Эликсир для мертвеца - Кэролайн Роу

— Вот наконец мы и пришли, Исаак, — сказал хозяин дома. — Давай выпьем по чаше вина и поедим — если есть кто-нибудь свободный, чтобы подать нам.

Они со смехом вошли в дом, за ними следовал молчаливый Юсуф. В доме было спокойно, тихо. Сеньора Руфь приостановила неистовую деятельность.

Не решаясь постучать в дверь комнаты Ракели в чужом доме, Юсуф поднялся к пациенту. Как он и надеялся, Ракель была там и старательно работала.

— Я посижу с ним, — прошептала она. — По сравнению с тем, что делается внизу, это не работа.

— Внизу ничего не делается, — негромко сказал Юсуф. — Но я хотел поговорить с тобой.

— О чем?

— Может, сядем за дверью? Не хочу его беспокоить.

— Он теперь спит крепче, — сказала Ракель. — В этом нет необходимости.

Юсуф сел на подоконник и рассказал о своем наблюдении за Бонафильей и Фелипом на площади.

— «Не могу. Ты все усложняешь», — задумчиво повторила Ракель. — Она так говорила?

— И еще сказала, что не знает.

— Кто она? — неожиданно спросил пациент. — Эта девушка?

— Простите, сеньор, что разбудили вас, — сказала Ракель.

— Вы не разбудили меня, — ответил он. — Я начал просыпаться до того, как Юсуф осторожно вошел в комнату. Кто она и чего не может?

— Нам бы не следовало болтать о ней, — сказала Ракель с неловкостью. — Это молодая женщина с превосходной репутацией.

— Я знаю ее? — спросил пациент. — Узнаю когда-нибудь, как полагаете?

— Не думаю, сеньор. Когда достаточно окрепнете, вы вернетесь туда, откуда прибыли. Надо полагать, вы не перпиньянец.

— Верно. Раз так, скажите, кто она и чего не может.

— Ее зовут Бонафилья, во вторник она выходит замуж, — сказала Ракель.

— Но не за того человека, которого встретила на площади и которому сказала, что чего-то не может.

— Ему зачем-то нужна ее помощь, — сказал мальчик.

— Подумай, Юсуф, — раздраженно сказала Ракель. — Кто в этом городе может нуждаться в ее помощи? Он хочет ее. Она очень привлекательная, сеньор. Нет — вру. Очень красивая.

— Красивее вас, сеньора? — спросил пациент. — Я спрашиваю не из любезности, это серьезный вопрос.

— У нее более замечательная красота, сеньор, — ответила, чуть подумав, Ракель. — Если бы она шла по городу без вуали, на нее оглядывались бы больше, чем на меня.

— Понимаю. Она должна выйти замуж во вторник, и вы считаете, что этот человек хочет тайно бежать с ней. Давно они знают друг друга?

— Они познакомились в последний день нашей поездки сюда, — ответила Ракель. — Но потом она виделась и разговаривала с ним. Она сказала мне. И он уговаривал ее бежать с ним.

— Предлагал пожениться?

— Я не знаю, чем он прельщал ее. Она не сказала. Думаю, им движет страсть. И он говорил с ней о золоте ее отца, привезенном в качестве приданого. Должно быть, и оно входит в его мотив.

— Ага. Алчность. Может, она не знает, как вынести из дома отцовское золото.

— Не представляю, как она могла бы. Оно, должно быть, заперто. И сеньора Аструха не так легко одурачить, чтобы он отдал его ей только потому, что она попросила.

— Это тема романса менестреля, — сказал пациент. — Она знакомится с кем-то в пути, они влюбляются друг в друга и стремятся убежать вместе. Много времени они проводили вместе в разговорах?

— Нет, — ответил Юсуф. — Может быть, обменялись любезностями или жалобами на погоду — шел дождь, — но Бонафилья постоянно была с отцом и братом, а также со своей служанкой и Ракелью.

— Не самые простые обстоятельства для соблазнения, — сказал пациент. — Прямо у отца под носом.

— Не могу поверить, что она откажется от своей семьи и хорошего брака ради какого-то совершенно незнакомого человека, которого находит настолько красивым, привлекательным и остроумным, чтобы бежать с ним, — сказала Ракель.

— Если они не встречались раньше и он не встретился с вами умышленно, — сказал пациент. — Если б я пытался спасти мою истинную любовь от насильственного брака, то мог бы предпринять в последнюю минуту что-нибудь отчаянное.

— Но она просто сияет от удовольствия, когда находится с Давидом, — сказала Ракель. — Я это видела. И будь она влюблена в кого-то другого, думаю, отец бы прислушался к ней. В душе он добрый человек.

— Может, и нет, если влюбленный христианин, — сказал пациент. — Это так?

— Я предположила, что да, — ответила Ракель. — Но не уверена в этом. Мы разговаривали только о погоде, цели нашей поездки и состоянии дорог. И в пути каждый разумный человек оденется и будет вести себя, как христианин из соображений безопасности, как дозволяет его величество.

— Она ходит одна на встречи с ним? — спросил пациент.

— Нет, — ответил Юсуф. — Берет с собой служанку.

— Думаю, нам нужно рассказать кому-то об этом, — сказала Ракель, — только это может вызвать ненужные осложнения.

— Возможно, она тешится вкусом опасности в течение нескольких дней до того, как стать респектабельной замужней женщиной, — заговорил пациент. — Как-никак, несколько встреч во второй половине дня на общественной площади под пристальным взором служанки могут быть очень волнующими и вместе с тем совершенно безопасными.

— Я спрошу у Эсфири, что она думает. Или знает, — сказала Ракель. — Возможно, вы правы. Она недовольна отцом.

— Почему?

— Он взял молодую жену, приятную женщину, которую сеньора Бонафилья недолюбливает. Считает, что отец устроил этот брак по наущению жены, так как хотят наслаждаться жизнью без Бонафильи, которая угрюмо ходит по дому и сердито смотрит на них.

— Ее маленькая месть, — сказал пациент.

— Да. Но она всегда казалась мне слишком… — Ракель сделала паузу. — Слишком осторожной, чтобы идти на риск серьезных последствий.

— Тогда идите немедленно и расспросите ее служанку, — сказал пациент. — И возвращайтесь со сведениями, которые получите у нее. Только, сеньора, я опять чувствую голод. Не могли бы вы сперва найти для меня что-нибудь более питательное, чем бульон или заварной крем?

— Думаете, что сможете это съесть?

— Кажется, я смог бы сейчас съесть бедро быка. Эти тайны вызывают у меня аппетит.

— Не знаю, о чем вы говорите, сеньора, — сказала Эсфирь. — Мы никуда не ходили.

— Эсфирь, твоя верность госпоже весьма похвальна, — сказала Ракель. — Но я видела, как вы тайком уходили из дома. Юсуф видел, как твоя госпожа разговаривала с сеньором, с которым мы познакомились на дороге, на общественной площади посреди Перпиньяна. Что происходит?

Эсфирь покраснела и нервозно оглядела двор.