Поцелуй мой кулак - Джеймс Хедли Чейз

Я вспомнил лицо Реи в тот момент, когда она приготовилась ударить. Да, она прирожденная убийца.

– Это я не могу сказать, сержант, – сказал я охрипшим голосом. – Откуда мне знать.

– Угу… У нее чертовски интересное прошлое. По всей видимости, это дело их рук. Если обнаружится, что Морган ранен в руку, и группа крови сойдется, им крышка. – Он встал. – На них уже объявлен розыск. Они обязательно будут задержаны, это только вопрос времени. – Он кивнул Лепски, и они направились к двери. – Ладно, мистер Карр, не будем больше вас утомлять. Поправляйтесь. – Он вышел из палаты вслед за Лепски.

Я сам себе выкопал могилу, думал я. Как у меня хватило глупости дать Фелу свою маскировку, которой я уже пользовался при неудавшемся нападении на бензоколонку. Я сказал им воспользоваться перчатками и позаботился об алиби, но мне и в голову не пришло, что работник бензоколонки, запомнивший очки, пиджак и парик, сообщит в полицию о ночном визитере, и что полиция Парадиз-Сити связана с полицией Луисвилла. Прошло лишь несколько дней, пока я тешил себя уверенностью, что их невозможно найти, если они не попытаются сбыть колье, а полиция уже шла по их следам. Охота началась! Сколько она продлится? Когда их поймают, они заговорят.

Радио Парадиз-Сити передавало последние известия каждые два часа. Я превратился во внимательного слушателя. Стоило диктору объявить, что сейчас будут передаваться последние новости, как я замирал с гулко колотящимся сердцем. Я ждал сообщения об их аресте. Пока длилось ожидание очередной сводки новостей, я едва отвечал сестре. Еда оставалась нетронутой. Все мое внимание было приковано к стрелкам часов, которые медленно ползли, отмеряя время до следующей сводки новостей. Я понимал, что двухмесячный морской круиз придется отменить. Одна мысль о том, что я буду оторван от новостей, все время гадая, не попались ли они, в каждом порту ожидая появления агентов, которые пришли арестовать меня, сведет с ума.

Беспокойство не давало мне лежать в постели. На следующее утро, едва сестра вышла из палаты, я встал и принялся расхаживать взад-вперед. Сначала у меня подгибались ноги, но я упорно продолжал ходить, чувствуя, как движения возвращают мне силы.

Доктор Саммерс застал меня, стоящим у окна.

– Только не надо шума по пустякам, – сказал я. – Я хочу домой. Мне наплевать, как это отразится на моем здоровье. Если я погреюсь на солнышке у себя на балконе, мне будет только лучше. Торчать взаперти я больше не могу.

Неожиданно для меня он согласился.

– Хорошо, мистер Карр, я распоряжусь насчет санитарной машины. После обеда можете отправляться домой. Вечером я заеду посмотреть, как ваши дела. Будет хорошо, если сестра Флеминг поедет с вами и останется на несколько дней. Просто на всякий случай.

– Она мне не нужна. Мисс Бакстер побеспокоится обо мне.

В четыре часа того же дня я сидел на балконе своего дома. Когда туда зашла Дженни, неся чай, я объявил, что морской круиз на время отменяется. Удивление и разочарование, отразившиеся в ее взгляде, вызвали у меня только раздражение. Я то и дело посматривал на часы. Передача новостей должна была начаться через несколько минут.

– Но почему? – спросила Дженни. – Море было бы вам так полезно. Что заставило вас передумать?

– Я имею право передумать, – огрызнулся я. – Пора заняться делами. Нужно еще распорядиться об имуществе Сидни. Я теперь понял, что за два месяца на корабле я помер бы от скуки.

– Ах так, – она опустила взгляд на свои руки и покраснела. – Но я заказала вещи, Ларри, вы говорили…

– Ничего, все в порядке. Может быть, съездим попозже, кто знает. Оставьте их у себя. Вы это заслужили.

– Я не могу это принять, Ларри. Предполагалось, что я буду у вас секретарем…

– Не морочьте мне голову. Оставьте их себе. – Я снова взглянул на нее.

– Спасибо. – В ее голосе звучали холодные нотки. После долгой паузы она сказала: – Пожалуй, пора возвращаться в Луисвилл. Я уже совсем хорошо хожу. Думаю, и вы обойдетесь без меня. Правда?

Неожиданно я понял, что должен остаться один. Нужно проводить свое время в ожидании последних известий. И Дженни только мешала бы мне. Кроме того, если их поймают и они заговорят, я не хотел, чтобы Дженни была здесь, когда меня арестуют. Этого я не хотел бы в любом случае. Не глядя на нее, я сказал:

– Хорошо, Дженни, я понимаю. Вам так хочется вернуться к своей работе, как и мне к своей.

– Да.

– Хорошо, договорились, я… – Видя, что подошло время сводки новостей, я умолк. – Одну минуточку, хочу послушать последние новости.

Пока я слушал все тот же надоевший вздор про Никсона, Китай и Вьетнам, Англию и Общий рынок, Дженни встала и вышла в гостиную. Когда болтовня кончилась и об аресте не было сказано ни слова, я тоже вышел в гостиную. Дженни там не было. Поколебавшись, я пошел в комнату для гостей. Она укладывала вещи.

– Незачем так спешить, – неуверенно сказал я. – О чем вы думаете?

– Через час уходит автобус. Если я на него успею, то послезавтра буду уже в своем бюро. А мне это только и надо.

– Да, понятно… – Испытывая отвращение к самому себе, я вышел на балкон. Через двадцать минут она присоединилась ко мне.

– Берегите себя, Ларри, не переутомляйтесь.

– Спасибо, что вы меня выручили. Будем поддерживать связь.

Я не смел взглянуть на нее.

– Ведь вас что-то очень беспокоит, правда? – Она положила ладонь на мою руку. – Расскажите мне. Вдвоем лучше найти выход из трудного положения.

Как мне хотелось рассказать ей все. Но что толку! Чем она сможет помочь? Никто мне не сможет помочь!

– Все в порядке, Дженни, – сказал я. – Не опоздайте на автобус.

Она долго смотрела на меня, ее губы дрожали. Мне стало ясно, что она действительно меня любит. Но время для этого было упущено. Я отвернулся. Через секунду я услышал, как захлопнулась входная дверь. И тогда я понял, что окончательно остался один.

Следующие два дня я провел в одиночестве, посылая за едой в ресторан и слушая каждую передачу новостей. Телефон не давал мне покоя. Люди справлялись о моем здоровье, друзья желали навестить меня. В их голосах проскакивала обида, когда я отвечал, что самочувствие не позволяет пока никого принять. Наконец, я совсем перестал отвечать на звонки.

На третье утро доктор Саммерс снял с меня бинты. Не считая плеши на затылке, я был как новенький. Он сказал, что сейчас самое время для морского путешествия. Я ответил, что подумаю, и поскорее сплавил его. Я уже начал жалеть, что так обошелся с Дженни. В моем тогдашнем паническом состоянии мне просто необходимо было остаться одному. Но теперь, когда страх отступил, я старался уверить себя, что Рею и Фела никогда не поймают. По всей вероятности, они давно в Мексике или Южной Америке. А я могу провести остаток своих дней у радио, так ничего и не услышав о них.