Твой яд мне по вкусу - Анастасия Полянина

— Как нам его заполучить на наше мероприятие?? — нетерпеливо спросила она. Рука Майи потянулась к уху, и я — по привычке — остановил ее.

Взглянув на свои смарт-часы на правом запястье, я сказал:

— Сейчас позднее утро воскресенья, и я точно знаю, где мы сможем его найти.

Я находилась в полном замешательстве, не понимая, куда ведет меня Максим. Мне казалось, что встретиться с его товарищем-саксофонистом мы должны были в каком-нибудь музыкальном ресторане, или в концертном зале, или, на крайний случай, у него дома. Но когда мы оказались на территории центрального парка отдыха, я окончательно растерялась. И лишь уловив слухом экспрессивный тембр саксофона со сладковатым призвуком, а потом и заметив самого исполнителя, я начала понимать.

— Ты хочешь сказать, что твой виртуоз — уличный музыкант? — спросила я Максима с недоверием в голосе, когда мы приближались к человеку, который с полным воодушевлением исполнял на блестящем золотистом саксофоне какую-то джазовую композицию, не знакомую мне.

— Ты недооцениваешь этого парня, Веснушка, — подмигнул Максим, — Обрати внимание: на нем костюм от «Бриони»…

Я не могла не выпучить глаза от шока.

Вокруг музыканта было небольшое столпотворение увлеченных слушателей. Максим взял меня за руку, и мы аккуратно протиснулись мимо людей, заняв, так сказать, места в первом ряду. Я имела возможность рассмотреть интересующего нас человека. Он выглядел моложе Максима за счет своего немного мальчишеского лица и субтильного телосложения. Его каштановые волосы имели естественную волнистость, а уголки глаз были приподняты, так что он казался приятно удивленным чем-то.

Он мог не быть мужчиной с картинки с точки зрения внешности, но то, как он играл, делало этого обычного человека богом. Инструмент словно был продолжением его рук, а пальцы музыканта как бабочки порхали по клапанам. Он не надувал лицо во время игры, а как будто непринужденно вдыхал жизнь в саксофон, заставляя его петь свою волнующую чувства песню…

Когда композиция закончилась, саксофонист подарил буквально каждому человеку в немногочисленной толпе неотразимую улыбку. Остановившись взглядом на Максиме, он ухмыльнулся. Я посмотрела на своего спутника и заметила, что он тоже улыбается старому другу.

Мы подошли к музыканту ближе. Люди вокруг начали разбредаться по своим делам.

— Макс, сколько лет, сколько зим… — сказал глубоким баритоном он, бережно укладывая свой шикарный инструмент в чехол.

— Арни, рад приветствовать, — лучезарно ответил Максим и протянул ему ладонь. Они обменялись долгим дружеским рукопожатием и обнялись.

— Судя по твоему помятому лицу, ты до сих пор не вылазишь из драк, — поддразнил Арни Максима и тут же перевел заинтересованный взгляд на меня. Я моментально засмущалась, и мои щеки потеплели.

— Максим, неужели твой ангел-хранитель воплотился в человеческом теле? Кто это прелестное создание? — с нескрываемым восторгом спросил Арни, заставляя меня краснеть еще больше.

Максим усмехнулся и снова поймал мою руку, посылая электрические разряды по моим венам.

— Арни, познакомься, Это Майя. Майя, это Арнольд.

— Приятно познакомиться, — я застенчиво улыбнулась и кивнула головой.

— Взаимно, Майя, — сказал Арнольд и, взяв мою свободную ладонь, поднес ее к своим губам тыльной стороной. Моему смущению от нашего знакомства не было предела.

Арни начал водить глазами между мной и Максимом.

— Итак, чем же я обязан? Не хотите же вы сказать, что просто совершали милый променад и наткнулись на меня?

— У нас есть к тебе просьба, Арни, — сказал Максим с серьезным видом.

Арни был одним из тех людей, которые знали меня с тех пор, когда я еще не начал дрочить. Словом, мы были знакомы сто лет. Но когда я бросил «музыкалку» и подался в жестокий мир бокса, наши пути разошлись, очевидно. Арни был весь в искусстве, а я не выходил с ринга. Мы общались кое-как по старой дружбе, но всегда имели представление о том, как развивались жизни друг друга. Он был хорошим парнем — воспитанным по классическим канонам, отзывчивым и добродушным. Поэтому я искренне радовался встрече с ним.

На самом деле, идея предложить Арни поиграть на торжестве, которое мы организовывали с Майей, была абсолютно спонтанной, сиюсекундной. Я просто надеялся, что у него найдется для этого время и он не откажет.

…Мы расположились на открытой веранде простой симпатичной кофейни в центре города. Майя села рядом со мной, а Арни устроился напротив нас. Сразу после скромного символического заказа напитков у официанта я уже готов был приступить к озвучиванию нашего предложения, но Майя опередила меня, задав Арни свой вопрос не совсем по теме:

— Я не могу понять, почему ты играешь на улице? Просто так — не за пожертвования…

Арни таинственно улыбнулся нам обоим.

— О, милая Майя… У меня нет потребности в средствах к существованию. Я достаточно обеспечен благами. Но музыка… Это то, чем надо делиться, если она переполняет твое сердце. А мое сердце до краев насыщено музыкой! Около года назад, когда я вернулся из гастрольного тура по Европе, у меня наметился небольшой перерыв. Обычно в такие периоды я музицировал дома, но за время моего отсутствия у меня сменились соседи. И они оказались совершенно не терпимы к моему творчеству… Но руки-то у меня тянулись к инструменту как в наркотической ломке. Поэтому я просто взял саксофон и пришел в парк — бездумно, по наитию. И начал играть. Несколько раз меня выпроваживали оттуда, но я приходил снова и снова. И в конце концов, администрация парка просто сдалась, предоставив мне возможность играть в свое удовольствие. Вот так я и стал уличным музыкантом на полставки.

Закончив свой многословный ответ, Арни снова ярко улыбнулся.

— Это прозвучало так… поэтично… про музыку в сердце, — завороженно проговорила Майя.

— Да уж, Арни всегда был горазд на высокопарный слог, — заметил я и подмигнул другу.

Нам, наконец, принесли наши напитки, и мы дружно отпили, каждый из своей чашки.

— Так в чем состоит ваша просьба, друзья? — Арни напомнил нам о цели нашей встречи с ним.

Я прокашлялся и сказал:

— Мы с Майей организовываем небольшое камерное мероприятие для одного любителя саксофонной музыки в следующую пятницу. Не мог бы ты, Арни, выступить там? За достойную плату, разумеется.

Лицо моего друга моментально помрачнело, и у меня скрутило живот от мысли, что он может отказаться. И что делать в таком случае, я не представлял.

— Макс, я надеюсь, ты не намеренно меня обидел сейчас… — сказал Арни, хмурясь.

Я опустился в своем ротанговом кресле. Краем глаза я заметил, что Майя обескураженно хлопала ресницами.