Что такое "навсегда" - Сара Дессен

– Это правда, я не стремлюсь быть совершенной.

– А мне кажется, стремишься.

– С чего ты взял?

Уэс пожал плечами:

– Каждый раз, говоря о своем парне, ты подчеркиваешь, что он – само совершенство.

– Он – да, а я – нет. Из-за этого у нас и возникли проблемы.

– Мейси, не увиливай! Что для тебя «совершенство», зачем оно тебе?

Я покачала головой, поднося к губам пустой стакан. Нужно же было чем-то себя занять.

– Дело даже не в том, чтобы быть совершенной, а в том, чтобы… Ну, не знаю. Чтобы управлять своей жизнью, что ли.

– Поясни.

Я вздохнула:

– Не уверена, что у меня получится.

Я посмотрела через окно в столовую, ища взглядом Кристи, но заметила, что она куда-то исчезла. Берта и Моники тоже не было.

– Когда умер папа, весь мир будто пошатнулся, понимаешь? А попытки стать совершенной помогали мне сосредоточиться. Если я делала все правильно, я чувствовала себя в безопасности.

Поверить не могу, что рассуждаю об этом на вечеринке, где полно знакомых и незнакомых людей, что вообще говорю об этом с кем-то, произношу это вслух.

– Плохая идея, – сказал Уэс, понизив голос. – Ты заранее обрекаешь себя на провал, потому что достичь совершенства невозможно. Нельзя всегда все делать правильно.

– Кто так сказал?

Он обвел взглядом террасу, словно она олицетворяла собой весь мир.

– Мир. Вселенная. Это надо принимать как данность. А почему ты хочешь, чтобы все было совершенным?

– Я не хочу, чтобы все было совершенным, – возразила я, а про себя подумала: совершенной должна быть только я. – Мне нужно просто…

– Комендантский час, – сказал кто-то у меня за спиной. Я обернулась и увидела Монику. Она сдула с лица челку, посмотрела на часы и бросила взгляд в сторону кухни, где нас ждали Берт и Кристи.

– Спасение пришло в последнюю минуту, – рассмеялся Уэс, спрыгивая с перил.

Я тоже спустилась, не особенно торопясь. Недосказанные слова продолжали звучать в голове. Передо мной стоял парень, который любил недостатки, видел в них не слабость, а силу. Как я могла знать, что такие люди вообще существуют, и что бы случилось, если бы мы встретились при других обстоятельствах, в другом, идеальном, мире? Наш мир был далеко не идеальным.

Как же я ненавидела информационную стойку! Здесь и раньше было плохо. Скучно. Душно. И так тихо, что я знала: стоит затаить дыхание – и я услышу, как течет кровь по моим жилам, как вращается Земля и как идет время. Но теперь, даже если у меня с утра было хорошее настроение, стоило открыть дверь и войти в библиотеку, как день оказывался безнадежно испорченным. Я застревала в этом тихом аду на шесть бесконечных часов. Время застывало, жизнь останавливалась – и так каждый раз.

Однажды я несла в журнальный зал стопку заплесневелых журналов «Nature» и вдруг услышала из-за стеллажа:

– Попалась!

От неожиданности я подпрыгнула на месте, хоть и не слишком высоко, потому что это было совсем тихое «Попалась!». За стеллажом стояла Кристи. Сегодня на ней была белая юбка из искусственной кожи, пушистая розовая кофточка с короткими рукавами и белые сапожки в стиле гоу-гоу. Образ дополняли собранные на макушке волосы и солнечные очки – огромные, в белой оправе, – а в руках она держала сумочку с бахромой. Подходящий наряд для родео. Или для танцев в клетке. Но никак не для отдела художественной литературы, секция «А-Н», где мы обе сейчас стояли.

– Привет! – сказала она чуть громче, чем принято говорить в библиотеке, и какой-то зануда, стоящий у соседнего стеллажа со стопкой книг в руках, укоризненно оглянулся на нас. – Как дела?

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, перехватывая стопку журналов другой рукой.

– Да вот, Монике нужна пища для ума, – Кристи кивнула в сторону соседнего зала, где я увидела Монику, с изможденным лицом жующую резинку возле стеллажа с научно-популярной литературой. – Она настоящий книжный червь, просто глотает книги. А я больше по журналам, но пришла с ней за компанию, тебя проведать.

Я оглянулась на стойку. Бетани сидела за своим компьютером, печатала что-то и говорила по телефону. А вот Аманда не отрываясь смотрела на нас. Вернее, на Кристи.

– Ну, я так, нормально, – сказала я.

– Кто эта косичка?

Кристи, сдвинув очки на лоб, бесцеремонно уставилась на Аманду. Та не отводила взгляда, возможно, думая, что нам ее не видно.

– Это Аманда, – пояснила я.

– Понятно. А она на всех так пялится?

– Бывает.

Кристи посмотрела Аманде прямо в глаза, и та, судя по всему, смутилась, потому что опустила голову и уткнулась в книгу.

– Должна сказать, меня впечатлил ее костюмчик. Это кашемир?

– Понятия не имею.

– Точно кашемир, – задумчиво произнесла моя подруга, перевешивая сумочку на другое плечо. – Так, что я хотела сказать. Мы с Моникой собираемся в одно новое местечко на ланч, пошли с нами?

– Что за местечко?

Бетани закончила телефонный разговор, и теперь они с Амандой сдвинули головы, тихо обсуждая что-то. Время от времени то одна, то другая поднимала взгляд на нас и что-то говорила.

– Кафешка в торговом центре. Они завернут в тортилью все, что захочешь. Ну, в разумных пределах. Так что, идешь?

Я взглянула на часы. До перерыва оставалось пятнадцать минут.

– Не знаю, – Аманда и Бетани продолжали гипнотизировать нас взглядами, – мне, наверное, не стоит…

– Почему? У тебя же есть перерыв на обед?

– Да, конечно.

– И тебе нужно поесть, правильно?

– Действительно.

– Тогда в чем проблема?

– Тут все сложно. Им не нравится, когда я ухожу на ланч.

– Им – это кому? – поинтересовалась Кристи, и я кивнула на Бетани с Амандой.

– Ага. А почему тебя это беспокоит?

– Потому что они издеваются надо мной, считают неудачницей, не знаю…

Кристи прищурилась:

– Издеваются? Серьезно?

Я уставилась на журналы, стыдясь того, что приходится в таком признаваться, и повторила:

– Тут все сложно.

– Знаешь, чего я не понимаю? С чего бы им издеваться над тобой? Они ведь такие несчастные, зачем им это нужно?

– Не такие уж они несчастные, – заверила ее я.

Кристи внимательно посмотрела на девочек и сочувственно покачала головой:

– Очень даже несчастные. Взгляни на них. Серьезно, взгляни.

– Кристи…