Охота на оборотня - Морвейн Ветер

— Это плохо… врать ему. У меня такое чувство, что я его предаю.

— Иначе он предал бы тебя. Вопрос времени, вот и все. Возможно, ему нравилось играть с тобой?

Слова Сергея угодили в какую-то таинственную болевую точку, которая мучила меня с тех самых пор, как я увидела Дениса в первый раз. Что ему было нужно от меня? Самое правдоподобное объяснение — что он просто хотел поиграть. Испытать удачу. Убедить самого себя, что я ему подчинюсь. Типичные игры альф.

Я потерла лоб и взяла трубку в руки.

— Только не торопитесь причинять ему вред, хорошо?

— Пока об этом речь не идет. Ты пойдешь на встречу, а мы просто проникнем в дом и заберем нож.

Я кивнула, хотя сердце продолжало скакать.

— Алло? — голос Дениса в трубке звучал холодно и слегка грубовато.

— Денис, это я…

— Диана! Привет… — и снова разительное изменение в один момент. От колючей жесткости к мягкости и желанию расположить к себе. — Где ты?

Я замешкалась, вопросительно глядя на Сергея, как будто он мог подсказать мне ответ. Но, конечно же, нужно было выкручиваться самой.

— Далеко… Я хочу поговорить с тобой, Денис. Нам нужно обсудить то, что произошло.

— Приезжай домой. Я не причиню тебе вреда.

— Не-ет… — протянула я, — я тебя боюсь. Хочу встретиться там, где много людей.

Секунду в трубке царила тишина. Затем Денис медленно, как будто ребенку объяснял азы, заговорил:

— Диана, я бы никогда не набросился на тебя. Но согласись, когда ты лежишь в постели, и над тобой заносят нож, нервы могут слегка зашалить.

— Ты убил человека, Денис…

— Роман был волком, если ты имеешь в виду его.

— Ты даже не собираешься спорить со мной, да?

— С тобой невозможно спорить! — сорвался он наконец. — Ты все выворачиваешь против меня!

— Да потому что ты ничего мне не говоришь!

— Что ты хочешь, чтобы я сказал?

Я молчала. Я хотела, к примеру, чтобы он сказал, с кем встречался в районе за рекой. Но, конечно же, не прямо сейчас, когда Сергей сидел рядом со мной.

— У меня много вопросов, — сказала я, подумав, — но я задам тебе их, когда мы встретимся.

Денис вздохнул и долго молчал.

— Помнишь то кафе с барбекю? — спросил он, когда молчание его уже стало напрягать.

Я помнила. Но, во-первых, не хотела встречаться так близко от дома, во-вторых, предпочла бы место, где легче будет сохранить над собой контроль.

— Вегетарианская столовая на Дмитровской, — отрезала я. В это место меня водила подруга по универу пару раз.

— Хорошо, — нехотя согласился Денис, — давай сегодня, в восемь часов?

К тому времени уже должно было стать холодно и темно. Я с тоской посмотрела на свои босые ноги.

— Хорошо. И что-нибудь из обуви мне захвати.

Дождавшись, пока я нажму отбой, Сергей поймал мою руку и крепко сжал.

— Молодец, — сказал он.

Я едва заметно улыбнулась. Давно мне никто подобного не говорил, хотя теплые слова солидно омрачало понимание того, что меня похвалили за предательство.

— Он доверяет мне, — сказала я, изо всех сил пытаясь донести до собеседника то чувство, которое мучило меня, но прекрасно понимая, что сделать это, скорее всего, не получится. Для них всех по каким-то загадочным причинам Денис был монстром. Чудовищем. Но я-то знала его… Как он мог быть таким?

— Сергей, — осторожно продолжила я, — вы так уверены, что Денис хочет причинить вам вред. Хочет всех поработить и прочее му-ха-ха. Тебе самому не кажется, что это довольно абсурдно звучит? Зачем в наше время кому-то пытаться завоевать мир? Я уж не говорю про то, что знаю его… и Денис совсем не похож на человека, которому нужна власть. Вот к примеру этот ваш… главный или кто он там, тот, что вел сход. Если бы Денис хотел власти, пошел бы таким путем. Дорогой пиджак, бизнес, прочая ерунда…, а он хочет просто жить.

— Зачем тогда он приехал в Москву? — перебил меня Сергей.

Я открыла рот, чтобы ответить, но вынуждена была тут же его закрыть.

Да, зачем он приехал в Москву? Меня с самого начала мучил этот вопрос. И Денис дал вполне двусмысленный ответ.

— Многие едут в Москву, — все-таки возразила я.

— Потому что хотят добиться чего-то, чего, как им кажется, в их городе нет.

— Ну, да… Но это не обязательно мировое господство, а?

— О мировом господстве никто не говорит. Руслан дал тебе книги?

Я кивнула, не слишком задумываясь о том, откуда он знает. Может, они их всем неофитам дают? Или, напротив, это огромная честь?

— Руслан — романтик. Великие королевства, короли и вожаки, свобода и диктат… А я воспринимаю все проще. Рассказать?

Я кивнула, приготовившись слушать, и взяла в руки чай.

— Мы, волки, в мире людей — что-то вроде негосударственного образования. Наподобие преступного мира.

— Я не нарушала закон!

— Нет. Но ты все равно волк. Есть, конечно, те, кто держится на обочине, как ты. Но и у воров есть наводчики, связные и прочие мало причастные к преступлениям сторонники.

— Я никому не пособничала!

— Суть не в том. Если бы люди узнали, что ты и я — волки, нас записали бы в преступники уже потому, что мы есть. И это роднит нас с ними. А значит, и законы у нас такие же. У людей есть выборы, дума, президент… У нас свои законы и своя власть. Но, как в любом негосударственном образовании, особое место занимают сила и возможность давить на тех, кто подчиняется — или только будет подчиняться — тебе.

— И что?

— Я хочу сказать, что борьба за власть над волками идет всегда. Но большинство понимает, что все стаи им не удержать. Приходится договариваться, выносить часть вопросов на сход и делать вид, что все мы равны

— А Гар, по-твоему, хочет подчинить себе всех? Что-то вроде Аль-Капоне и мафиозной войны?

— Именно так.

— Чем тогда они хуже вас?

— Не тем, что хотят власти — ее хотят все. Опасность состоит в том, что им плевать на закон. В том, что они уже убивают — и будут убивать. А это табу. Потому что каждая стая должна вступиться за своих убитых, и если так пойдет дальше, начнется кровавая мясорубка, в которой не уцелеет никто.

— Так уж никто! Я, например, не хочу лезть в вашу войну.

— А такие, как ты, станут первыми жертвами, потому что за вас не заступится никто.

Я сглотнула.

— Руслан обещал… — сказала я, но не услышала в собственном голосе уверенности.