Эльфийский яд - Диана Дурман

Отбросив страх, я прямо посмотрела в зелёные глаза Наилэвина и сказала:

— Из-за тебя погибнут очень многие. — Может это впустую, но я должна попытаться его вразумить.

— Верно, — слишком легко соглашается принц, — но нам это нужно. — И в его последних словах было столько уверенности, что я нахмурилась, пытаясь понять. Наилэвин лишь усмехнулся, а потом произнёс: — Знает ли моя дорогая “сестра”, что во время войн мы делаем самый мощный скачок в развитии? В мирные времена мы живем неспешно, тратим себя на пустые развлечения и изобретения, а когда нашей жизни угрожает опасность, мы фокусируемся на поистине важных вещах.

Мне хотелось отмахнуться, хотелось вступить в дискуссию, но это было бессмысленно. Всё в принце говорило о том, что его не переубедить — он слишком сильно верил в свои убеждения.

— Возможно, ты и прав, — тихо произнесла глядя на свои сплетенные пальцы, лежащие на коленях. А потом вновь посмотрела Эвину в глаза, твёрдо добавив: — Но это никогда не оправдает всех жертв, что ты принесёшь.

— Тебе придётся смириться, Иса. — Новая улыбка, от которой меня пробирает дрожь.

— На что ты намекаешь? — подозрительно уточняю и вижу, как Наилэвин начинает наклоняться ко мне.

Не дождавшись завершения его маневра, я попыталась отползти, но вроде бы изящная ладонь сжалась тяжелой хваткой у меня на ноге, не давая сдвинуться с места. Принц присел, касаясь грудью моих колен и с жадностью посмотрев на мои губы проникновенно заговорил:

— Ты будешь рядом со мной, и ты будешь послушна. — Холодные пальцы ныряют под ткань платья, начиная ползти от лодыжки вверх. Глядя в горящие зелёным огнём глаза я боялась пошевелиться, меня, словно парализовало от вновь накатившего страха, и всё что я смогла сделать — сжать плотнее колени. Сейчас отдала бы что угодно за трусы, при том, как можно сильнее похожие на пояс верности. Пока в моём испуганном мозгу вертелись мысли о защитном белье, Эвин ласковым голосом продолжил посвящать меня в дальнейшие планы: — Когда доберёмся до ближайшей жилы чистой магии, я лично нанесу на твоё тело несколько печатей и куда более сильных, чем та, что ты свела.

В этот момент мои зубы застучали — он знал, что я больше неподвластна его отцу. Пока чужие пальцы поглаживали моё бедро, спасибо хоть с внешней стороны, я прикидывала, как мне теперь выкручиваться.

Не придумав чего-то более гениального, выпалила единственное, что могло меня спасти от посягательств принца:

— Если ты это сделаешь, то станешь одержимым мной.

Услышав это Наилэвин замер, его пальцы как раз уже хотели сместиться туда, где теплее. Он задумчиво порассматривал моё лицо, а затем слишком спокойно произнёс:

— Я знаю.

— Что? — удивилась я, глядя на этого придурка как на сумасшедшего. — И ты всё равно готов пойти на это?

Едва мой последний вопрос прозвучал, Наилэвин толкнул меня в грудь, прямо как тогда, когда отправил меня в реку, а затем навис надо мной распластавшейся на кровати и сказал:

— Никто не понимает, что на самом деле я жажду этой одержимости. — Вытянутые к вискам глаза принца лихорадочно блестели, пока его голос становился всё более хриплым и тягучим. — За все свои три века я ещё ни разу не испытывал таких ярких чувств. Лишь прикасаясь к тебе, я ощущаю покалывание на подушечках пальцев, при этом в груди разливается приятный жар, а в горле пересыхает от жажды по твоим губам. — Он наклоняется ближе и с жаром шепчет: — И как только ты станешь моей, все ощущения усилятся. Отец считает подобное проклятьем, а для меня это дар настолько ценный, что я скорее убью тебя, чем отдам кому-то другому.

«Твою мать!» — это всё что звучало эхом у меня в голове, пока сухие губы впивались в мою шею. Меня начало тошнить едва я ощутила, как пальцы Наилэвина сжимают мою грудь через платья — вот бы их было не три, а тридцать. Первой реакцией было желание сопротивляться, но неожиданно я вспомнила, что по правилам самообороны попусту трепыхаться нельзя. Нужно правильно выбрать момент и только тогда бить по чувствительным местам. Иначе вырваться не удастся, ведь мужчина гораздо сильнее женщины.

Прикусив до боли губу, я терпела лапающие меня руки, быстрые поцелуи на коже от которых мне хотелось выть. «Нужно немного потерпеть, нужно потерпеть…» — читала слово мантру, чувствуя, как распахиваются полы платья, а мои ноги уверенно разводятся коленом.

Дождавшись, когда Наилэвин опустит взгляд, чтобы разобраться с опутавшим мою ногу нижним платьем поспешила исполнить то, что видела то ли в фильме, то ли в каком-то ролике. Не жалея и совсем не думая о перепонках принца со всей силы хлопнула ему по ушам ладонями. Боясь упустить возможность, я кажется, перестаралась

Эвин завыл, его координация дала сбой, и он свалился с кровати на пол, зажимая уши ладонями. Вскочив, я перепрыгнула корчащееся тело как резвая лань и хотела уже метнуться к двери, но решила по полной отыграться на этом насильнике и, прицелившись, пнула его между ног. Крик полный боли оглушил, и я поняла, насколько могу быть безжалостна, и что теперь если дорогой “кузен” поймает меня, то выпотрошит как курицу без колебаний.

Ключ нашла в рекордные сроки — в стрессовой ситуации дедукция работала на полную катушку и потому я сразу устремилась к креслу, где сидел Наилэвин, и именно там отыскался ключ. После этого рванула к выходу, щёлкнула замком, распахнула дверь и, вылетев за порог, оказалась в густом лесу.

Снаружи никакой охраны не оказалось. Видимо выполнив работу, перевёртыши свалили восвояси, а принц посчитал себя способным справиться с перепуганной женщиной, и не стал заморачиваться защитой вне дома. Как говорится: пусть мне будет хуже.

Небо застилали пушистые лапы елей, а под ногами хрустели опавшие иголки, пока я со всех ног удалялась от негостеприимного домика. Прикинув, откуда исходят алые лучи свойственные закату, примерно определила местоположение своего дома и, подняв подол повыше, припустила подальше от психа, пока тот не оклемался.

Слишком объемная накидка то и дело цеплялась за что ни попадя, но сбросить её значит замерзнуть уже к утру. Пришлось на ходу ловить концы накидки и хоть как-то их подвязывать, чтобы в итоге не рухнуть, неудачно зацепившись за корягу или ветку. Никогда в своей жизни я так долго и качественно не бегала. Страх вкупе с нежеланием быть оттраханной двинутым эльфом стали прекрасным стимулом в этом нелегком деле. Но радовалась я недолго.

С обеих сторон от меня стали мелькать странные тени. Вначале они стелились по влажной земле, словно следую за невидимым хищником, но потом они начали принимать форму. И она мне не понравилась. Лишь в кошмарах можно увидеть такую помесь гончих собак, пум и ещё чего-то такого, что не поддавалось определению. При этом хоть чёрные твари и были похожи чем-то на животных, но что-то внутри меня с уверенностью определило — на них мой дар не сработает.

Очень жизнеутверждающим оказалось это знанием, тем более, когда мне пришлось остановиться. Меня взяли в кольцо, которое скаля неровные ряды острых зубов, стало сжиматься. Из огня, да в полымя...