Танго смерти-2. В Буэнос-Айресе - Александр Афанасьев

Что делать?

Бежать.

Точно, прямо сейчас — бежать. Обратно, сразу в аэропорт и в Перу или в Колумбию. Только там, в относительной безопасности что-то делать.

Интересно, это он один такой — или в посольстве есть еще?

Раньше было проще — все были на одной стороне. Когда дело касалось дела — все были заодно. Сейчас — свой стал хуже врага, когда дело касается политики. Люди готовы подставлять друг друга…

Бежать.

Забрать деньги, паспорт из отеля и ходу.

Нет, ни хрена!

Через аэропорт нельзя. Костенко контролирует аэропорты. Мало ли как он может контролировать вылеты. Поняв, что его собеседник улетает — он сразу все поймет.

Три бордер[24]!

Точно — три бордер. Три бордер, или трипл фронтера по местному — это пограничная зона между Бразилией, Аргентиной и Парагваем. Ее построили, рассчитывая на то, что на парагвайской стороне стоит огромная ГЭС, и под дешевую электроэнергию можно будет построить промышленный район. С промышленностью что-то не задалось, зато район стал настоящей меккой криминала. В Парагвае — полно бандитов, в Бразилии их еще больше. Контрабанда кругом. Наркотики. Как оказалось, проще возить товар из Китая и потом раскидывать его через зону совместного ведения, пользуясь тем, что у трех стран разные таможенные пошлины. У Аргентины до недавнего времени они были выше всех, она пыталась рынок защищать, развивать импортозамещение. Получилось не очень, но на контрабанде многие поднялись. Из того района — можно улететь как угодно и куда угодно. Со стволом, без документов, если ты в розыске — пофиг, только плати.

Вот он туда и рванет. Там полно перевозчиков, наймет самолет до Перу или до Колумбии. Там в обратный путь многие пустыми летают… возьмут пассажира. Тем более он знает что сказать. А …

Только вещи забрать из гостиницы — время пока есть. Потом на машине — туда.

В гостинице Сикерд не стал пользоваться лифтом, пошел на пожарную лестницу, взбежал наверх почти бегом. Осмотрелся… вроде никого. Открыл дверь… держа руку в кармане на всякий случай — и замер. В коридоре стоял человек, которого он никак не ожидал тут увидеть, и которого он вообще не ожидал увидеть.

И у него — был пистолет.

Буэнос-Айрес. 15 марта 2018 года.

— Ты что здесь делаешь?

— А ты? — спросил я, не опуская ствол — ты, кстати, заходи, не стой в дверях. И руку из кармана вынь, а то скверно выглядит.

— Ты же мертв, — сказал Сикерд.

— В смысле — мертв?

— Ты же погиб на Украине.

— О как! Ну, в таком случае, ты говоришь с тенью отца Гамлета. Да ты заходи. Слышишь, идет кто-то.

Вот кого Сикерд хотел сейчас видеть в последнюю очередь — так это русского…

Русский поймал его на связях с наркомафией и заставил работать на российскую военную разведку — ГРУ. Русские не особо докучали последнее время, у них какая-то реорганизация была, связанная со Скрипалем и некоторыми другими провалами. И вдруг — русский здесь, в Аргентине…

Что ему тут надо?

Сикерд прикрыл дверь.

— Проходи в комнату. Давай, выпьем. Только глупостей не делай.

— Убери ствол, — прокашлялся американец.

— Уберу. Когда надо будет. Проходи, проходи…

Сикерд уже успокоился. То, что русский не будет его убивать — это сто процентов. Ну, почти сто. Какой смысл? Да и нелегко сейчас русским, им любое лыко в строку, зачем им убийство американца.

Сдать ему информацию, ровно столько, сколько нужно чтобы он отстал. После чего— валить, как и задумано.

Да. Все правильно.

Он достал руку из кармана.

…

Американцы…

Американцы не умеют таить, и в этом их проблема. Они слишком простые и прямые. Их так легко разгадать… не то, что мы, европейцы. Мы-то знаем, чтобы выжить, надо уметь таить…

— Давно в городе?

— Два дня.

— Я дольше… И мы оба понимаем, зачем я здесь, так?

Сикерд показал на бар.

— Что будешь?

— Ничего. Так как насчет покаяния?

— Ты о чем?

— О чем? Как насчет того, что мы, моральные уроды, подкинули кокаин в посольство России, чтобы потом рассказать всему миру, что Россия торгует наркотой.

Сикерд смешивал себе напиток.

— Что-то ты злым стал, Алекс. Или… Алехандро, как ты тут прозываешься?

— Злым? О, да, я злой. Похоже, ты нуждаешься в небольшой лекции о русских. Мы, русские — любим справедливость и не любим бездоказательных обвинений. А вы, американцы — почему то решили что вы — мировой полицейский, и для того чтобы убрать с улицы опасного негодяя, у вас есть право подкинуть ему наркотик при задержании. Я нигде не напутал, нет?

— Если негодяя надо убрать с улицы, где он силой что-то отбирает у других людей — почему бы и нет?

— Не съезжай. Или ты думаешь, что Ирак чем-то лучше.

— Тем, что мы его не аннексировали.

— Да, б…?! Да неужели. То есть вы пришли, поубивали людей, развалили систему власти, которая худо-бедно, но работала…

— Мы освободили людей Ирака.

— Хрен! Вы сначала причиняли им вред посредством санкций — им, не Саддаму, Саддам как покупал Роллс-Ройсы до войны, так продолжил и после. И не надо говорить мне иного — я работал в Ираке до войны, прекрасно знаю, на чем ездили сам Саддам, Удей, Кусей, как жила вся его семья и другие иракцы. Своими глазами видел. Вы, почему-то решили, что если причините народу Ирака достаточно боли своими санкциями, то он взбунтуется и скинет Саддама. Но прошло больше десяти лет, ничего этого не произошло и вы пошли на прямое военное вторжение. Решив что иракцы будут вам благодарны за то, что вы к ним вломились в дом. Потом вы всё там разрушили, вызвали гражданскую войну, а потом вы ушли и развели руками. Ну не получилось.

— Мы пытались дать народу Ирака лучшее будущее.

— Ага. Но он сам не захотел. А мы пришли, без войны, мы построили хренову кучу всего, обновили инфраструктуру, создали рабочие места — но мы, б… аннексировали полуостров, и потому мы враги номер один.

Сикерд поставил бокал.

— К чему этот разговор?

— К тому, что я пытаюсь понять. Какого хрена вы подкинули полтонны кокаина в наше посольство? И что надо сделать, чтобы такого не произошло снова. Может, нам надо передать ракетные комплексы Талибану, чтобы они начали сбивать американские вертолеты? Снова открыть в Крыму школу подготовки для партизан всего мира? Подложить бомбу на дискотеке где-нибудь в Вентспилсе, куда ходят американские солдаты? Что нам надо сделать, чтобы вы начали воспринимать нас всерьез?!