Битва за Донбасс. Миус-фронт. 1941-1943 - Михаил Жирохов

Два дня шли ожесточенные бои. Несколько раз части бросались в атаку, но успех их был незначителен. Командующий войсками фронта приказал основные силы армии перегруппировать к правому флангу, чтобы использовать первоначальный успех правого соседа. Ей была поставлена задача создать ударную группировку из четырех стрелковых дивизий северо-западнее Куйбышева и оттуда нанести удар на юго-запад. В течение 19 июля перегруппировка была закончена. К этому времени немецкое командование, понимая всю опасность прорыва наших войск на этом участке, срочно перебросило с белгородско-харьковского направления в Донбасс значительные силы авиации.

Во второй половине дня 18 июля начала активные боевые действия 2-я гвардейская армия под командованием генерал-лейтенанта Я. Г. Крейзера. По плану операции ей предстояло вступить в сражение после того, как 5-я ударная и 28-я армии прорвут тактическую глубину обороны противника. Части армии должны были развить их успех, выйти своими механизированными корпусами на рубеж реки Крынки в районе Артемовка — Кол паковка — Успенская, а затем наступать в общем направлении на Кутейниково. Но в связи с тем, что наступление 28-й армии развивалось крайне медленно, а успех обозначился на участке 5-й ударной армии, командующий фронтом, учитывая изменившуюся обстановку, решил ввести все силы 2-й гвардейской армии для развития прорыва в полосе наступления 5-й ударной армии.

Взаимодействуя с частями 5-й ударной и 28-й армий, войска 2-й гвардейской армии продвинулись вперед и овладели несколькими укрепленными населенными пунктами. Немецкое командование бросило к району прорыва обороны свои оперативные резервы: помимо уже упоминавшейся 16-й моторизованной дивизии, сюда стали подходить части 23-й танковой дивизии, которая была возвращена с полпути на Харьков, а также 336-я пехотная дивизия и некоторые части. Еще более усилила активность авиация.

В этих условиях войска фронта были вынуждены произвести перегруппировку для того, чтобы силами 2-й гвардейской и 28-й армий перейти 31 июля в наступление с общим направлением на Успенскую. Однако такое наступление провести не удалось. 29 июля немецкое командование перебросило из-под Харькова в район плацдарма на правом берегу Миуса танковый корпус СС в составе трех танковых дивизий: «Мертвая голова», «Рейх» и 3-я. Танковые контрудары наносились противником с нарастающей силой. В этих условиях существенно возросла роль советских полков противотанковой артиллерии. Вот как описывает действия 1255-го истребительного противотанкового полка под командованием полковника А. Г. Байнова участник этих боев бывший командующий артиллерией 2-й гвардейской армии генерал И. С. Стрельбицкий:

«В двух километрах от нас, на взгорье, словно на параде, выстроилось около 50 вражеских танков. Развернутым строем они двигались к оврагу… В этот момент где-то впереди раздались выстрелы… И вот уже по склону оврага, точно муравьи, поползли „виллисы“ с „сорокапятками“. Байнов выскочил на своей машине вперед, и перед ним, как на ладони, раскрылась картина боя.

Полк развернулся на пологом склоне оврага. И как только танки стали приближаться к батареям, их встретил сильный артиллерийский огонь. В первые же минуты загорелось девять танков и одна самоходка. Такой удар сразу сбил спесь с гитлеровцев. В рядах противника началось замешательство. Некоторые машины стали отходить, отстреливаясь из орудий и пулеметов; другие остановились, превратившись в прекрасную мишень для артиллеристов…

Пламя над полем боя разрасталось. Артиллеристы наносили меткие удары. Один за другим выходили из строя танки противника»[88].

Однако 30 июля немцы смогли нанести мощный контрудар, в котором участвовало до 100 танков. На другой день контрудар повторился. В танковых атаках, по советским данным, в общей сложности участвовало 400–500 бронированных машин. Их активно поддерживала авиация. Группами по 100–200 самолетов она только в течение 30 июля произвела около 1800 самолето-пролетов.

При создавшейся обстановке войска Южного фронта не смогли прорвать сильно укрепленную оборону противника и пробиться в центр Донбасса и получили приказ отойти на левый берег Миуса.

Июльское наступление Юго-Западного и Южного фронтов на Северском Донце и на Миусе имело большое стратегическое значение. Советские войска не только лишили противника возможности перебросить дивизии из Донбасса на Курскую дугу, но и заставили его снять с белгородско-харьковского направления до пяти танковых дивизий, а также крупные силы авиации и бросить все это для удержания своих позиций в Донбассе. Тем самым в ответственный момент немецкое командование вынуждено было ослабить важнейшее на тот момент на Восточном фронте белгородско-харьковское направление. А это создало еще более благоприятные условия для войск Воронежского и Степного фронтов, готовившихся для перехода в контрнаступление. Следовательно, основная цель, поставленная перед войсками обоих фронтов, была достигнута — они притянули на себя значительные силы противника с других участков советско-германского фронта, и прежде всего с Курской дуги.

5 августа в ходе начавшегося контрнаступления Красная армия освободила Орел и Белгород. По плану Верховного главнокомандования войска Воронежского и Степного фронтов должны были рассечь стратегический фронт противника, выйти во фланг и тыл группы армий «Юг», а затем во взаимодействии с войсками Юго-Западного и Южного фронтов разгромить все южное крыло советско-германского фронта. Планировалось, что в ходе наступления должна быть освобождена Левобережная Украина и Донбасс.

Освободив Белгород, Красная армия успешно продвигалась к Харькову. Над немецкой донбасской группировкой нависла угроза флангового удара с севера.

Еще 4 августа, то есть спустя двое суток после того, как Южный фронт прекратил начатое им в июле наступление на Миусе, представитель Ставки Маршал Советского Союза A. M. Василевский направил Верховному главнокомандующему свои соображения об организации удара войск Южного фронта с целью овладения районом Сталина. Он считал, что наиболее приемлемым в оперативном отношении направлением для такого удара является по-прежнему направление через Донецко-Амвросиевку, Старобешево в обход Сталина с юга. Причем этот удар, по его мнению, должен быть увязан с ударом из района Славянска на Сталино войск Юго-Западного фронта, с тем чтобы с выходом к Сталину изолировать, а в дальнейшем пленить или уничтожить войска противника в дебальцевско-артемовском районе. Конкретные предложения маршала А. М. Василевского о действиях войск Южного фронта в такой операции легли потом в основу плана, разработанного командованием и штабом фронта по разгрому противника на миусских укреплениях.

Одновременно маршал А. М. Василевский, учитывая огромные трудности, которые предстояло преодолеть нашим войскам, перешедшим в контрнаступление на белгородско-харьковском направлении, предложил командующему Юго-Западным фронтом генералу армии Р. Я. Малиновскому подготовить свои соображения об оказании содействия войскам Воронежского и Степного фронтов в освобождении Харьковского промышленного района. Такие соображения командующий Юго-Западным фронтом подготовил и 6 августа 1943 года направил их в Ставку. Генерал армии Р. Я. Малиновский писал: «…Согласно указаниям т. Александрова[89], Юго-Западный фронт готовит операцию с целью не допустить рокировки войск противника с юга на харьковское направление перехватом шоссейных и железнодорожных магистралей в районе Тарановка, Мерефа и содействовать войскам Воронежского и Степного фронтов в овладении Харьковским районом».