Дорогой незнакомец - Стелла Камерон

Он поймал ее руку.

– Ты несносна.

– Ты сам виноват, Оливер. Даже когда я просто смотрю на тебя, я чувствую, что вот-вот упаду в обморок от желания до тебя дотронуться. Ну а глядя на тебя без одежды, я вообще впадаю в неистовство. О, я должна поцеловать тебя вот сюда. – С этими словами она прильнула губами к его соску. Лицо его исказилось в гримасе, он прижал ее к себе, обхватил рукой ее зад, и пальцы его скользнули по аппетитным округлостям, чтобы погладить ее там, где она совсем того не ожидала. Она только ахнула от неожиданности и наслаждения.

– Ну а теперь, – сказал он, поглубже усадив ее на коленях, – нам нужно сделать одно дело.

Она приподняла брови:

– Дело?

– Да, и займемся мы им прямо сейчас. Для начала я хочу показать тебе кое-что. – Уверенными пальцами он расшнуровал ее рубашку и смахнул ее с плеч, обнажив грудь.

Лили попыталась прикрыться, но Оливер помешал ей сделать это.

– Ты должна лучше узнать себя. И меня, и то, что ты со мной делаешь. Видишь, какая ты красивая?

Корсет соблазнительно приподнимал ее грудь. Он нежно прикоснулся к ее шелковистой белой коже, и она почувствовала, что чудесная часть его тела налилась, стала твердой и горячей, и ощутила ответный трепет своей плоти.

Он играл с ее грудью, перекатывая между пальцев соски и с улыбкой глядя, как они твердеют и заостряются. Она, замерев, наблюдала за его руками, и вдруг ее окатило жаром. Тяжело дыша, она подхватила свои груди руками и наклонилась к нему.

– Способная ученица, – сказал он, прежде чем поцеловать их. Он жадно припал к каждой из них по очереди, и она затрепетала под его поцелуями.

Он прижался щекой к ее истомившемуся по ласке телу и приподнял ее, чтобы расстегнуть штаны. Лили подтянулась на руках, опершись на его мускулистые плечи, и с интересом наблюдала, как он освобождается из пут тесной одежды.

Он снова усадил ее к себе на колени, а она не могла отвести от него глаз.

– Тебе понравилось то, что произошло между нами тем вечером, – сказал он. – Не желаешь ли повторить?

Лили не могла вымолвить ни слова. Она обхватила ладонями его гладкую плоть и сжала.

Оливер тут же отвел от себя ее руки.

– Так все закончится, мое сокровище, еще не начавшись. Позволь мне руководить тобой.

Он приподнял ее так, что она полулежала на его согнутых коленях. Она беспокойно заерзала, опасаясь, что с обнаженной грудью и с растрепанными волосами являет собой неприглядную картину.

– Я открою тебе еще одно наслаждение, – сказал Оливер, словно не замечая ее беспокойства, и спустил с нее панталоны. Она не успела возразить, как он припал ртом к самому сокровенному уголку ее тела, заставив ее вскрикнуть и запустить пальцы в его волосы.

Мгновение она отчаянно пыталась остановить его:

– Нет, Оливер. Не надо так…

Но он не отвечал и продолжал проделывать с ней невероятные вещи. Постепенно теплая волна накрыла ее, и она уже готова была умолять его не останавливаться никогда.

Ее тело было словно чужое. Она опрокинулась на спину, бессознательно царапая его плечи.

И тут она почувствовала спазмы, чудесные, доводящие до изнеможения.

До нее смутно донесся его голос:

– Ты – моя любовь. Ты – мое сердце.

Страсть делает мужчин глупыми. Эта истина уже была известна ее маленькой компании.

Но ее не заботило то, что он говорит глупости. Ее мозг заволокла красноватая темнота, и она погрузилась в нее всем своим существом, растворяясь в ней, упиваясь неведомым блаженством.

И прежде чем это безумие отпустило ее, она подняла голову и взглянула в глаза Оливера. Он смотрел на нее, улыбаясь, и на лице его проступило жесткое, свирепое выражение, которое скорее возбуждало, нежели пугало ее.

Ее панталоны были низко спущены. Не отрывая взгляда от ее лица, он установил атрибут своей мужественности напротив того укромного местечка, которое только что изучил. Лили подалась вперед…

– Ты угадываешь, чего я хочу, – сказал он. – Ты меня просто восхищаешь.

Он откинул голову назад, и на его сильной шее проступили жилы. Лили снова коснулась его и вздрогнула от его вскрика.

– Чего ты хочешь? – спросила она. – Пожалуйста, Оливер. Научи меня.

– Ты сама не знаешь, о чем просишь, малышка. Ты испытываешь мое терпение тем, чему ни один мужчина не в силах сопротивляться. Ты делаешь все, что нужно. Больше ничего не надо.

– Прикасаться так, как сейчас? – Соприкосновение их тел вызывало у них обоих новые всплески наслаждения. Она судорожно глотнула.

– Бесподобно, – пробормотал он, упав на постель. – Не останавливайся, Лили. Не останавливайся.

Она продолжала, приподнимаясь на коленях, снова и снова прижиматься к нему, и их совместное напряжение, а вместе с ним и наслаждение становилось все сильнее и сильнее. Оливер не мог сдержать громких стонов, рвавшихся у него из груди.

Лили старалась для него и для себя самой, доставляя себе удовольствие такой силы, что ее тело покрылось испариной.

Его крик эхом разнесся в гулкой комнате, и его соки выплеснулись ей на руки, омывая их. Она бросилась поверх него. Была какая-то магия в том, как его тело исторгало из себя нечто, созданное специально для нее.

Они оба притихли.

Позднее, и, как она поняла, значительно позднее, потому что светильник весь уже выгорел, Оливер натянул поверх них роскошное покрывало и прижал ее поплотнее к себе.

– Я не жаждал встречи с тобой, моя Лили. И было бы лучше, если бы она не состоялась. Но я не жалею ни о единой минуте, проведенной с тобой.

– Только мне бы хотелось еще много минут провести с тобой, – грустно ответила она. – Но завтра папа идет к лорду Витмору обсудить свадебные приготовления.

– Я это понял.

Ну конечно, он знал. Он слышал. Радость угасла у нее в груди. От отчаяния ее бросило в дрожь.

– Я бы хотел избавить тебя от всего того, что тебе так ненавистно.

– Тогда избавь, – неожиданно сказала она, приподнявшись на локте. – Помоги мне.

– Как?

Она должна набраться смелости и выговорить это.

– Скажи папе, что ты хочешь на мне жениться.

– Лили! – Его глаза широко распахнулись.

– Я знаю, что ты сейчас не собираешься обзаводиться семьей, но ты спутаешь все их планы. Ты заставишь папу отказаться от этой ужасной затеи. Я убеждена, что его единственное желание – выдать меня замуж.

– Но не за своего помощника.

– Почему бы и нет? Он любит тебя. – Тут она устыдилась своего отчаяния. – Извини. Я опозорила себя. Прости меня, пожалуйста.