Возрождение Феникса. Том 8 - Григорий Володин

и легкие вибрато, портаменто, глиссандо, пиццикато, гармоники и искусственные гармоники. Пальцы правой руки всё время двигаются. Использую изгиб струны для создания восходящего глиссандо. Не забываю применять и левую руку — важна для выразительности музыки.

Конечно, есть и нюансы работы с инструментом. Лады на «китайской лютне» высокие, и пальцы на струнах никогда не касаются грифа между ладами, это отличается от многих западных инструментов с резьбой и позволяет создавать драматические вибрато и другие эффекты изменения высоты тона. Пипа — отличное «оружие» музыканта. И я от души наношу им атаки по ушам и сердцам зрителей.

Зал молчит, внимая моей игре. Девушки, закрыв глаза, качаются на месте.

— Такой мягки звук… — вдруг доносится до меня шепот. И принадлежит голос никому другому, как стервозной Чинге Ку.

Китаянка стоит, скрестив ноги и дрожа. Ее глаза закрыты, ротик, наоборот, чуть распахнут. О, забавно. Похоже, принцесса испытывает физическое удовольствие от моей игры. Его нужно усилить. Это будет моя маленькая месть за сегодняшнее дерзкое поведение китаянки.

Повышаю тональность, ускоряю музыку. Пальцы мощно пробегаются по струнам. До этого я играл классическую увертюру китайской оперы. А сейчас совершил резкое изменение в гармонии, добавил внезапные скачки динамики. Я уверен, нет, я знаю, что определенные характеристики способны сильно влиять на организм. Речь не про простое духовное наслаждение, а именно про физическое удовольствие. Про телесный кайф. Про музыкальный оргазм. При этом знание нотной грамоты никак здесь не помогает. Важны только сильные эмоциональные участки музыки. Необходим эффект неожиданности. Нашим телам безумно нравятся моменты радикальной смены гармонии и динамики, мозг моментально реагирует на смену темпа.

— Ой! Ой! — вскрикивает Чинга, не открывая глаз. Она резко подается лобком вперед, а грудью назад, по соблазнительному телу пробегает долгая дрожь, на лице появляется яркая краснота.

Следом стонут и остальные девушки. Не одна принцесса погрузилась в музыкальный транс. Игрой четырех струн я захватил восприятие всех барышень. И сейчас они одна за другой сгорают в эпицентре эмоциональной расслабленности:

— Ойй…

— Ай-ой…

— Ка-а-ай!

Сексапильные барышни в обольстительных платьях стонут вместе и порознь.

— А-ах, Свароже! — кричит Ира, качая сногсшибательным бюстом.

— Да! — вторит Астра.

— Ми-ми, — пищит Алеся с зажмуренными глазками.

Весь «прайд» погружается в экстаз и попискивает, подмахивая попками, дрожа скрещенными коленками в такт мелодии.

Почему музыке «отдались» только девушки? Просто парни-аристо редко ведут целомудренный образ жизни. У титулованных мужчин полно эмоциональной разрядки с любовницами. А вот бедненькие барышни сдерживаются до венца, вот их и накрыло.

— Сеня-я! — протягивает Лиза, скрестив руки на своих красивых грудях и колеблясь, словно чайка в небе. — Как же хорошо-о-о!

Я перехожу к расслабляющей мелодии. Умиротворенные звуки наполняют зал.

Девочки хорошо потрудились, теперь им нужен релакс.

* * *

«Беркутов только что трахнул меня!» — с ужасом понимает Чинга, придя в себя.

Рядом издают протяжные звуки другие девушки. Взгляд китаянки скользит по расслабленным лицам, по счастливым глазкам, по пунцовым губам, по вздымающимся грудям.

«Беркутов трахнул нас всех! — обескураженно думает китаянка. — Он трахнул нас пипой!»

Гармоничная музыка продолжает литься потоком, но звучание у нее теперь умеренное и спокойное. В этих звуках мягко сияет луна и качают кронами зимние вишни. В этих звуках отражается вся любовь жизни. Звучание пипы подобно поцелую любимого после безудержной ночи. Хоть Чинга пока еще нетронутая девочка, но ей пришла на ум именно эта метафора.

