Мятная полночь - Карина Тихонова

Я подняла голову, оглядела темную нишу под самым потолком. Интересно, там такой же бардак, как и везде? Нужно проверить! Я взяла табуретку, поставила ее возле двери. Взгромоздилась на шаткую опору, заглянула в пыльный полумрак антресоли. Банки, банки, банки… Эти из-под майонеза, эти из-под солений… Все правильно. Я же сама просила сестру не выбрасывать стеклянную тару. На меня иногда нападает хозяйственный зуд, и я начинаю делать припасы на зиму. А что там за банками? Я прищурилась. Кажется, картонная коробка. Ну, да! Это тот самый чайник, который я подарила сестре на новоселье! Я вытянула руку, приподнялась на носочки. С трудом подцепила двумя пальцами гладкий глянцевый бок, придвинула коробку к себе. Банки вокруг попадали со стеклянным звоном, и Влад немедленно примчался из комнаты:

– Ты с ума сошла!

Я посмотрела на приятеля сверху вниз.

– Зачем ты сюда залезла?

– Мне нужно достать чайник.

– Зачем?

– Не знаю. Хочу посмотреть, он на месте или нет.

– О боже! Слезай, я сам достану.

Я послушно затопталась на табуретке, приноравливаясь, куда бы спрыгнуть. Но не успела этого сделать. Влад обнял меня за талию и снял с высокой подставки. Осторожно опустил на пол, пробурчал:

– У тебя ребро с трещиной. Забыла, что врач сказал?

Я почувствовала, что краснею. Но совсем не оттого, что собиралась нарушить распоряжения врача. К моему изумлению, Влад тоже был красен, как рак. Но видела я его смущенную физиономию всего одно мгновение. Влад быстренько влез на табуретку и бодро загремел стеклянной тарой. Через минуту приятель спрыгнул на пол. В руках у него была заветная коробка.

– Вот, – сказал он язвительно и вручил мне упаковку. – Тяжелая, значит, не пустая. Чай, теперь твоя душенька довольна?

Я поставила коробку на стол. Открыла крышку, заглянула внутрь.

Чайник на месте. Действительно, глупость какая. Зачем ворам электрочайник? Тем более, что у Динки орудовали не обычные домушники.

Я порылась в коробке, достала инструкцию. А вместе с глянцевой белой бумажкой на пол упал обрывок листа, исписанный крупным мужским почерком.

Мы с Владом одновременно присели и стукнулись лбами. Я схватила обрывок и, потирая ладонью лоб, прочитала:

– «Захоронение не там…»

На этом запись оборвалась. Я посмотрела на Влада. Влад посмотрел на меня.

– И что это значит? – спросил он.

Я пожала плечами. Перевернула лист, прочитала то, что было написано на другой станице:

– «Не доверяй…» – Опустила руку с обрывком на колено и уставилась на приятеля.

– М-да, – сказал Влад. – Очень сжатая информация. Можно сказать, конспективно о самом главном. Мы узнали, что чье-то захоронение находится не там и что нельзя доверять. Кому?

– Никому, – сказала я. Подумала и поправилась: – То есть, почти никому.

Влад отобрал у меня обрывок письма и поднес к глазам.

– Это его почерк? – спросил он, указывая на бумагу. – Динкиного отца?

– Понятия не имею! – ответила я. – Я с ним не переписывалась. Но думаю, что писал именно Ибрагим. Больше некому.

Влад сосредоточенно покивал.

– Да, действительно. Дина получила от него письмо восемь месяцев назад и стала о чем-то задумываться. К наследству в виде лондонской квартиры отнеслась наплевательски, сказала, что знает заначку покруче фараоновой. Похоже, это обрывок письма ее отца. И, видимо, он сообщил Динке какие-то сведения, представляющие огромный интерес для охотников за кладами. Настолько огромный интерес, что твою сестру похитили.

– И еще мы знаем, что им нужен Динкин амулет, – подхватила я. – Уж не знаю, каким боком он связан с этой историей, но ясно, что как-то связан. Иначе на фиг им железка с камнем?

– Еще мы знаем, что ты не оставила амулет у меня дома, – завершил Влад. – И у похитителей его нет.

Я удивилась:

– С чего ты взял?

Влад постучал пальцем по голове:

– Элементарно, Ватсон! Если твоя сестра звонит тебе после обысков в наших квартирах и просит срочно отыскать амулет, значит, грабители его не нашли!

Я смутилась. Действительно, элементарно.

– Выходит, в письме содержится не вся нужная информация, – продолжал рассуждать Влад. – Письмо они уволокли, это ясно. Но его оказалось недостаточно. Нужен амулет. В нем ключ. Сечешь?

– Секу, – ответила я. – И что мне теперь делать? Амулет нужно найти. А я понятия не имею, где его посеяла!

Влад плюхнулся на пол, обхватил руками колени. Я выключила закипевший чайник и уселась напротив него.

– На цепи была застежка? – спросил приятель.

Я почесала переносицу, вспоминая:

– Не помню. Я все время через голову его надевала. Цепь длинная, чего заморачиваться?

– Если там была застежка, она могла расстегнуться.

– Если ее не было, могло сломаться одно из звеньев цепи, – добавила я.

– Могло. Значит, цепь могла свалиться с тебя по дороге от твоего дома до моего. Какие возможные места?

– Лифт исключается, – сразу сказала я.

Влад кивнул:

– Да. Там мало места, мы бы сразу заметили, что цепь соскользнула. К тому же, она должна была упасть шумно. Камень с железом – гремучая смесь.

– Упала на ковер? – предположила я.

– У меня дома ее не нашли.

– У меня тоже.

– Значит?… – произнес Влад с вопросительным знаком на конце слова. Он с надеждой посмотрел на меня, но я сидела молча и смотрела на него с тем же выражением ожидания. Тишина. Потом Влад вздохнул и резюмировал: – След потерялся. Но все равно, нужно написать объявления и расклеить их у меня во дворе.

Я кивнула. Нужно. Хуже от этого не будет.

– Но мы не будем надеяться на чудо, – продолжал Влад. – Помнишь, что сказал Людвиг Ваныч Бетховен?

– Нет.

Влад поднял палец и процитировал великого композитора:

– «Человек! Помоги себе сам!»

Я с уважением посмотрела на приятеля:

– Откуда ты знаешь?

Влад засмеялся:

– Не смотри на меня с таким восторгом. Родители сдали меня в музыкальную школу, и я там промучился целых пять лет.

– А почему пять, а не семь?

– Выгнали, – объяснил Влад. – Выяснилось, что у меня нет ни слуха, ни чувства ритма. Но это неважно. В фойе висел огромный плакат с этими самыми словами. За пять лет мне это изречение так глаза намозолило, что я его до сих пор забыть не могу.

– И что ты предлагаешь делать? – поторопила я Влада. – Как мы можем себе помочь?