Гувернантка - Герта Крис

— Мой император! У меня важные дела… Но через час-полтора, госпожа Екатерина, вы сможете поговорить со своими родителями! Прошу прощения! И не забудьте убрать на место гнездо!

И исчез. А Анастасия схватила меня за руку и воскликнула:

— Я же говорила! Дядя Егор добрый! И ты ему очень нравишься!

— Я?..

— Конечно! — засмеялся император. — Аська! Потащили гнездо на место! Я змейке сыр уже туда отправил!

Пока дети плыли по воздуху и устраивали гнездо на балдахине, я думала о том, что нравится регенту мне не с чего и нечем. Сожрать он меня пытался с самого начала! Правда, не доел немного. И тут же вздрогнула, вспомнив его пальцы на своей груди…

***

Надо сказать, что регент никогда не врал. По-крупному, и по крайней мере мне. Ненавидел — так всей душой! Может, и любил кого-то всем сердцем? Не знаю. Но вот сказал, что позвоню домой через час, и явился! Со своим обычным:

— Мой император! Великая княжна! Госпожа Екатерина! — И, видимо, для пущего разнообразия добавил: — У нас мало времени!

Вот если у тебя времени нет — зачем притащился?! Я могла бы и завтра поговорить!

— Мы ждём тебя, Катя! — крикнул вслед Ярослав.

— Не бойся ничего! — вторила ему Анастасия.

«А чего бояться-то? — недоумённо подумала я, когда нас окутал туман. — Всё как всегда… А вот и телефон!»

— Мама-папа, привет! У меня всё хорошо! А вот времени в обрез. Вы здоровы?

— Здоровы, дочка! — в унисон с небольшим диссонансом откликнулись родители. — А ты где сейчас? — ловко забросила удочку мама.

— Сейчас? Похоже, что в Австралии! У вас грудинка ещё есть?

— Может кончиться! — сказал отец. — Но пока есть немного! Австралия далеко… Может, выберешься к нам на денёк-два?

— Пока нет, папа. Но через недельку постараюсь!

— Постарайся, Катя! — Непохоже было, что мама поверила в мою ложь, но, наверное, очень хотела верить. — А отец врёт. Он порезал сало на куски и почти всю морозилку им забил. Полно этого холестерина у нас!

— Запас карман не тянет, — вклинился отец. — И это вкусный холестерин!

— Вот и хорошо! — рассмеялась я. — Пока! Позвоню!

Регент всё так же пялился в туман. Времени у него мало! Ведь слышал, как я разговор с родителями скомкала? Хоть бы спасибо сказал. Скотина!

— Привет, Машка! Как твоё?

— Да ничего, Катька! Подлечилась и с оптимизмом смотрю на жизнь. А у тебя с голосом что-то не то... Болеешь?! Плохо спишь?!

— Как бы есть немного. Но не болею!

— Дам тебе совет, как специалист. Найди мужика! Три раза в день — и всё пройдёт!

— До обеда или после? — попыталась пошутить я.

— Вместо обеда, Катька. Вместо! Тогда и аппетит проснётся, и жизнь наладится. А иначе женские болезни полезут скопом! Ты мне колдуна сватала? Он что, совсем заколдованный? Если нет — дарю, пользуйся для здоровья. Но и про моего поварёнка не забывай!

— Не забуду! А колдуны — они такие занятые все! Попроще надо кого-то...

— Вот ты, Катька, и мыслить правильно начала. Главное, не тормози теперь. Дерзай! И помни: мужик должен быть разогрет. Извини, но я несусь Карлсона играть! А его ещё надуть надо. Пока!

— Всё! — сказала я регенту и протянула телефон.

Телефон он взял, растворил в воздухе и стоял, мялся. Я совсем уже собралась спросить, в чём дело, когда он вздохнул и словно выдавил из себя:

— Прости, Катя. Но это не только моя прихоть, но и желание императора…

В мою голову пришло, что сейчас он полезет целоваться! Только при чём здесь Ярослав?! Но регент протянул ко мне раскрытые ладони, и на них заплясало красное дьявольское пламя…

«Значит, убьёт! — подумала я. — Хорошенькое дельце!»

Всё тело, руки, ноги вдруг сдавило словно тугими бинтами, обездвижило… Я даже голову не могла повернуть, но, скосив вниз глаза, увидела что-то белое и пышное. «Он что, и раздеть меня успел? — мелькнула потрясающая мысль. — А что это на мне? Подвенечное платье?!»

— Я тебя сейчас убью, козёл паршивый! — истошно заорала я.

Но из горла не вырвалось ни звука, если не считать короткого:

— Да.

Регент кивнул в ответ, внимательно осмотрел меня и печально выдохнул:

— Прекрасна…

В кино с такими интонациями изъясняются маньяки перед тем, как закапывают свою жертву живьём в могилу.

— Прекрати, гад, этот цирк!

Но вместо грозного крика вновь только:

— Да.

Он подошёл вплотную ко мне, по хозяйски подцепил кожаный шнурок и вытащил из выреза платья артефакт Крулая.

— Он только мешать будет…

— Отдай мою вещь! Что ж ты, артефакт гадский, меня не защищаешь от этого урода?!

И снова вышло:

— Да.

Регент взмахнул рукой, и туман исчез. А про могилу-то я угадала: мы стояли на кладбище…

— Пойдём, Катя.

И я пошла! Внутренне упиралась, отдавала ногам приказ остановиться, но шагала словно марионетка. И ругалась самыми грязными словами, которые знала! Вот только из моего рта, как горох на пол, сыпалось:

— Да. Да. Да…

Потом я заткнулась. А чего стараться, если нет никакого прока?!

— Не бойся. Больно не будет, — пообещал регент.

— Да пошёл ты!

Но и от этого посыла осталось только короткое безэмоциональное:

— Да.

«Сейчас засунет в могилку свежую и закопает! — в ужасе думала я. — И больно не будет! Никто ещё из-под земли жалобу на это не подавал...»

Но могилу регент искать не стал. Мы свернули в сторону и оказались у кованой решётки, окружавшей большой белый мраморный склеп. Дверь ограды склепа распахнулась сама, а вот у огромных створок, обрамлённых чёрными блоками, регент остановил меня. Он принялся возиться с цветочками и птичками, украшавшими эту странную дверь: тут розочку повернёт, там птичке хвостик… Наконец регент шагнул назад и крикнул что-то очень похожее на:

— Ха-бал-ка!

Не дожидаясь, пока створки полностью распахнутся, он взял меня за локоть и сказал:

— Пойдём. Уже недолго.

В общем, я опять сказала:

— Да.

Сдержаться не смогла.

Пока мы спускались вниз по широким каменным ступеням, дверь сзади закрылась, но тьма не наступила — вспыхнули факелы на стенах, да и впереди виднелся словно дневной свет. Оказалось, что это четыре больших окна в потолке. И, похоже, витражные. Вот только рассмотреть их толком я не могла — голова не двигалась. А прямо под окнами стояли три огромных саркофага.