Небесный Стокгольм - Олег Нестеров

У Радиодома на Пятницкой их уже встречали какая-то женщина с мужским голосом и кудрявый парень.

Пропустили внутрь только Гарина, остальных почему-то не захотели, кудрявый взял у Пети ящики и куда-то понес. Гарин тут же вернулся и сказал, что он абсолютно свободен, но тут выбежала женщина-мужчина и стала на него орать. Гарин взял у Ларисы букет и подарил ей. А потом поцеловал руку. Но сказал, что без них – и он показал на Петю с девушками – у него точно ничего не получится.

Потом поехали на лифте на седьмой этаж, там была большая студия. Они сели в ряд вдоль стены, а женщина-мужчина наклонилась над ними и стала объяснять им задачу. Нужно было записать позывные для новой молодежной радиостанции «Маяк», сыграть мелодию из «Подмосковных вечеров», вернее ее самое начало. Позывные во что бы то ни стало должны были прозвучать уже в шесть утра. Гарин сидел задумчиво, Петя внимательно слушал и пытался собраться, девушки шептались, одной нужно было в туалет.

Гарин сумел собрать виброфон, теперь уже пришел лысый дядька и стал опять выгонять Петю с девушками из студии, но его самого увела женщина-мужчина. Гарин попросил приглушить свет, что быстро сделали, походил по студии. Потом девушки захотели пописать. Пришлось их немного подождать. Пришла женщина-мужчина и стала говорить вдруг очень ласковым голосом, Гарин ей рассказал один сюжет из Эдгара По. Наконец все собрались, лысый за стеклом что-то там показал, Гарин заиграл. Было очень красиво. Нужно было играть про шорохи, одну и ту же фразу, и повторять ее без конца. И Гарин повторял. Петя дирижировал. Девушки начали изображать лилии, куда-то расти руками, красиво извиваться, но тут Гарин остановился. Громкий голос по микрофону спросил, в чем дело. Гарин сказал, что это рабочий момент, пусть ни в коем случае не мешают и не сбивают, пусть мотор идет. Он сделал какой-то знак, и девушки скинули платья, сначала Регина, а потом и Лариса. Лысый встал за стеклом, но красный фонарик в студии не погас. Теперь после каждой фразы Гарин останавливался, смотрел на девушек и говорил что-то типа: а теперь березки. И они становились березками.

Гарин заиграл еще лучше, и теперь все слилось: виброфон, музыка, девушки. Он все играл и играл, никто ему уже не мешал, Петя потихоньку вышел из студии и закрыл дверь, пошел по пустым коридорам вниз, позывные все звучали, куда-то вышел, трамвайные пути куда-то влево, дуга, переулок, потом улица, мост, под ногами брусчатка, небо над головой, скоро рассветет, пусто. Позывные все звучали. Он один. В центре. Всего. На Красной площади. Как на полюсе. Никогошеньки вокруг. Звезды над головой вот уже почти исчезают. Млечный Путь. Позывные звучат. Оказывается, он и есть центр Вселенной. Нельзя было двигаться. Пошли солдаты. Вернее, почетный караул. Куранты.

Петя опустил голову, рядом с ним стоял мужчина в унтах и шкуре оленя.

– Караул, однако.

* * *

Глаза еле открылись. Шофер, Сатановский, Гарин в платье, березки, гуттаперчивый мальчик, «Битлз», невесты с розами, женщина-мужчина, Красная площадь, чукча. Было ли это все на самом деле?

На кухне заиграли позывные.

* * *

В пирожковой есть совсем не хотелось, но его заставили выпить крепкого бульона. Кира предложил сходить и купить пива в ларьке, маленькую кружечку, но Петя отказался.

Пришлось все подробно рассказать, а потом пообещать, что в следующий раз они пойдут все вместе.

Подъехала Люся, привезла Петин пропуск, его с утра нашла уборщица под стульями в студии, хорошо хоть она случайно оказалась рядом, иначе был бы скандал. Зато теперь можно было спокойно идти на работу, а то уже полдня Антон с Кирой прикрывали его, как могли.

Кира принес ей пирожков, и Люся рассказала им все подробности про историю с позывными, вернее, про то, отчего вдруг пошла такая спешка.

На днях в эфир вышла новая радиостанция, молодежная, развлекательно-повседневная, назвали ее «Маяк». Впервые в стране там была жесткая сетка: новости каждые полчаса, музыка, короткие передачи.

А из ФРГ только что вернулся Аджубей, он отдыхал там почти месяц с Радой Хрущевой. Об этом было много шума на Западе, считалось, что таким образом Хрущев потихоньку готовит подписание мирного договора с канцлером Западной Германии, зондирует почву. Поговаривали о возможном разрушении Берлинской стены.

Вчера Аджубей встречался с журналистами, все подробно им рассказывал, зашел разговор и о новой радиостанции, те спросили, как она ему.

Аджубей переадресовал вопрос сыну Хрущева Сергею, который почему-то оказался рядом, – вот, мол, молодой человек, его и спрашивайте. Тот сказал, что нравится, только позывные какие-то незапоминающиеся. «А какие бы запоминались?» – спрашивают у него. Тот ляпнул: «Подмосковные вечера».

Тут подняли всех по тревоге, как всегда это у нас бывает. Срочно, к утру, «Маяк» должен был выйти с новыми позывными. А на чем их сыграть? На пианино или на трубе не прозвучат, это же позывные в эфире, маяк, пеленг.

Решили позвать Ковальского из ансамбля электромузыкальных инструментов Мещерина, попробовать голос терменвокса. Получилась музыка для заклинания змей. Тогда вспомнили про молодого Гарина, который уже вовсю озвучивал фильмы и радиопередачи, вибрафон был модный и звучал как надо. Еле-еле удалось его найти.

Спасительница Люся съела пирожки и уехала. Пора было возвращаться – на три часа было назначено совещание у Филиппыча.

И тогда Петя рассказал про чукчу.

«Советский спорт» кончился. Пришлось взять «Правду». На развороте была карта СССР, вся перечеркнутая какими-то линиями. Писали, что начали добывать нефть и газ в Сибири, там нашли фантастические запасы и теперь строят нефтепроводы и разрабатывают эти месторождения. Скоро прощай талоны на бензин, всевозможные лимиты – нефти будет хоть залейся.

Оказывается, академик Губкин предсказал наличие нефти и газа в Сибири еще до войны, но ему никто не поверил, геологи пришли туда только в конце сороковых. За десять лет все разведали, в Тюменской области нашли пять нефтяных и двенадцать газовых месторождений.

Петя вспомнил рассказ Антона про «Коллективного Курчатова», Совет по науке, который создал при себе Хрущев. Как этот «Курчатов» с трудом отстоял и спас весь район от затопления, ведь, если бы там построили Нижнеобскую ГЭС, не было бы никакой нефти и этого разворота с картой.

Сосед в троллейбусе читал «Известия». На целую страницу убористым шрифтом – сотни слов в столбик. Ученые-филологи предлагали упростить правописание, в начале века уже было что-то подобное, когда убрали «ять» и прочие излишества.

Модернизация орфографии. Теперь можно будет ставить мягкий знак после «ж», «ч», «щ». А вместо слова «заяц» – писать «заец».

– Видишь, что придумали? – кивнул ему на страницу сосед. – Никитка сам с ошибками пишет, вот под себя русский язык и подстраивает. Вот, докатились.

Троллейбус был уже почти пустой.