Наследник Ярости - Елена Ляпота

Ярушка выбралась на берег и вытерлась полотенцем насухо. Окинув взглядом пещеру, она вдруг заметила плащ Ирвальда, небрежно заброшенный в дальний угол. Она подняла плащ и прижала к лицу, вдыхая крепкий запах мужа.

На плотной синей ткани девушка заметила пятна — должно быть, это её кровь. И его семя. Она опять залилась краской, вспоминая чудесные мгновения вчерашнего купания в озере. Ярушка долго смотрела на пятна, гадая, стоит ли их сейчас же отстирать и вернуть мужу уже чистый плащ. Но, подумав немного, она свернула ткань и спрятала среди своей одежды. Пожалуй, она сохранит его таким. Для чего — она пока не знала. Но в этом мире всё было так странно, и свидетельства их первого соития многое могли значить. К тому же, ей был дорог запах этого плаща. Ей не хотелось, чтобы Ирвальд износил его и выбросил, как старое ненужное тряпьё.

Ярушка спустилась к завтраку буквально за минуту до того, как в обеденный зал ворвался Ирвальд. Муж был слегка растрёпан и тяжело дышал, а глаза сверкали, как грозовое небо.

Он выглядел свежим, будто и не было бессонной ночи. В уголках губ притаилась улыбка. Ирвальд поприветствовал жену лёгким кивком головы и развалился на своём стуле во главе стола.

— Зельда, я голоден, как понурыш. Может, даже больше.

Каменная баба подскочила с огромным подносом, уставленным яствами, благоухающими на добрую половину замка. Ярушка смогла распознать кролика, тушёного с зеленью, и поняла, что тоже проголодалась.

Они молча позавтракали — на этот раз в одиночестве, без слуг. Ирвальд быстро расправился с кроликом, ловко разрывая тушку руками, слизывая мясные капли, растекавшиеся по пальцам. Ярушка старалась не смотреть на него, охваченная смущением. Ирвальд же не спускал с неё глаз.

После завтрака владыка залпом осушил кубок и резво вскочил со стула, едва не опрокинув его на пол.

— Мы не закончили прогулку, помнишь?

Ирвальд протянул ей руку. Ярушка послушно вложила в неё свою ладонь и позволила увлечь себя, куда ему вздумалось.

Они отправились в лес тем же путём, что и вчера, но тут Ирвальд не выдержал и поднял жену на руки.

— Ты слишком медленно идешь!

— Может, это вы слишком торопитесь?

Ирвальд рассмеялся и побежал вперёд. У самого озера он опустил Ярушку на траву и стал срывать с себя одежду.

— Те6е нравится это платье? Если да, то лучше развязывай сама.

Ярушка привстала, боязливо оглядываясь по сторонам.

— На нас смотрят!

— И что? — пожал плечами Ирвальд, — думаешь, им есть до нас дело?

— Неловко как-то, — призналась она.

— Хочешь, я поснимаю им бошки? — предложил муж.

— Нет! — спохватилась она, — может, мы найдём другое место?

— Не хочу другое!

Ирвальд выпрямился и, задрав голову к небу, издал негромкое, но грозное рычание. Тотчас же в ветвях зашумели десятки крыльев, зашуршали сотни уносящихся ног, а на поверхности озера встрепенулись и исчезли в глубинах серебристые перышки плавников. На поляне воцарилась тишина — слышно было лишь дыхание, со свистом вырывающееся из груди владыки.

— Ну вот, теперь мы совсем одни.

Ярушка медленно развязала дрожащими пальцами завязки на платье, не решаясь обнажаться полностью, но Ирвальд хмыкнул и сорвал с неё всё, что было надето.

— Так мне больше нравится, — сказа он, кусая её за плечо.

— Немного больно, — прошептала Ярушка, прижимая ладонь к низу живота.

— Прости, я забыл, — усмехнулся Ирвальд и положил свою руку поверх её ладони. Боль тотчас же исчезла. Ярушка улыбнулась и дотронулась до обнажённой груди мужа — синяя кожа, гладкая, без единого волоска, упругая и блестящая, как ствол молодого деревца. Ирвальд был невероятно худ — кости проступали, натягивая кожу, так что она могла пересчитать рёбра и каждую жилку на его предплечьях. Ярушка провела пальцами по его руке, затем поцеловала то место, где пульсировала вена, несущая кровь по всему телу владыки.

Ирвальд вздохнул и прервал её изыскания, повалив на спину и укладываясь сверху…

В замок они вернулись далеко за полночь — уставшие, обессиленные, и наконец-то уснули, переплетясь телами, проспав беспробудно до самого утра…

Ирвальд, с головой окунувшись в супружество, и думать забыл о чудовище, забредшем в долину, а оно о себе не напоминало. Должно быть, выбравшись из своего убежища, зверь не позарился на столь крошечный мир, и вернулся обратно. Ничто более не тревожило Синие Горы…

Пока однажды ночью Ирвальда не разбудил странный сон.

Приподнявшись на локтях, он посмотрел на безмятежно спящую рядом жену, и тряхнул головой, отгоняя наваждение. Но оно не исчезло. Запах сырости и пепла наполнил спальню, заставив Ирвальда вскочить с кровати и подбежать к распахнутому окну за глотком свежего воздуха. Он покосился на Ярушку, которая продолжала спать, не подозревая о происходящем. Нужно было вынести её из комнаты, и он рванулся обратно к кровати, но что-то схватило его за ноги, мешая ступить. Ирвальд посмотрел вниз и увидел, что ступни его прочно обвиты белыми стеблями. Мелкие цветы, источавшие зловоние преисподней, усыпали пол так густо, что казалось, будто спальню устлали плетёным ковром.

«Только бы удержаться, — мелькнуло в голове Ирвальда, — только бы не рухнуть лицом вниз».

Зеркало на стене спальни ожило: серебристая гладь задрожала и покрылась мутно-белой пеленой, сквозь которую виднелись глаза — большие, красивые, как у самого дьявола, и столь же холодные, как и его сердце.

— Чего ты хочешь, тиран? — хрипло закричал Ирвальд.

Брови тирана поползли вверх, зрачки глаз расширились, наполняя тьмой глазные яблоки.

— Ты и вправду меня видишь? — спросил хозяин преисподней.

— Нет, я разговариваю с зеркалом, — криво усмехнулся Ирвальд.

— Так и есть…

Стены замка поплыли пред глазами, а по чёрному бархату поползли густые белые капли. Ирвальд яростно зарычал, протягивая руку к мечу, лежавшему под кроватью с его стороны, однако тот был слишком далеко. Стебли цветов больно впивались в кожу, раздирая её до костей. Ирвальд скрестил руки на груди, призывая на помощь все свои силы. На губах, прокушенных клыками, выступила кровь. С неистовым рёвом Ирвальд разорвал путы. Обрывки стеблей полетели во все стороны, брызгая едким соком, смердящим гниющей плотью.

Ирвальд развернулся, расправил плечи, готовясь сразиться со следующим противником, как вдруг всё исчезло.

Он изумлённо глядел по сторонам, однако спальня была пуста.

Жена по-прежнему спала, уткнувшись в подушку. Ничто не потревожило её сон, хотя крик его ярости был способен разбудить даже мёртвого.

Неужели ему всё приснилось?

Ирвальд долго не мог поверить, что всё это случилось не наяву. Однако такой странный сон должен нести какую-то загадку. Владыка забрался обратно в постель и, обняв Ярушку, попытался уснуть. Но тревожные мысли не оставляли его до самого утра. Едва за окном показались первые багровые проблески зари, он вскочил и, торопливо одевшись, помчался в конюшни.