Росомаха. Оружие Икс - Марк Черазини

Мысль о рождении ребенка-инвалида привела ее в ужас. Как может особенная папина девочка родить калеку? Дефективного? Урода?

Папа любил совершенство, разве не он сам ей говорил об этом? Та ночь, когда он пил, помогая ей делать домашние задания. Та ночь, когда она села слишком близко к нему. Он всегда говорил ей сохранять дистанцию, но в ту ночь она испытала на себе извращенную любовь отца.

Она носила в животе монстра.

Поэтому до того, как отец вернулся домой, до семейного ужина, Кэрол Хайнс спустилась в гараж и смешала кое-что особенное, использовав детский набор для химических опытов.

– Делай, что надо, лей уксус в воду, – говаривал ее отец и громко смеялся.

В тот вечер, в гараже, она смешала уксус, но не влила воду. Вместо нее она влила в себя едкое вещество в отчаянной попытке выжечь тот кошмар, который носила в себе…

В ее голове что-то зажужжало – переговорное устройство, – и это заставило Кэрол Хайнс резко сесть на кровати.

– Хайнс слушает.

– А, так вы все-таки дома, – весело произнес доктор Маккензи.

– Я ходила к доктору Гендри. Я почувствовала себя немного усталой после… после того, что произошло сегодня утром.

– Можно понять, – ответил Маккензи. – К сожалению, нам нужны ваши знания. Субъекта Икс накачали успокоительным, но наркотики быстро перестают действовать. Доктор Корнелиус пытался установить интерфейс при помощи вашей машины, но он не обладает вашими ловкими пальцами.

– Проблема?

– У нас опять в мозгу эти мерзкие пики. А то, что случилось сегодня… ну, вы понимаете нашу дилемму.

– Я сейчас приду. Конец связи.

Опять ответственность… но я никогда, никогда не хотела руководить. Только делать свою работу и держать голову опущенной, чтобы ее не отрубили.

Она встала и надела один из своих одинаковых зеленых рабочих халатов. Не взглянув в зеркало, она вышла из своей комнаты и пошла по лабиринту коридоров, ведущих к камере Логана.

Лабиринт… Это место стало еще одним лабиринтом, таким же, как НАСА. Профессор обещал мне место, где цель – это научные достижения; место, где нет критики, нет мелочной бюрократической политики.

Но все это было ложью.

Уже началась внутренняя бюрократическая борьба, и доктор Гендри сует нос в мое прошлое – несомненно, в поисках оружия, которое он мог бы использовать, чтобы погубить мою карьеру, погубить меня.

Хотелось бы знать, не променяла ли я один лабиринт на другой?

Кэрол Хайнс была в растерянности.

– Я насчитал два четырехколесных бронетранспортера и один большой, похожий на подделку советского БТР-60. Восемь колес, наверху прожектор, внутри человек шесть вместе с водителем. Можно считать, за нами охотится не меньше дюжины солдат.

Логан сполз обратно в дренажную канаву и отдал Мико ее бинокль ночного видения. Позади них эхом отражался от склонов гор грохот вращающихся винтов: два вертолета обшаривали прожекторами долину.

– И назад мы не можем вернуться. Скоро эти вертолетчики поймут, что я добрался до дороги, это всего лишь вопрос времени. Они погонятся за нами, как стая волков.

– Значит, мы в ловушке.

– Это я в ловушке, – возразил Логан. – Держу пари, они даже не подозревают, что ты здесь.

При свете луны он увидел, как она нахмурилась.

– Зачем вы это говорите? – спросила она.

– Потому что все утечки были с моей стороны. Вы знали о нашем задании, почему бы и корейцам не знать?

Мико не могла оспорить его логику, поэтому она и не пыталась.

– Что вы задумали?

– Ты можешь найти ту поляну у подножья гор, где мы отдыхали?

– Хай, легко.

– Встретимся там через два часа.

– Но как же вертолеты? Наверняка они обыщут горы, как и дорогу.

– К тому времени они уже не будут меня искать.

Мико покачала головой.

– Вы же не собираетесь сдаться?

Логан рассмеялся.

– Ни за что. Я не сошел с ума. У меня есть идея получше. Я им позволю меня убить.

Она заморгала.

– Вы в своем уме?

– Мне это нравится не больше, чем тебе. Меня уже раньше убивали – и мне это ощущение не понравилось. Но это единственный выход, который я вижу – для нас обоих.

Мико наконец поняла.

– Это неправильно. Вы можете по-настоящему умереть.

– Ты же видела, как я оправился после падения с горы. Я умею исцеляться, быстрее, чем любой другой… человек.

– Но пулеметы, штыки… Разве они не прикончат вас или не возьмут в плен, если найдут вас живым?

– Они ко мне и близко не подойдут. Я покажу свое лицо, позволю им сделать несколько выстрелов, а потом упаду в озеро. Если они завтра все еще будут меня искать, они обшарят дно озера, а не горы, где мы будем в безопасности.

– А после того, как мы встретимся?

– Посмотрим в лицо фактам. Как бы то ни было, наша миссия закончена…

Она попыталась возразить, но он ее перебил.

– …потому что мы потеряли фактор внезапности. Они удвоят охрану. Утроят ее. И еще хуже, если они захватили Лэнгрема. Они вытянут из него правду побоями или наркотиками через пару часов, поэтому план похищения сорван. Если это произойдет, нам обоим придется выбираться отсюда вашим способом.

Лицо Мико было мрачным.

– А мы не можем остаться вместе?

– И рискнуть обеими нашими жизнями? – Логан покачал головой. – Мой план гораздо лучше.

Он выглянул из-за края канавы.

– Они меньше чем в минуте отсюда. Ложись в канаву и ползи на животе до тех пор, пока не сможешь незаметно добежать до леса.

Он отвернулся и стал наблюдать за дорогой.

– Логан… Я…

– Ты хочешь что-то сказать?

– Удачи вам, – прошептала Мико. Потом она исчезла в высокой траве. Ее шуршание скоро заглушил грохот машин, едущих по неровной дороге.

Когда Логан выбрался из канавы, он достал G36, прикрепленный к ноге. Человек, сидящий в верхнем люке, светил лучом прожектора в канаву впереди себя. Логан старательно отводил глаза в сторону, чтобы не потерять способности видеть в темноте. Когда луч прожектора ушел вверх, к линии деревьев, Логан заметил блик лунного света, отразившегося от стекла, и улыбнулся. Бронированные защитные щитки БТРа были подняты, пуленепробиваемые стекла на виду. Он быстро поменял магазины.

Эти парни выглядят очень самоуверенными, но титановый снаряд с тефлоновым наконечником должен испортить им настроение – и пробить огромную дыру в лобовом стекле.