Разбитое окно - Джеффри Дивер

– Джоргенсен говорил, что, если сломать антенну, они выходят из строя, – вспомнила Сакс. – И что некоторые арфиды можно уничтожить в микроволновой печи. Правда, этого, – она кивнула на картонный квадратик, – умертвить не удалось. По словам самого Джоргенсена.

Купер продолжил:

– Арфиды используются для инвентаризационного контроля в производстве и розничной торговле. В ближайшие годы почти все товары, продаваемые на территории США, будут снабжены радиочастотными идентификаторами. Некоторые крупные розничные сети уже теперь загодя вносят установку арфидов в число необходимых требований к каждому новому ассортименту, прежде чем выставлять его на продажу.

Сакс рассмеялась:

– То же самое мне говорил Джоргенсен. Наверное, я все-таки преувеличивала, оценивая степень его паранойи наравне с содержанием «Нэшнл энкуайрер».

– Так это относится ко всем товарам? – переспросил Райм.

– Ну да. Это дает более полную информацию о том, где находится определенный товар, каково его количество, какие изделия реализуются быстрее, когда надо пополнить прилавок или убрать лишнее. Арфиды также помогают авиакомпаниям сортировать багаж – пропадает необходимость вручную сканировать штрих-код на каждой сумке. А еще их применяют в кредитках, водительских и служебных удостоверениях. Такие карточки называют «смарт-карты».

– Джоргенсен попросил у меня удостоверение и долго, внимательно разглядывал его. Может, он искал как раз эту липучку?

– Арфиды уже повсюду, – продолжая Купер. – На дисконтных картах супермаркетов, на бонусных карточках авиакомпаний, на «радиокошельках» для проезда по платным дорогам.

Сакс кивнула головой на доски с перечнями вещдоков:

– Райм, а теперь сопоставь со всем этим вот что. Джоргенсен говорил о незнакомце, называя его Богом, знающим о нем все, действовавшим под его обличьем, делавшим покупки на его имя, бравшим ссуды, пользовавшимся его кредитными картами и ни на день не выпускавшим его из виду.

Райм ощутил азарт охотника, напавшего на след зверя.

– И «5-22» знал о своих жертвах достаточно, чтобы подобраться к ним вплотную, напасть на них с тыла так, чтобы исключить возможность защиты от подобной агрессии. Он был хорошо осведомлен о кандидатах в подставные лица, а потому мог подбрасывать им ложные улики, аналогичные их собственным вещам, хранящимся дома.

– А еще, – добавил Селлитто, – ему было точно известно их местонахождение во время совершения преступления, что помогало оставлять их без алиби.

Сакс задумчиво посмотрела на маленький, невзрачный чип.

– Джоргенсен сказал, что неприятности в его жизни начались сразу после того, как он купил эту книгу.

– А где он ее купил? Мел, посмотри-ка, может, остался чек или наклейка с ценником?

– Нет ничего. Если и были стикеры, он их срезал.

– Сакс, позвони Джоргенсену. Надо пригласить его сюда.

Амелия набрала на своем мобильнике номер меблированных комнат, где вот только что разговаривала с Джоргенсеном. Нахмурившись, она выслушала ответ портье на заданный вопрос, потом, сказав лишь «уже», выключила связь.

Похоже, не срослось, подумал Райм.

– Выехал, – объявила Сакс. – Но я, кажется, знаю, куда он направился.

Она извлекла бумажный квадратик, снова набрала номер, однако очень скоро закончила беседу и тяжело вздохнула. В другой гостинице Джоргенсена тоже не было; он даже не позвонил, чтоб зарезервировать комнату.

– У тебя есть номер его сотового?

– Джоргенсен не пользуется сотовым. Он не доверяет мобильной связи. Но у него есть моя визитка. Если повезет, он сам позвонит.

Сакс склонилась над крошечным чипом.

– Мел, удали ты к чертям эту антенну!

– Что?

– Джоргенсен сказал, что с этой книгой зараза передалась и нам. Удали антенну!

Купер пожал плечами и вопросительно посмотрел на Райма. У того на лице было написано, мол, Сакс мелет чепуху, однако она стояла на своем.

– Давай, Мел, чего ждешь? Просто сделай пометку в передаточном формуляре: «улика обезврежена».

Будто речь шла о бомбе или другом смертоносном устройстве.

К этому моменту Райм потерял к арфиду всякий интерес.

– Значит, так, – произнес он, обращаясь ко всем присутствующим. – Раз Джоргенсен для нас пока недоступен, давайте порассуждаем… Ну-ну, просыпайтесь! Включайте мозги! Нужны свежие идеи. У нас есть убийца, способный разнюхать все, что ему нужно, о тех, кто его интересует. Как он этого добивается? Ему становились известны любые покупки подставляемых им людей – рыболовная леска, кухонные ножи, крем для бритья, удобрение, презервативы, клейкая лента, веревка, пиво. На его счету четыре убийства и четыре несправедливо обвиненных человека – по меньшей мере! Не ходил же он за каждым по пятам, не вламывался в их дома!

– Может, он работает в каком-нибудь универмаге с дисконтной системой платежей, – предположил Купер.

– Часть вещдоков из списка Делеона Уильямса приобретена в «Хоум-депо», а там не торгуют презервативами и съестным.

– А что, если «5-22» – служащий кредитной компании? – выдвинул свою идею Пуласки. – Он может отслеживать, за какие покупки клиенты расплачиваются кредитками.

– Неплохо, сынок, только жертвы наверняка иногда выкладывали и наличные.

Ко всеобщему удивлению, в обсуждение включился и Том. Он пошарил в кармане брюк и вытащил связку ключей. От нее тянулась цепочка с двумя небольшими пластиковыми карточками.

– Мел упомянул тут дисконтные карты.

Том выставил на всеобщее обозрение свою коллекцию: одна для Эй-энд-пи, другая для «Эмпориум фуд».

– Система считывает мою карточку, и я получаю скидку. Даже если я плачу наличными, магазин знает, что я купил.

– Хорошо, – похвалил Райм. – Только куда нас это ведет? Перед нами по-прежнему несколько торговых точек, в которых отоваривались жертвы убийств и подстав.

– Ой!

Райм покосился на Сакс, уставившуюся с призрачной улыбкой на доску с перечнем вещдоков.

– Кажется, я поняла!

– Так-так, – заинтересованно произнес Райм в ожидании образцового применения методики научной криминалистики.

– Обувь! – выпалила Сакс. – Вот где собака зарыта!

– Дело не в том, что оборотень знал, какие вообще вещи покупали убитые и оклеветанные им люди, – излагала свою теорию Сакс. – Важно, что ему были известны конкретные личные данные каждого из них. Взять три наших дела – Майры Уэйнберг, двоюродного брата Райма и похищение монет. «5-22» знал не только, какую модель обуви носят подставы. Он знал размер ноги!

Обдумав это, Райм предложил: