Одной любви недостаточно - Хелен Кинг

— И очень скоро ты нашел выход.

— Я рассчитывал, что все будет по-другому. Ничего заранее не планировал, хотя в голове носились всякие смутные замыслы. Например, так напоить Тони перед свадьбой, чтобы он был просто не в состоянии на нее поехать. А все случилось как-то само собой. Бедняжка Камилла! Я считаю, что отчасти перед нею виноват и я. Но откуда мне было знать, как далеко они зайдут? К тому, что случилось, я никакого отношения не имею. Со мной она вела себя по-идиотски. Она — милый ребенок, но порою просто неуправляема, а я, честно говоря, пребывал совсем не в том настроении, чтобы играть и шутить. Наконец до нее это дошло, и тогда она начала строить глазки Тони.

— Чтобы вызвать у тебя зависть?

— Я ему и без того завидовал, завидовал как черт. Но совсем не из-за Камиллы, а из-за тебя. А Тони вел себя, как жадный мальчишка. Он уже заполучил самый лучший плод на земле, но не мог устоять против соблазна сорвать еще одну ягодку, коль скоро та появилась прямо перед его ртом.

— Тони считает, что самый лучший плод на земле — это Камилла.

— Да ведь он еще зеленый юнец! Что он может знать?

Зу рассмеялась. Смех ее был легким и радостным.

— Что бы ты сделал, если бы Тони тогда, уходя из квартиры Камиллы, не свалился с лестницы и не сломал себе ногу?

— Так! Значит, ты догадалась, что он упал с лестницы вовсе не в клубе «Трефовый туз»?

— Я узнала от Тони, что в этом клубе никакой лестницы нет. А ты мог бы мне об этом сказать, а не выгораживать его. И выгораживал ты Тони не только в этом случае.

— Разве?

— Не прикидывайся невинным! Тебе с самого начала было известно, что Тони все знает о нас с тобой. И ты прекрасно знал, как я себя винила, что ничего ему не рассказала сама. И тем не менее ты об этом ни разу не заикнулся.

— М-г-м. Ты и это тоже выяснила, да?

— Тони признался, что именно он передал сотрудникам твое распоряжение отвечать мне по телефону, что тебя на месте нет. Это было ужасно! Почему ты отдал это распоряжение, почему так жестоко поступил со мной?

— Ты всегда была обо мне очень высокого мнения. Я не мог допустить, чтобы ты видела меня поверженным. Говорят, каждый может в особых условиях изменить себе. Это случилось и со мной: я просто струсил, испугался твоего отказа.

— И потому сам отказался от меня.

— И тысячу раз об этом пожалел. Я выгораживал Тони по разным причинам. Прежде всего потому, что ведать не ведал, как глубоко ты к нему привязалась. Мне не хотелось причинять тебе боль, разоблачая мерзкую игру, которую вел Тони, и доказывая тебе, что ты нужна ему только для того, чтобы…

— Можешь обо всем говорить откровенно. Я была нужна ему только для того, чтобы разозлить тебя.

— Хорошо, что ты сказала это за меня. И еще одна причина. За всю свою жизнь я никого никогда не выдавал. Но даже если бы я тебе все рассказал сразу, ты не поверила бы. Не так ли? Потом я твердо решил отнять тебя у Тони, но только в честной борьбе. Вот как все было, Зу.

Мэт, не мигая, выдержал взгляд Зу, хотя улыбался при этом весьма хитро.

— И пусть я кое в чем действительно сплутовал, например, в случае с Тони придумал небольшую историю, но сделал я это, чтобы смягчить боль, которую он тебе причинил. Чуть-чуть прибавить или кое-что утаить — это вполне честная игра.

— У тебя очень убедительная логика.

— Иногда это приносит пользу. Не знаю, что бы я стал делать, если бы Тони не помог мне, неожиданно сломав ногу. Но я обязательно что-нибудь придумал бы, чтобы помешать вашей свадьбе. На свете есть только один человек, за которого ты выйдешь замуж. Это я, Зу!

— Замуж за тебя?

— Ты же не станешь возражать?

— Нет! Мне просто хотелось убедиться, что я все правильно расслышала. Я люблю тебя, Мэт. Очень, очень люблю!

— А я люблю тебя, Зу. Люблю больше жизни. Хорошо, что ты хочешь нашей свадьбы, так все будет гораздо спокойнее. Но я намеревался повести тебя к алтарю, даже если бы мне пришлось тащить тебя туда за твои прекрасные волосы.

Мэт погрузил пальцы в локоны Зу, потом потер свой подбородок.

— Ого, мне необходимо побриться! Перед отъездом у меня на это не было времени. Пойдем-ка со мной наверх.

— Если я сейчас пойду к тебе в комнату, боюсь, мне до утра оттуда уже не выйти.

Мэт погладил узкую бретельку на плече любимой.

— Прекрасная идея!

Девушка радостно вздохнула. Они так долго этого ждали!

— Нет, Мэт, не сейчас. Скоро вернутся Хэндзл и Тони. Мама обязательно захочет тебя повидать. Я не собираюсь так начинать отношения с будущей свекровью. Вот уж Хэндзл удивится! — воскликнула Зу.

Она вся лучилась счастьем и радостью.

— Скорее она обрадуется, а не удивится, — уточнил Мэт. И Зу поняла, что он прав. — Если ты со мной не пойдешь, то и я тебя одну не оставлю. Вдруг тебя унесет какой-нибудь дух?

Схватив Зу в объятия, Мэт шершавым подбородком потерся о ее лоб.

— Тебе придется принимать меня и гладким, и колючим.

— Только этого мне всегда и хотелось, Мэт! Делить с тобой поровну хорошее и плохое. Тебе надо было сделать так, чтобы мне хоть одним словом дали понять, что ты в беде, и я тут же оказалась бы рядом с тобой.

Зу подняла руку и очень нежно провела пальцами по тонкому следу шрама, пересекавшего правое веко Мэта.

— О, любимый мой! Я была бы рядом с тобой в любой беде. Я никогда бы тебя не оставила, что бы с тобой ни случилось.

Мэт нехотя признался:

— Это было моей самой большой ошибкой. Давай вычеркнем это из нашей жизни, дорогая. Лучше подумаем о….

— О будущем?

— О самом важном для меня подарке, о котором я думал всегда.

Мэт ласково привлек девушку к себе.

— Об этом я видел сны, иногда же в ночных кошмарах кто-то пытался убедить меня, что этого момента не будет никогда.

Губы Мэта сначала нежно коснулись ресниц Зу, а потом соединились с ее губами.

Мэт предоставил Зу право выбрать для их свадебного путешествия любое место в мире. Но он стал смеяться, когда она предложила провести начало медового месяца в том самом «Логисе», где они недавно укрывались от ливня.

Берта и Жан-Клод пришли в восторг от высокой чести, оказанной их скромному заведению. Они устроили молодоженам роскошный прием. Для свадебного ужина накрыли тот же самый стол, за которым они ужинали в памятный дождливый вечер. Зу и Мэт сидели рядом и были так счастливы, что даже не заметили, какую изысканную трапезу приготовил специально для них Жан-Клод. Им все еще казалось, что это сон, а не реальность.

— Ну как можно быть таким счастливым? — снова и снова спрашивал Мэт.