Луна для влюбленных - Джейн Арчер

– Какой джентльмен?

– Мистер Монтана. Синтия рассмеялась:

– Он бродяга, такой же, как и я! Дверь в комнату Розалинды открылась.

– И как я. Синтия оглянулась:

– Подслушивала?

В комнату вошла Розалинда. Ее черные волосы были взъерошены, от них пахло лавандой. Фирменный халат отеля «Виндзор» не соответствовал размеру.

– Я хотела удостовериться, что на тебя не напала целая орава лордов и леди, – сказала Розалинда.

Мадемуазель Фиби в волнений тяжело задышала. Синтия рассмеялась.

– Тебе не требуется помощь? – спросила Розалинда, глядя на Синтию.

– Возможно. Не знаю, чего хочет эта женщина. Мадемуазель Фиби расправила плечи и разгладила на тонкой талии костюм из лиловой саржи.

– Я привыкла к разным постояльцам. Поэтому ваша манера говорить и пренебрежительное отношение меня не трогают. Мистер Монтана платит щедро, а я хочу быть достойной такой оплаты.

Она подошла к двери номера Синтии, выходившей в коридор, распахнула ее и трижды хлопнула в ладоши.

Семь молодых женщин с волосами, собранными на затылках в шиньоны, в серых платьях и белых передниках, внесли в комнату коробки и мешки. Они осторожно разложили все эти веши на постели Синтии. Еще одна женщина вкатила столик на колесиках, накрытый для чаепития, с хрустящей белой льняной скатертью и серебряным чайным сервизом. Потом все семеро встали и сделали реверанс Синтии и Розалинде.

Пока они в недоумении наблюдали за происходящим, служанки откатили столик к окну, подставили к нему стулья и сняли крышки с тонких фарфоровых блюд, на которых оказались булочки и сандвичи с огурцами.

Мадемуазель Фиби грациозно пригласила:

– Леди, прошу к столу. Я разолью чай.

Синтия не двинулась с места. Розалинда нахмурилась, потом сделала шаг к Синтии.

– Пожалуйста, леди. Мадемуазель Фиби улыбнулась.

– У вас есть еще одна возможность все объяснить, пока мы не выкинули вас за дверь вместе с вашими коробками, – потребовала Синтия. Ее голос звучал резко.

– Простите меня, – сказала мадемуазель Фиби. – Вы так меня заморочили, что я забыла, с чего следует начать.

Она подошла к столику на колесиках, взяла с него конверт кремового цвета и протянула его Синтии. Внутри лежал листок плотной бумаги. Поперек него жирными заглавными черными буквами было написано: Синтия и Розалинда, наслаждайтесь подарками. Благодарю вас. Мэверик».

В комнате воцарилось молчание.

Пальцы Синтии слегка дрожали, когда она вкладывала записку в конверт. Мэверик продолжал удивлять ее, а сейчас даже растрогал. Она была счастлива оттого, что он поселил ее в таком роскошном отеле, но Мэверик хотел сделать больше и мог позволить себе это. Синтия и не подозревала, что он богат. Теперь она понимала тех бандитов, горняков и ковбоев, которые преследовали их. Должно быть, знакомство с Мэвериком обошлось им в копеечку, а он сумел приумножить деньги, удачно вложив их в какое-то дело.

– Я голодна, – сказала Розалинда, – и не стану возражать, если Мэверику вздумалось накормить нас.

– Почему бы и нет? – улыбнулась Синтия, положив конверт с запиской на письменный стол.

– Приступим, – предложила мадемуазель Фиби и указала на сервированный стол.

Розалинда прошла через комнату и села за столик. Синтия заняла стул напротив. Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.

Мадемуазель Фиби налила им ароматного чая в Тончайшие фарфоровые чашки и отступила.

– Мистер Монтана подобрал для каждой из вас целый ансамбль туалетов.

– Что это значит? – спросила Розалинда.

– С моей помощью он выбрал подходящие платья и белье. И все это из тончайшего шелка.

– Красного? – спросила Розалинда. Она откусила кусочек сандвича с огурцом и поморщились: – Что это такое?

Синтия хмыкнула:

– Попробуй булочку с джемом.

– Наши блюда самого лучшего качества, но если они вам не подходят, мы можем их заменить. – Мадемуазель Фиби сложила руки на груди.

– Нет, все отлично, – отозвалась Синтия с улыбкой. – Просто Розалинда не привыкла к такой еде.

Лицо мадемуазель Фиби приняло такое выражение, будто она хотела спросить, что обычно ест Розалинда, но удержалась от вопроса.

– Красный цвет не подходит для молодой леди. Мистер Монтана выбрал платье такого цвета, который, по его мнению, вам поправится и подойдет для леди вашего возраста и положения в обществе.

Она дважды хлопнула в ладоши.

В комнате послышалось щелканье открываемых застежек и шелест бумаги. Молодые женщины принялись за работу.

Синтия решила не обращать на них внимания и сосредоточиться на еде, потому что внезапно ощутила сильный голод. Она взяла в руки тонкую фарфоровую чашку и вдохнула тонкий аромат чая. Потом посмотрела в окно сквозь кружевную занавеску. Разве она могла представить себя в гаком отеле, как «Виндзор», когда скакала в Мексику, судорожно цепляясь за гриву мустанга. Тогда она была напугана и измучена дорогой. Зато теперь блаженствовала и нежилась.

Синтия наблюдала за Розалиндой, которая пила чай маленькими глотками, как и подобает леди. Должно быть, кто-то основательно потрудился над ее манерами. Она гадала, кто это был – Роза, Мария или отец Баптисте. Впрочем, какое это имело значение. Просто она радовалась за Розалинду. При таких отличных манерах дочь Мэверика будет прекрасно себя чувствовать в любом обществе, как и ее отец.

Синтия с теплотой и нежностью подумала о Мэверик е. Он не переставал удивлять ее. Мэверик мог быть сильным и отважным, нежным и заботливым. Он заботился о них и старался сделать приятное.

Синтия намазала булочку клубничным джемом, и в мыслях ее снова появился Мэверик. Они уже давно не были вместе наедине. И теперь Синтия вспомнила, как он целовал ее на берегу реки на пути в Мексику, его широкую грудь, мускулистое тело. Мэверик желал ее и во что бы то ни стало хотел удержать Синтию возле себя. Он так отважно взял на себя заботы о дочери. Синтия не могла не восхищаться им. Но как отважиться и позволить себе близость с ним? Способна ли была Синтия забыть об осторожности ради Мэверика?

Синтия вздрогнула, положила свою булочку и взяла в руки чашку. Она пил чай мелкими глотками и отгоняла тревожные мысли. Она хотела бы, чтобы все было просто, но в жизни не так. Легче всего утолить желание, если любовь сводится только к наслаждению.

Возможно, пора подумать и об этом, а не только о работе. Синтия улыбнулась своим мыслям.

Мадемуазель Фиби снова выступила вперед:

– Вам нравится чай?

Розалинда отерла белой хрустящей салфеткой рот, испачканный клубничным джемом, и кивнула:

– Это изысканно. Благодарю вас.