Неприкасаемый - Сэм Мариано

недоброго слова. Никаких больше ехидных комментариев, никаких поддразниваний. Все замолкают, затем медленно возвращаются к своим разговорам.

Хотя мне кажется, что у меня изжога. Я не могу поверить, что теперь все в этом доме знают, что я сделала что-то настолько интимное с Картером. Они не просто предполагают, они знают. Я боюсь смотреть на Грейс. Именно об этом я и пыталась ее предупредить — эти вечеринки не для нас. Эти ребята не для нас. Меньше чем за две недели я превратилась из «Я никогда даже не целовалась по-французски» в личную секс-игрушку Картера Махони. Дважды мне приходилось торговаться с ним из-за элементарной человеческой порядочности. Теперь он целует меня на публике, и я не уверена, что это хорошо. Я теперь не его. Я не принадлежу ему только потому, что превратила потенциально травмирующий опыт во что-то, с чем я могу жить.

Боже, мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно покинуть это сумасшедшее место и никогда не возвращаться.

Наконец, переведя взгляд на Грейс, я спрашиваю: — Ты в порядке?

Она не выглядит такой испуганной, как я ожидала. Алкоголь, вероятно, помогает всему этому безумию пройти немного легче. Послушно беря две пустые бутылки из-под воды, она говорит мне: — Я хорошо пью.

Но, Джейк все равно получает пассивно-агрессивный удар. — Видимо, Зои тоже.

Я сердито смотрю на него, потом смотрю на Грейс. — Нам нужно идти.

Она кивает, опустив голову, чтобы не встречаться со мной взглядом. — Да, мы должны. Мама меня убьет.

Картер следует за мной к двери, хватает меня за талию и еще раз целует. Я не знаю, что делать или сказать, поэтому я просто слегка улыбаюсь, а затем тащусь за дверь вместе с Грейс.

15

— Завтрак готов!

Я щурюсь на яркий свет, льющийся из окна спальни Грейс. После того, как я привела ее домой, я отправила маме сообщение, чтобы сообщить ей, что я останусь на ночь у Грейс. Мне удалось провести ее в дом так, чтобы ее родители (которые уже были в постели, не понимая, что она так поздно вышла из дома) не узнали, что она пьяна, поэтому я не хотела оставлять ее одну, на всякий случай, если ее тело была запоздалая реакция на алкоголь или весь сладкий пунш.

Я смотрю на нее сейчас. Она все еще спит, поэтому я трясу ее, чтобы разбудить. Хотя я знаю, что с ней все в порядке, я все равно чувствую облегчение, когда ее глаза открываются и она хмуро смотрит на меня. — Оставь меня в покое.

Я полагаю, что алкоголь, вероятно, вызывает у нее дерьмовое самочувствие, так что я не обижаюсь. — Пора вставать, тусовщица.

Она стонет. — Никогда больше не говори о вечеринке.

Поскольку я понятия не имею, сколько она выпила, я спрашиваю: — У тебя похмелье?

— Нет, я просто живу в буквальном аду воспоминаний прошлой ночи. — Открыв глаза и повернув взгляд обратно ко мне, она говорит: — Мне так жаль, что тебе пришлось прийти на эту вечеринку из-за меня. Я чувствую, что ввела тебя прямо в искушение, а ты так старалась предостеречь меня.

Грейс нехорошо нервничать, поэтому я качаю головой. — Все хорошо.

— Ты пыталась сказать мне, что Картер замышлял заполучить тебя туда, а потом ты закончила тем, что… с ним что-то делала.

Я даже не хочу, чтобы она думала о том, что мы с Картером сделали. — Всё закончилось. Это сделано. Сейчас это не имеет значения. Не беспокойся об этом, Грейс. Честно. Я имею в виду, никогда не делай этого снова, но что сделано, то сделано.

— Вы с Картером теперь как бы… вместе?

— Нет. — Я откидываю одеяла, сажусь на край кровати и хватаю телефон со столика. Моя батарея на 13%, а я должна работать в течение двух часов. Фантастика.

— Ты действительно… сделала то, что сказала прошлой ночью?

— Я правда не хочу об этом говорить, Грейс, — говорю я ей, очищая уведомления на телефоне и открывая сообщение, которое моя мама прислала полчаса назад.

— У тебя был с ним секс?

Мои плечи напрягаются, и я быстро отвечаю маме, говоря Грейс: — Нет. У меня не было с ним секса.

— Ты заснула наверху, — говорит она наводяще, типа с чего бы мне заснуть, если бы я только спустилась на него? Правильный вопрос, я полагаю.

Вместо ответа я говорю ей: — Твоя мама сказала, что завтрак готов, так что нам, наверное, пора пойти поесть.

Прежде чем я дохожу до двери, она выпаливает: — Я целовалась с Джейком Парсонсом.

Мои глаза расширяются, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. — Что ты сделала?

Грейс морщится и теперь прячет лицо в ладонях. — Я была не в своем уме. Это было, когда ты была наверху с Картером, я просто… я не знаю, что случилось, он приносил мне воды и спрашивал, хорошо ли я себя чувствую, и у него такие красивые глаза…

Все еще в шоке, я спрашиваю: — Красивые глаза?

— Знаю, знаю, — говорит она, снова пряча лицо. — Я блудница. Мне очень жаль, Зои. После того дерьма, которое он с тобой провернул, этого дурацкого прозвища и всего… Я самая худшая подруга в мире.

Я возвращаюсь к кровати, снова садясь на край. — Когда ты говоришь, что “поцеловала”…?

Она смотрит с ужасом. — Типа, по-настоящему поцеловались. Мы разобрались. Контакт тела с телом, спутанные конечности, целых девять ярдов.

— О, Боже мой, Грейс.

— Я знаю! Мне жаль. Это было так глупо.

Я обхватываю голову руками, и игнорировать различные опасности прошлой ночи становится все труднее и труднее. Возможно, мы оба вышли немного более запятнанными, чем когда вошли, но могло быть и намного хуже.

Я не сказала Грейс, что Джейк загнал меня в угол в том классе, она не знает, как я попала в поле зрения Картера, и я не знаю, как я могу сказать ей об этом сейчас. После того, как прошлой ночью она услышала, что я делала с ним такие вещи, после того, как увидела, как он целует меня и защищает от насмешек своих друзей. Я не знаю, как это объяснить. Я не знаю, как объяснить Картера. Что бы я с ним ни делала, по крайней мере, я знала, на что он способен. Грейс не владеет всей