Ангел иллюзий - Михаил Максимов

– Как я рада, что всё так хорошо закончилось! Знала бы, что мой Слав такой шустрый и сам спасётся, никого о помощи не просила бы. Но ты у меня всё равно молодец, всех на ноги поставил. Спасибо тебе!

Шагнула к отцу и чмокнула его в щёку. У того сразу стало меньше морщин на лбу и брови чуть раздвинулись. Из чего стало понятно: дочь из него верёвки вьёт, особенно если не на людях. А здесь князю всё-таки приходилось соответствовать своему титулу и нажитому авторитету. Потому что он с пафосом заявил:

– Всегда в нашем мире должны царить истина и справедливость. На том стояла и стоять будет Великая Скифия. А посему нет дела для меня более благодатного и праведного, чем защита сирых и убогих!

«Хм! Это он себя так возвысил или меня ниже плинтуса опустил? – я перестал улыбаться, вычёркивая предупредительность из своего поведения. – Сам ты убогий! А ещё дочка у него такая славная…»

– Конечно, отец! – в голосе княжны еле угадывался глубоко скрытый сарказм. – Ими тоже займись как-нибудь при случае. А то ещё обвинят, не дай боги, что ты лишь ради родственников стараешься.

Похоже, сарказм не остался незамеченным, потому что папочка вновь сдвинул брови и стал нервно поглаживать рукоять своей шашки. И хорошо, что его в этот момент отвлекли. Возле нас уже собралось всё начальство управы вместе с дознавателями, и они, воспользовавшись короткой паузой, поспешили выразить свою радость от такого визита, заверяя, как они счастливы, горды, растроганы… и так далее, и тому подобное.

Как стало понятно, залог на моё освобождение уже получен, слово князя Михайловского вообще не имеет цены, и значит, пришла пора мне покинуть этот казённый дом. Братась уже стоял в створе на выходе, да и меня Найкисса плавно и незаметно уже тянула туда же. Пока Дениса Романовича отвлекли, можно убраться отсюда как можно дальше, и уже потом…

Не удалось ускользнуть так просто. Князь заметил краем глаза наши манёвры и рявкнул своим басом на окружающих:

– Благодарю за службу! Молодцы! – развернулся и двинулся, как ледокол, на выход, приговаривая: – А мне некогда. Надо ещё с молодыми разобраться, хе-хе, благословить их… мм, как следует.

Могли бы мы рвануть, успели бы. Но не убегать же нам с девушкой, как зайцам от медведя? Да и старшим следовало уступить дорогу. В итоге мы вышли во двор управы, когда князю уже распахнули двери роскошного лимузина, а он сам чётким жестом указывал нам дорогу: прямиком в нутро автомобиля. Ещё и голосом скомандовал, чтобы не возникло разночтений:

– Садитесь, голубки! Тут недалеко, на ближайшую площадку поедем. Поговорим заодно.

Мы с Найкиссой переглянулись, словно советуясь, как поступить. По всем понятиям мне следовало сматываться подальше и навсегда от этого медведя в человеческом облике. А уже потом его дочурка пусть сама рассказывает папочке, по каким причинам мы разошлись. Скажу сейчас, что у меня дел по горло, да и уйду, поцеловав девушке ручки. Не станет же меня «поборник справедливости» пинками заталкивать в машину?

Только вот княжна явно не желала эскалации конфликта. Или предполагала, что на вышеупомянутой площадке мы уже точно расстанемся. Поэтому незаметно подмигнула мне и царственно подала пальчики, мол, усаживай свою королевну. Усадил, сам влез на заднее сиденье, несколько опасливо оглядываясь на Михайловского, который забирался следом, отстегнув предварительно свою громадную шашку. А вот внутри салона Найкисса ловко пересела, чтобы быть посередине сиденья, а меня сдвинула на дальний край. На что мне оставалось только благодарно улыбнуться и вздохнуть спокойнее. Если и будут какие-то претензии в мой адрес со стороны папаши, то между нами есть очаровательный громоотвод.