Принцесса не может отвести глаз от Арсения. Беркутов только что подарил ей незабываемый кайф. Она никогда такого не испытывала. И ей хотелось еще и еще этого удовольствия. Ей хотелось Беркутова!

Внизу живота мокро…очень мокро, соски затвердели, а по телу пробегают остаточные волны. Словно внутри принцессы произошло трехбалльное землетрясение.

Мелодия же становится тише и тише, пока не исчезает совсем. Несколько секунд юные аристократы молчат — словно надеясь на то, что музыка вернется. Но ничего не происходит, и тогда зал взрывается аплодисментами.

К Арсению кидается его «прайд». Девушки обнимают своего «льва» и целуют в щеку.

— Сеня победил! — объявляет в микрофон сисястая шатенка. Вроде Долгоногий назвал ее Ирой.

«Конечно, победил» — с грустью понимает Чинга. А она, китайская принцесса, лауреатка Пекинского международного конкурса «Нишинихон», проиграла чудесному русскому парню. Китаянке больше не хочется язвить Арсению, нет, ей хочется совсем другого — нежности и любви, о которых ей только что поведала волшебная мелодия. Но Беркутов ей этого, конечно, не подарит. Слишком много у него «львиц», слишком они красивы и соблазнительны, чтобы хотеть кого-то еще. Даже принцессу.

— Я извиняюсь, Арсений, — принцесса подходит к Беркутову. — Вы настоящий талант и гений, а я вела с вами, будто со свинопасом. Это не позволительно. Тем более я в гостях. Выигрышные деньги вы получите на счет.

Арсений нежно отстраняет усевшуюся к нему на колени Алесю и сам поднимается.

— Я извиняю вас, — серьезно произносит Беркутов. — По молодости все совершают ошибки. Надеюсь, у вас больше нет ко мне вопросов?

Чинга чувствует, как на глаза наворачиваются слезы. Ее только что проучили, а теперь отшивают прочь. Принцессе хочется упасть на колени, но она с трудом перебарывает душевную слабость. Как бы ни был прекрасен Арсений, Чинга Ку не собирается позориться! Императорская гордость превыше всего!

— Да, — дрожащим голосом произносит китаянка. — Спасибо за урок, Арсений.

— Пожалуйста, — равнодушно отвечает Беркутов. Он видит слезы Чинги, видит тяжесть, сдавившую ей горло, но всё что делает — это холодно произносит. — Передавайте «привет» великому Ван Ди Ку.

— Да…постараюсь…

Она отворачивается и, не глядя, шагает прочь. Путь из клуба тонет в тумане, ноги заплетаются, спотыкаются, но принцесса все же выходит к своему лимузину.

— Чинга! — раздается сзади. — Чинга! Подождите!

Девушка спешно оглядывается и бросается навстречу блондину с ярко-золотыми татуировками на лице.

— Арсени… — она резко останавливается в двух шагах от дворянина. — Виктор?

В темноте принцесса не сразу распознала графа.

— Я хотел узнать, — смущенно произносит Долгоногий. — Не могли бы мы с вами встретиться еще раз? Двери «Зарницы» всегда открыты для вас. Вы же еще не уезжаете в Пекин?

Чинга с неприязнью смотрит на графа. На первый взгляд, Виктор очень похож на Арсения. Тоже широкоплечий высокий блондин, тоже украсил лицо татуировками, тоже любит модную одежду. Но принцесса никогда не любила бижутерию, стилизованную под натуральные камни. А Виктор — это всего лишь жалкая подделка под Беркутова. Ни талантов, ни харизмы. Лишь внешнее сходство.

«Но отец велел мне сдружиться с Арсением, — приходит мысль в головку Чинги. — А Дмитрий явно является его приближенным. Даже те же наколки носит».

Принцессе совсем не хочется довольствоваться вторым сортом, но