Тайна проклятого герцога. Книга первая. Леди Ариэлла Уоторби - Елена Звездная

— Должен напомнить, — вдруг очень вкрадчиво заговорил лорд Грэйд, — как ваш муж и повелитель, я имею полное право убрать ширму вовсе.

В следующее мгновение на мои обнаженные плечи впервые в жизни легли мужские руки! Жесткие, чуть шершавые, мозолистые, с длинными сильными пальцами… И почти сразу к моей спине герцог прижался обнаженной грудью…

Это стало последней каплей!

— Что вы себе позволяете?! — мой вопль, вероятно, был слышен и за пределами каюты, но кого это волновало!

Стремительно развернувшись, я решительно потребовала:

— Подите вон!

И на этом вся моя решительность иссякла. Потому что герцог ничуть не убоялся праведного возмущения и теперь возвышался надо мной, с интересом разглядывая… вовсе не лицо. И этот интерес был с налетом откровенной насмешки, которая играла на губах лорда Грэйда, определенно отвлекая внимание от шрама на щеке.

— Кстати, — голос его был низким и чуть хрипловатым, — полагаю, мне следует напомнить, что, как ваш муж, я имею полное право здесь находиться. Что вы на это скажете, Ари?

Мне было что сказать на это!

— Ни один воспитанный лорд не войдет без разрешения супруги в ее будуар! — яростно воскликнула я.

— Да? — Лорд насмешливо вскинул бровь. — Боюсь, дорогая, мы сейчас в моей спальне находимся.

Судорожно прикрыв руками сорочку на груди, я стремительно отступила на шаг, с ужасом осознала, что уперлась спиной в стену, и с еще большим ужасом увидела, как герцог совершает плавный шаг, закрывая меня в ловушке.

— Ну что же вы так тревожитесь, Ари? — Он откровенно смеялся надо мной. — У вас мое полное и безоговорочное разрешение на нахождение здесь.

Еще шаг, и я оказалась прижата к стене могучим телом герцога. Хотелось закричать, но горло сжало спазмом, я была не в силах издать ни звука, не в силах пошевелиться и самое ужасное — я смотрела на лорда широко распахнутыми от ужаса глазами и не могла отвернуться. Ни отвернуться, ни взгляд отвести…

— Какой взгляд, — насмешливо произнес оттон Грэйд, склоняясь надо мной, — трепетная лань замерла перед хищником… Вас этому в монастыре научили, Ари? — Его ладонь коснулась моей щеки. — Или это импровизация? Вызывает волнительные ощущения, должен признать… — Герцог склонился еще ниже, и теперь едва не касался моего носа. — Знаете, что мне это напоминает, Ариэлла?

Мне никогда в жизни не было так страшно! Я была не в силах ответить, я даже перестала дышать.

— Это безумно напоминает дни моей безрассудной, яркой, беспощадной молодости, жестокие битвы, решительные победы, захват городов и дворцов, в каждом из которых самой упоительной и желанной добычей была вот такая, как вы, испуганная, с огромными от страха глазами, юная, сладкая и пленительная… награда победителю.

Ноги ослабли, сердце забилось с утроенной скоростью, а я… не смогла не спросить:

— Зачем вы мне все это говорите?!

Чуть отстранившись, лорд оттон Грэйд с издевательской усмешкой произнес:

— Вы теперь моя жена, Ари, а муж должен быть совершенно искренен с супругой, вы со мной не согласны? Неужели вам не интересно, леди Грэйд, о чем я думаю, глядя на вас?

Я не знаю, что он хотел услышать, я даже не знаю, как в подобной ситуации должна вести себя леди, но, глядя на губы герцога, вдруг произнесла то, о чем действительно в данный момент думала:

— Только не целуйте меня… пожалуйста.

И замерла, не веря в то, что сказала это, но… Я готова была исполнить свой долг до конца, я знала, что любая свадьба ведет к продолжению рода, я все знала, но не могла забыть тот поцелуй двух черных магов на пристани.

