Игры миллионеров или Однажды в Америке - Татьяна Форш

И тут же пришла мерзкая мыслишка: «А вдруг он сильно пострадал в аварии? А я знала и не полетела к нему. Какого после этого он будет мнения обо мне? Я, фактически, его предала…»

Что ж, мр. Дж. Смитт, я, пожалуй, соглашусь на ваше предложение!

И написала:

«– Дорогой, мр. Смитт, мне очень интересно ваше предложение. Увидимся завтра».

Вот только завтра все мои планы полетели прахом.

Я так перенервничала, пытаясь привести себя в порядок, сделать маникюр, прическу, подобрать платье, что с утра у меня разыгралась невероятная мигрень. Выпив таблетку, я решила немного полежать, и незаметно для себя уснула.

И, конечно же, проспала судьбоносную встречу.

Открыв глаза, я долго смотрела на плескавшийся в комнате вечерний сумрак. Можно даже не смотреть на часы, чтобы понять, что мои сто тысяч в год уплыли по вине взбунтовавшегося организма.

Ну и ладно.

Все что не делается…

Нашарив рядом с собой сотовый, я взглянула на экран.

Уже восемь вечера и ни одного звонка, ни одного сообщения.

Конечно же, мр. Смитт обиделся такому отношению к своей персоне от какой-то там переводчицы.

Кое-как подняв голову от подушки, я поморщилась от пронзившей затылок боли. А может и к лучшему, что я никуда не пошла. Видимо это судьба, не встречаться с этим мр. Дж. Смиттом?

Я умылась, включила чайник и… вздрогнула, от раздавшегося стука в дверь.

Хм… кого черт принес?

Подойдя к двери, я заглянула в глазок. Непонятный темный силуэт и… букет цветов!

Я прижалась щекой к двери, пытаясь справиться с накатившим волнением.

Кто может прийти ко мне с цветами? Бывший муж? Да после последнего скандала, он даже здороваться со мной не желает. Мр. Смитт? Только этого не хватало. Хотя Тереза вполне могла уточнить у мамы мой адрес и сообщить ему. Тогда он упорный… Видимо, ему действительно так нужна переводчица, что он даже поехал через весь город…

– Кто там? – Я спросила по-русски, и не дождалась ответа, кроме невнятного бормотания. Ладно!

В конце концов, у меня рядом с дверью тревожная кнопка. Нововведение папы.

Трясущимися руками я отодвинула щеколду и открыла дверь.

– Мэгги… – Ко мне шагнул живой и невредимый Джо. В шляпе, черном длинном пальто из-под которого виднелись синие джинсы, заправленные в остроносые сапоги.

Не в силах оторвать взгляда от его лица, серых глаз и любимой улыбки, я плавно сползла по косяку на пол.

– Джоо…

– Мэгги! – Он всполошился. Шагнув в прихожую, он закрыл дверь и бросив роскошный букет на обувную полку, подхватил меня, поднял и отнес в комнату на диван. Сел рядом. – Родная, любимая, прости меня!

Я глотала слезы, глядя на него.

Сколько раз мне снилось, что он приходит ко мне домой, обнимает, целует, гладит мои волосы и говорит: «родная, любимая, прости меня».

– Я безумно виноват перед тобой, что не уберег от встречи с Лиззи. Она сделала все, чтобы нас разлучить, думала что деньги, положение в обществе для меня важнее тебя. Но она сделала неправильные выводы.

– Значит это ты мр. Смитт? – Не в силах сдержаться, я взяла его руку в свою.

– Я. Решил, что ты обо мне и слышать не захочешь. Но, когда ты не пришла, я понял, что не могу улететь, не увидев тебя.

– А зачем прилетал? – Я стиснула его длинные пальцы.

– Хочу снова предложить тебе контракт. Мой агент говорила, что ты сейчас без работы…

Я взглянула в его серьезную физиономию. Значит, я ему понадобилась, чтобы снова сделать какую-то работу?

– Нет. Спасибо. Меня вполне устраивает такая жизнь. – Я выпустила его руку, и, свернувшись калачиком, уткнулась в подушку, чтобы он не видел моих, беспричинно катящихся слез. – Найди кого-нибудь другого.

– Пойми, – он поднялся, скинул пальто, оставшись в белой рубашке. Расстегнул пуговицы на манжетах и, закатав рукава, снова сел рядом. – С этой работой можешь справиться только ты.

– В этом мире сотни переводчиков с радостью согласятся работать на тебя за сто тысяч в год.

– Мне не нужны сотни. И мне не нужен переводчик.

– А кто тебе нужен? – Я зло вытерла слезы, и села, глядя в его глаза.

– Мне нужна жена. Ты. – На его ладони появилась обтянутая бардовым бархатом коробочка. Открыв крышку, он достал кольцо. В сумраке квартиры, от него, казалось, исходило какое-то метафизическое свечение. – Только учти, если ты не согласишься, я поселюсь у тебя под дверью.

– У тебя вроде бы есть жена. – Я сидела безучастной куклой. Внутри взрывались фейерверки, но я боялась поверить в счастье. Противный голосок нашептывал, что так не бывает. Не может быть…

– Неделю назад нас развели. – Джо взял мою руку, и, не дожидаясь согласия, надел мне на палец, это светящееся чудо. – Я заплатил слишком много за свою свободу. Больше Лиззи нас не потревожит.

– А как же ваш поцелуй? – Будто невзначай поинтересовалась я, любуясь кольцом.

– Мэгги, – он вдруг как пушинку поднял меня, и усадил себе на колени. – Если бы я хотел остаться с ней, меня бы здесь не было. Ты согласна стать женой нищего режиссера, актера и писателя? У меня осталось всего восемьдесят миллионов долларов, сорок процентов акций моей компании, квартира и яхта. И еще остров…

Я помолчала.

Взглянула на него и смогла только кивнуть. Его губы нашли мои, окончательно сводя с ума долгожданным поцелуем.

– Риточка, девочка моя! Джо! Как же я рада вас видеть! – Мама сама открыла нам двери своего особняка. – Как же я соскучилась! Отец скоро приедет! Проходите!

Осень в этом году выдалась просто сказочной. Сентябрь стоял жаркий, солнечный и деревья даже не думают желтеть, словно зимы не предвидится!

После нашей скромной свадьбы в марте, (которую оплатил папа, даже не слушая возражения Джо, предоставив один из своих лучших ресторанов и пригласив человек двести) мы на следующий день улетели в Лос-Анджелес. Там нас расписали действительно скромно. Из гостей были только Синди, Мишель, Френки и двое сыновей Джо со своими половинками.

Затем был медовый месяц на Гавайях, который продолжился и по возвращении домой. И вот, после многочисленный просьб моих родителей, Джо согласился на недельку свозить меня в Россию.

– Проходите! – Мама усадила нас в зале и засуетилась. – Рассказывайте! Как вы! Кстати, может шампанское?

Мы с Джо переглянулись.

– Мм… нет, я не буду. – улыбнулась я. Говорить, что их будущему внуку уже три месяца, я пока не собиралась. Не видно, и ладно! А только скажешь, еще не известно, вернешься ли домой! С папы станется откупить все акушерское отделение какой-нибудь местной больницы!