь мы вместе обедали, да и завтракали и ужинали тоже. Заявление магистра Ларма в харчевне, откуда меня вытащил ректор, о том, что кормят в нашей столовой паршиво, не осталось для него незамеченным. И чтобы «истинная снежного демона не болталась по сомнительным забегаловкам, а нормально питалась» меня теперь кормили исключительно в моей гостиной в обществе ректора. И да, меня снова никто не спрашивал, согласна ли я на такое. И плевать он хотел на то, что истинной я стала совершенно случайно и на самом деле ею не являюсь, что в его обществе не в состоянии проглотить даже малюсенький кусочек. Решение было принято и я должна подчиниться. И снова Берт встал на сторону демона. Предатель! Я даже начала подозревать, что на самом деле не такие уж они и непримиримые враги, как о себе рассказывают. Уж больно слаженно действуют эти двое, едва я только начинаю сопротивляться.

Скинула куртку, разулась и пошла в душ. Стоя под тугими струями воды, раздумывала, как сильно изменилась моя жизнь. Берт больше не шокировал меня своими превращениями в человека. Он предпочитал личину хомяка, да и вел себя, как и прежде, но всякий раз, когда я на него смотрела, перед глазами возникал образ молодого парня с золотыми волосами. Почему-то в голове не укладывалось, что мой фамильяр человек. Ну, почти человек. Ведь я все это время относилась к нему как милому пушистику. Ладно, не очень милому, даже наоборот, хомяк и мужчина это несколько разные вещи.

А еще… я все чаще вспоминала тот поцелуй в лекарне, когда мой резерв был на нуле. Ведь кто-то поделился своей силой со мной, вернул мне магию. Раньше я думала, что это Оливер отдал мне часть своей магией, а теперь я не была ни в чем уверена. Ведь если разобраться, Оливер некромант, его магия скорее разрушительная, вряд ли она подходит для того, чтобы вернуть ослабленную ведьму к жизни, хотя с другой стороны, некромантия на то и некромантия, чтобы возвращать мертвых в мир живых. Другое дело Берт. Гримуар сказал, что он поделился со мной силой огня. Когда он это сделал? Если в момент ритуала призвания фамильяров, то мог ли он же спасти меня от выгорания? Как все запутанно и сложно!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Теперь я не позволяла себе раздеться в обществе Берта, даже спать ложилась в мягкой пижаме, а не в том непотребстве, что появилось в моем гардеробе благодаря стараниям ректора. Поэтому сейчас, выходя из душа, я укуталась в длинный махровый халат, замотав волосы в полотенце.

— Милли, надень то бирюзовое платье, шо так идет к твоим глазам, — подал голос Берт, роясь в гардеробной.

— С чего вдруг? — фыркнула я, — Потом все равно на занятия идти, опять переодеваться? Мне и в форме хорошо!

— Платье!

— Да почему я не могу обедать в форме? — возмутилась я.

Берт пошуршал еще немного в недрах гардероба, затем явил миру свой мохнатый зад. Потоптался, смешно чихнул, затем обернулся и грозно изрек:

— Да потому, что в ней ты выглядишь, как обычная шлеперка с Прикардона! Да с тебя же можно рисовать картину «Городской босяк» и зарабатывать на этом немыслимых золотых.

Я только покачала головой. Какой из меня босяк? Молча продемонстрировала ему полюбившиеся ботинки.