— Мм-м? — удивленно протянул лорд оттон Грэйд. — Интересная просьба, Ари. Но любопытно было бы узнать, — он вновь склонился надо мной, — чем же она вызвана?

Наверное, это было очень грубо и недопустимо, но искренние слова сорвались сами:

— Я очень брезглива.

Мне хотелось зажмурить глаза и сжаться после этих слов, но… я продолжала смотреть на последнего представителя военной династии Грэйд, мигом лишившегося налета издевательской любезности. Он стремительно выпрямился, но не отступил ни на шаг и теперь, склонив голову, испепелял меня взглядом черных, словно еще более потемневших глаз. И лицо герцога становилось все ожесточеннее, словно маска одного из языческих богов ярости! Меня объял ужас…

— Самое забавное, леди Уоторби… простите, леди оттон Грэйд, заключается в том, что я был не намерен сегодня прикасаться к вам, — холодно и четко произнес лорд. И угрожающе добавил: — Был не намерен!

И на меня обрушился вихрь. Жестокий, как и все стихии, беспощадный, как война, и пугающий, как неизбежная смерть. В одно мгновение герцог овладел моими губами, сминая и терзая с алчностью зверя, в следующую секунду раздался треск белья, и мужская ладонь болезненно сжала грудь… Вдруг все изменилось. И ладонь его светлости, скользнув вверх, обхватила подбородок, а поцелуй, он стал другим, не болезненным и жестоким, а нежным… Но во имя Пресвятого, как же мне было обидно, и противно, и горько… От всего этого, от унижения, от осознания, с кем меня связала судьба, а с кем бы я могла быть… И от того, что вот так же упоительно он целовал леди эн-Аури на глазах у всех и в моем присутствии… До слез обидно! И судорожное рыдание против моей воли вырвалось откуда-то словно из души…

Лорд оттон Грэйд замер. Остановился, тяжело дыша и продолжая крепко удерживать мой подбородок… Я не видела его лица, глаза давно были закрыты, но, как я ни пыталась скрыть, слезы вырывались из-под плотно сомкнутых век… Мне не хотелось, мне очень не хотелось, чтобы он видел их… но я была не в силах сдержаться.

— Ари?! — хриплый встревоженный голос.

Я зарыдала. Вырвавшись из его жесткого захвата, закрыла лицо ладонями и обессиленно сползла по стене, всхлипывая, вздрагивая, ощущая, как трясет от всего пережитого, и горько оплакивая собственную судьбу.

Грохот, треск сломанного дерева, резкие шаги, хлопнувшая дверь — меня оставили одну, но даже это не помогло взять себя в руки.

* * *

Не знаю, сколько времени я прорыдала, сидя на полу и, как брошенный ребенок, обнимая колени дрожащими ладонями. Вскоре судорожные рыдания сменились всхлипами, потом утихли и они, оставляя вместо себя слабость и опустошение. Затем высохли слезы. И я, подняв голову, оглядела каюту — от деревянной ширмы осталась лишь груда сломанного дерева, больше ничего не пострадало. Все так же ярко светили магические светильники, все так же лежали оставленные на столе бумаги… герцога не было.

Посидев еще некоторое время, я поднялась, осмотрелась в поисках пижамы и поняла, что пострадала не только ширма — моя казенная одежда была жестоко разорвана: и штаны, и рубаха. Надев другую ночную рубашку, я долго умывалась, пытаясь хоть немного охладить покрасневшее лицо с распухшим носом.

Вернувшись в каюту, поняла, что герцог так и не появился. Не могу сказать, что меня это опечалило, но и что делать дальше, я не знала. Сил дожидаться его светлости не было — после пережитой истерики меня шатало, но лечь на постель оказалось выше моих сил. Достав плед, я прошла к столу, села на тот единственный стул, который здесь имелся, закуталась и посмотрела в окно. Там, среди облаков, так ярко сверкала полная луна…