Элеанор Олифант в полном порядке - Гейл Ханимен

Рэймонд, по всей видимости, был знаком с официантом: подойдя к нам, тот назвал его по имени, поприветствовал нас, а затем протянул меню. Судя по всему, персонал составляли люди, похожие на Рэймонда: как мужчины, так и женщины казались неряшливыми, потрепанными и плохо одетыми.

– Здесь обычно неплохой фалафель или вот этот суп, – сказал он, ткнув пальцем в графу «Фирменные блюда».

– Суп-пюре из цветной капусты с тмином, – вслух прочла я. – Ну нет. Вот уж не думаю.

После разговора с Бобом мой желудок все еще испытывал потрясение, поэтому я просто заказала кофе с пенкой и булочку с сыром. Не знаю, что за блюдо взял себе Рэймонд, но оно отвратительно пахло – как слегка подогретая рвотная масса. Ел он шумно, не закрывая рот до конца, поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как смотреть в сторону. С другой стороны, так мне было проще затронуть тему о предложении Боба и о том поручении, которое он мне дал.

– Рэймонд, я могу задать тебе один вопрос? – спросила я.

Он отхлебнул колы и кивнул. Я опять отвела взгляд. Обслуживавший нас парень бездельничал у стойки, покачивая головой в такт музыке. Это была сплошная какофония, слишком много гитар и слишком мало мелодики. Я подумала, что так должно звучать безумие, такие звуки слышат в голове психи, когда отрезают лисам головы и швыряют их в соседский сад.

– Мне предложили повышение до офис-менеджера, – сказала я, – как по-твоему, мне соглашаться или нет?

Рэймонд перестал чавкать, хлебнул еще немного колы и улыбнулся.

– Это же замечательно, Элеанор. Что тебя останавливает?

Я откусила кусочек булочки – она оказалась неожиданно вкусной, намного лучше тех, что продаются в «Теско». Никогда бы не поверила, что найдется продукт, о котором я так подумаю.

– Ну, – ответила я, – из плюсов – мне будут больше платить. Разницу, конечно же, огромной не назовешь, но все-таки… ее хватит на то, чтобы улучшить некоторые стороны жизни. С другой стороны, у меня станет больше работы и, как следствие, ответственности. А наш офис, Рэймонд, доверху укомплектован всякими халтурщиками и лентяями. Уверяю тебя, организовывать их рабочий процесс будет задачей не из легких.

Он фыркнул, засмеялся и закашлялся – кола, похоже, попала ему не в то горло.

– Я понял, – сказал он, – все сводится к тому, стоит ли дополнительная оплата дополнительной мороки, да?

– Совершенно верно, – ответила я, – ты очень точно резюмировал стоящую передо мной дилемму.

Он помолчал, пожевал еще немного.

– Элеанор, а какой у тебя вообще жизненный план? – спросил он.

Я понятия не имела, что он хотел сказать, и это, по всей вероятности, явственно отразилось на моем лице.

– Я имею в виду, долго ли ты собираешься работать администратором офиса? Если да, то новая должность и прибавка к зарплате пойдут тебе на пользу – таким образом, ты будешь в лучшей позиции перед следующим шагом.

– Перед каким еще «следующим шагом»? – спросила я.

Этот человек явно был неспособен говорить на простом английском языке.

– Когда ты подашь резюме на другую работу, в другую компанию, – ответил он, неопределенно взмахнув вилкой.

Я отпрянула, опасаясь, как бы на меня не попали микроскопические капельки его слюны.

– Ты же не собираешься до скончания века работать здесь, правда? – продолжал он. – Сколько тебе? Двадцать шесть? Двадцать семь?

– На днях, Рэймонд, мне исполнилось тридцать, – ответила я, к своему удивлению, польщенная.

– Правда? – удивился он. – Ну так вот, ты же не собираешься весь остаток жизни вести бухгалтерию Боба, или я не прав?

Я пожала плечами; я в самом деле никогда об этом не задумывалась.

– Я думаю, собираюсь, – ответила я. – Что мне еще делать?

– Элеанор! – воскликнул он, почему-то ошарашенный. – Ты умная, ты добросовестная и… очень, очень организованная. Ты много где могла бы работать.

– Правда? – с сомнением спросила я.

– Да! – сказал он, энергично кивая. – Ты разбираешься в цифрах, это раз. У тебя богатая речь, это два. Ты знаешь какие-нибудь иностранные языки?

Я кивнула:

– В самом деле, я очень хорошо владею латынью.

Рэймонд поджал тонкие губы, окруженные колючей щетиной.

– Э-э-э… – начал было он, но потом умолк и махнул официанту, и тот подошел и убрал со стола.

Потом удалился, но вскоре вернулся с двумя чашками кофе и небольшим блюдцем шоколадных трюфелей, о которых его никто не просил.

– Получайте удовольствие, ребята! – сказал он и широким жестом поставил конфеты перед нами.

Я покачала головой, не веря, чтобы кто-то мог что-либо подобное произнести.

Рэймонд вернулся к нашему разговору.

– Есть полно мест, где хотели бы нанять опытного офис-менеджера, Элеанор, – сказал он, – и не только в области графического дизайна, но и в медицине, в ИТ, да где угодно!

Он запихал в рот конфету.

– Ты хочешь жить в Глазго? Ты могла бы переехать в Эдинбург, в Лондон или… В конце концов, весь мир перед тобой.

– Да? – спросила я.

Опять же, мне никогда даже в голову не приходило, что можно переехать в другой город и поселиться где-то еще. Бат, с его сказочными развалинами римского периода, Йорк, Лондон… для меня все это было немного чересчур.

– Знаешь, Рэймонд, в жизни, похоже, есть великое множество вещей, о которых я даже не задумывалась. Полагаю, я даже не догадывалась, что они в моей власти. Знаю, это звучит смешно.

У него было очень серьезное выражение лица. Он подался вперед.

– Тебе, Элеанор, явно пришлось непросто. У тебя нет ни братьев, ни сестер, ты никогда не видела отца, да и отношения с матерью, насколько я помню, у тебя… тоже непростые, так?

– Так, – кивнула я.

– Ты сейчас с кем-нибудь встречаешься? – спросил он.

– Да, – ответила я.

Он выжидающе посмотрел на меня, будто требовал более детального ответа. Я вздохнула, покачала головой, а потом сказала, как можно медленнее и внятнее:

– Сейчас, Рэймонд, я встретилась с тобой. Встретилась, и теперь ты сидишь передо мной.

Он фыркнул и расхохотался.

– Элеанор, ты ведь прекрасно знаешь, что я имел в виду.

Но стало очевидно, что нет.

– У тебя есть парень? – терпеливо спросил он.

Я застыла в нерешительности.

– Нет. Точнее… да, есть кое-кто… Хотя нет, фактически верным будет ответ, что в данный момент нет, по крайней мере на данном этапе.

– Тебе приходится со многими вещами справляться в одиночку, – сказал он, не столько задавая вопрос, сколько констатируя факт, – ты не должна осуждать себя за то, что у тебя нет плана карьерного роста на ближайшие десять лет.