Денис Романович в самом деле начал с нотаций, как только лимузин тронулся, а салон отделился от водителя звуконепроницаемой перегородкой:

– Молодой человек, как прикажете это понимать? Где ваше преклонение перед тысячелетними традициями? Где ваше банальное уважение к родителям невесты? Или вы только и женились на моей дочери ради богатого приданого?

– Папа! – строго осадила его дочь. – Что за пошлые намёки? Когда Слав меня увидел, он свято верил, что я никому неизвестная, начинающая актриса. И вообще не догадывался о существовании у меня родителей.

– Так ты ему что, сиротой представилась?

– Просто нам из-за вспыхнувшей любви казалось несущественным существование всего остального мира!

От такого пафосного ответа князь скривился, как от лимона:

– Сама выдумала? Или тебе так этот Жигало голову закрутил?

– Ну! Знаешь ли! – огрызалась девушка. – Тебе всё равно этого не понять! Потому что ты никогда в своей жизни не любил по-настоящему!

Папенька на такое утверждение только со злостью шлёпнул себя по коленям. Потом чуток наклонился вперёд и стал демонстративно рассматривать мою тушку:

– По-настоящему? Вот этого писаного красавца? Этого мудреца, своими речами затмевающего философов древности? Этого великого учёного, посрамившего своими открытиями всех ныне живущих коллег?… М-да… Заслужил паренёк.

И столько ехидства прозвучало в его тоне, что я не выдержал и высказался. При этом не столько защищая себя, сколько выталкивая из омута уничижительного сарказма вставшую на мою защиту девушку:

– Кем бы я ни был, вы не имеете права меня оскорблять гнусными подозрениями! Как и оскорблять неуместным презрением Найкиссу! Она имеет полное право сама выбирать дорогу в своей жизни и достойна преклонения уже только за то, что не прикрывалась титулами своих родителей, не плыла по течению, а сама решила найти для себя любимую профессию. Не кичится своим богатством, не ставит себя выше обычных граждан и готова добиваться справедливости для любого. В том числе правды для сирых или для убогих. Потому что и они имеют право на существование и на свою толику справедливого к себе отношения. Только за это можно полюбить такую девушку безумно, от всего сердца и навсегда!

После сказанной речи ещё и ладошку девичью ухватил и поцеловал со всей возможной страстью. Получилось всё по высшему разряду. Мои ужимки пылкого любовника, а в особенности гневная отповедь истинного «борцуна» за справедливость, изрядно озадачили князя. Ну и спесь с него здорово сбили. Он теперь глядел на меня задумчиво, сквозь прикрытые веки. Явно о чём-то задумался.

Тогда как его дочь не погнушалась наградить меня за добрые слова в её защиту. Повернулась ко мне, подмигнула и звонко чмокнула в щёку. И тут же шепнула на ухо:

– Выдай несколько комплиментов в мой адрес! – а мне и не жалко:

– Мм! – очередное лобзание нежной девичьей кожи на ладошке. – Ты моя прелесть!.. И какое это счастье, тонуть в колдовских озёрах твоих глаз!..

Говорил я это не громко, но так, чтобы прислушивающийся папаша хотя бы частично расслышал. А чтобы слова звучали искренне, ушёл частью сознания в воспоминания моей последней ночи. Там плескалось целое море пылкой страсти и наслаждения, которые мы пережили с Николеттой. Так что получалось у меня не на шутку искренне, мощно и действенно. Причём настолько действенно, что я перестарался. И ладно бы только Найкиссу, замершую с приоткрытым ротиком заставил вздрагивать и учащённо дышать. Так ещё и папенька её поверил в нашу искреннюю влюблённость настолько, что своими дальнейшими действиями кардинально изменил всё моё существование в новом мире.