Правду знают ангелы - Ольга Баскова

Девушка кивнула. Предвидение ее мамой некоторых обстоятельств Катиной жизни давно шагнуло из области фантастики в реальность.

— Я и моя жена с самого начала их совместной жизни не видели в этом браке ничего хорошего, — признался Крошин. — Однако Тамаре удалось убедить нас. Она уверяла: мы предвзято отнеслись к ее новому избраннику — и вот чем все закончилось, — старик тяжело вздохнул. — Я уже стар и немощен. Я могу затеять журналистское расследование, и коллеги из Севастополя, помнящие мою дочь, с удовольствием мне в этом помогут. Однако моих сил не хватит, чтобы довести его до конца, — он пристально посмотрел на гостью. — А вот вы могли бы сделать это.

— Я?!

От его взгляда Кате стало не по себе.

Александр Борисович подошел к секретеру и открыл нижний ящик, вытащив оттуда связку ключей.

— Это ключи от ее севастопольской квартиры, — пояснил он. — Мне кажется: если вы поедете туда, тайна ее смерти откроется вам.

— Но я не знаю…

— Берите, — твердо сказал Крошин. — Справедливость должна восторжествовать, даже через много лет!

— Хорошо. — Катя поняла: она не сможет отказать этому человеку. — Вы не могли бы дать мне почитать ее книги? Она ведь была еще и писательницей.

Старик поморщился:

— Моя девочка действительно написала очень интересную книгу, но ее любовник украл рукописи. С тех пор Тамара зареклась заниматься этим, жалуясь мне: «Папа, моя муза требует выхода из рамок газетных статей. А писать глобальную прозу я боюсь. После этого неприятного инцидента вряд ли найдется человек, которому бы я показала свои произведения без всякой боязни».

— Все понятно, — Зорина встала, собираясь прощаться.

Крошин торопливо написал что-то на клочке бумаги:

— Это ее севастопольский адрес.

Журналистка аккуратно взяла листочек и положила его в сумку:

— И все же, я пока что ничего не обещаю. Мне надо согласовать все с руководством.

Александр Борисович пожал ей руку:

— Все мои надежды связаны с вами.

Протрясясь всю ночь в душном вагоне, Катя, голодная и не сумевшая умыться как следует (в туалете поезда вода почему-то не лилась струей, а жалко капала, наполняя, может быть, стакан в сутки), влетела в свою квартиру. Константин еще спал, что немало ее удивило.

— Костик, ты не заболел? — она ласково провела рукой по лбу мужа.

Тот сразу вскочил, озираясь по сторонам. «Привычка», — подумала Зорина и прошептала, гладя его плечо:

— Все нормально, любимый. Спи дальше!

Скворцов протер заспанные глаза:

— Ты что-то спросила?

— Почему ты не на работе? — повторила девушка. — Ты заболел?

Супруг хмыкнул:

— Это ты заболела. Сегодня же воскресенье!

— Разве? — со всеми этими перипетиями Зорина забыла, какой нынче день.

Муж засмеялся:

— Кто из нас больше работает?

Вспомнив о неожиданном предложении Крошина, журналистка посерьезнела:

— Похоже, я, милый. Завтра мне надо ехать в Крым.

— Куда?! — оперативник проснулся окончательно — Ты, наверное, шутишь?!

— Нисколько. — Катя взяла телефонную трубку. — Сейчас позвоню шефу. Надеюсь, он уже не спит.

Чутье ее не подвело и на этот раз. Пенкин, вернувшись с утренней прогулки, варил кофе. Услышав голос любимой сотрудницы, он просто оторопел от радости:

— Катюха! Ты уже вернулась?

— Ненадолго, — огорошила его Зорина. — Завтра я выезжаю в Севастополь.

В отличие от ее мужа, шеф сразу все понял:

— Хочешь побольше узнать о дочери Крошина? Она ведь жила и работала именно в этом городе.

— Вы просто провидец.

— Наклевывается что-то интересное?

— Надеюсь.

Шеф тихонько свистнул в трубку:

— Ты знаешь, где рыбку ловить. Ну беги за билетами. Не забывай, что на дворе август месяц. Время отпусков еще не прошло.

«А ведь он прав, — подумала журналистка. — Море там еще теплое. Надо взять с собой купальник».

— Будешь завтракать? — Костик, умытый и причесанный, заглянул в прихожую. — Я поставил чайник.

— Сначала — ванна, — с наслаждением произнесла Катя и скрылась за дверью ванной комнаты.

Искупавшись, она, обмотавшись широким банным полотенцем, вошла в комнату, но мужа там не увидела. На маленьком столике лежали колбаса и сыр, дымились горячие тосты и кофе.

— Милый, ты где? — позвала девушка.

— Я здесь, — отозвался супруг, открывая входную дверь, — привел в порядок свою «жульку». Ты ведь наверняка через пару минут помчишься за билетами.

— Не раньше, чем наемся досыта. Присоединяйся.

Наливая мужу ароматный напиток, Зорина вкратце рассказала ему о своей поездке в Санкт-Петербург.

— Теперь ты понимаешь, почему я не могу не ехать в Крым, — смущенно объяснила она.

Скворцов рассмеялся, едва не поперхнувшись кофе:

— Ты неисправима! Шумелов однозначно непричастен к нашему делу.

— Ты считаешь, что, если он двадцать лет тому назад убил свою жену, это должно сойти ему с рук?

Костя покорно вздохнул:

— Ничего я такого не считаю, и ты сама об этом знаешь. В противном случае, разве я проверил бы машину?

Зорина улыбнулась и крепко расцеловала своего любимого мужа.

Билетов в кассе, конечно, не было, однако Константин, усадив жену на скамеечку, уверенно направился к служебной двери и вскоре вышел из здания вокзала, держа в руках заветный листок.

— Что ни говори, а милицию у нас все же кое-где еще любят, — с гордостью сказал он, подавая супруге купейный билет. — Кстати, нижняя полка!

— Отлично!

Скворцов хмыкнул:

— Но отчаливаешь ты сегодня вечером. Поезд проходной, твой любимый, Питер — Севастополь. На другие ничего не нашлось, даже для меня.

Катя вздохнула:

— Тогда поехали собираться. Мне еще надо отыскать свой купальник.

— Молодец, что вспомнила.

Взяв теплую ладошку жены в свою широкую лапищу, Константин подумал, какое сумасшедшее лето выдалось в этом году. При такой жаре они с Катюхой еще ни разу не выбрались на пляж. Он-то ладно, он, в конце концов, мужчина, перетерпит, но супруге обязательно надо отдохнуть. Пусть погуляет на юге несколько дней.