История Бледной Моли - Настя Любимка

Я все еще разглядывала неизвестных и не особо вслушивалась в речь наставницы. Что бы она ни сказала, но больше половины сестер Ордена Магнолии точно такие же, как те, кто стоит на коленях в центре комнаты.

– И первой, кого бы я хотела услышать, это леди Виктория. Выйди, пожалуйста, вперед.

Рука подруги по несчастью дрогнула, но мою ладонь не выпустила. Вместо того чтобы послушно сделать шаг вперед, девушка отступила назад, крепко держась за меня.

– Леди Виктория? – удивленно протянула директриса.

Викки словно не замечала ни ее хмурого взгляда, ни моей попытки выдернуть свою ладонь. Нет, она целенаправленно оттаскивала меня к выходу.

– Да что с тобой? – шикнула я на нее, когда девушка практически прижала меня к себе.

– А тебя все устраивает? – шепотом спросила она.

– Плащи? – моментально поняла, что тревожит Викки.

– Леди Инари! – Голос наставницы звучал холодно, словно она едва сдерживала гнев.

– Ваша милость, – наконец, выдернув свою руку из цепких пальчиков Виктории, я склонилась в реверансе, – нас пугают ваши гости.

Пугают, да прямо-таки! Нет, опасности я не чувствовала, по крайней мере сейчас, однако Викки неспроста оттягивала меня назад. У нее интуиция развита так же хорошо, как и у меня. Следовательно, стоит ожидать неприятностей от этих молчаливых свидетелей.

– Пугают? – изумилась матушка Гелла. – Не выдумывайте и не обращайте на них внимания.

Попытка быть представленной провалилась. Нам не назовут их имена. И капюшоны, судя по всему, тоже не снимут.

– Ваша милость, ответьте, пожалуйста, на вопрос, – делая еще один шаг вперед так, чтобы мне было видно лицо наставницы, попросила я. – Для чего вы дали нам это задание? Я не считаю, что воспитанницы пансионата имеют право судить своих учителей. Каждый из нас может требовать защиты и справедливости… у вас, ваша милость.

– Вы только что получили это право, леди Инари, – жестко оборвала мою речь наставница.

– Я отказываюсь от данного права. На моем табеле это не отразится. А брать на себя ответственность я не желаю.

– Леди Инари?! – Готова поклясться, матушка Гелла с трудом подавила желание топнуть ногой. Она явно не ожидала от меня подобного.

– Я согласна с леди Инари. – Звонкий голос Виктории разрезал возникшую тишину. – Неужели вершить чужую судьбу принято под покровом ночи и в присутствии чужаков? Если вам требуется мнение воспитанниц, соберите и опросите всех, а не заставляйте нас крысятничать.

Ее слова, наполненные горечью, были подобны выстрелам револьвера. И попали точно в цель. Она озвучила мои мысли. Это не объявление справедливости, а такая же подлая расправа, какую обычно демонстрировали сестры Ордена.

Я не желаю уподобляться им и быть частью данного фарса. Как и не хочу быть втянутой в очередную историю. Когда-то матушка Гелла являлась для меня идеалом абсолютно во всем. Но сегодня она открылась мне с совершенно иной стороны. Чем эта женщина отличается от тех, которые стоят на коленях? Разве пропитан ее взгляд любовью и добротой? Нет. Сестра Геллара так же холодна, как и стены подземелья.

– Вы отобрали у меня последнюю иллюзию, – глядя в глаза наставницы, прошептала я. – Пожалуйста, дайте нам достойно окончить обучение и стать теми, кем мы должны. Без интриг и запятнанной совести.

Директриса вздрогнула и прикрыла глаза. Ее нижняя губа дрожала. Но прошло лишь несколько секунд, и передо мной вновь абсолютно чужой человек.

– Вам понадобилось двенадцать часов, чтобы отказаться? – выгнув бровь, уточнила она.

Я поежилась под ее проницательным взглядом. Женщина права, слишком много времени мы с Викторией размышляли над тем, что такое благородство и честь. Но тем не менее пришли к этому самостоятельно. И вряд ли откажемся от своих слов.

– Вы обвиняете нас в том, что мы следовали вашему приказу? – выступая вперед, спросила Викки.

– Мы дали свой ответ в оговоренные вами сроки, – поддержала я девушку. – И однозначно отказываемся принимать участие в судилище, которое вы устроили. Здесь не главная площадь и эшафота нет, зато палачей собралось множество.

Я снова взглянула на молчаливые фигуры в плащах. Теперь мне понятно их нахождение здесь. Какое бы наказание мы с Викки ни выбрали, его бы моментально исполнили – они. Отшельники нашей империи или, правильнее сказать, ее изнанки. Люди, чьей ученицей мне придется вскоре стать. Интересно, а Виктория догадалась, кто перед нами?

Губы наставницы искривились в победной усмешке. Это означало одно – я на верном пути. И от этого знания по спине побежал холодок.

– Я приветствую вас, люди ночи! – опускаясь в реверансе как можно ниже, громко произнесла я. – Сегодня ваши услуги не понадобятся.

Резко откинулись капюшоны, несколько пар глаз уставились на меня, а лица чужаков скрывали плотные маски. Сестра Раира завыла, сестра Иллира инстинктивно закрыла руками голову. Они, как и практически все в империи, боялись этих людей и одновременно уважали.

– Одна из нас, – хором произнесли тени, именно так их еще называли.

Отшельники вновь надели капюшоны.

– Твое время еще не пришло. Мы были здесь, чтобы помочь тебе, но ты отказалась от помощи. Мы уходим, – сказал один из них.

Люди развернулись и покинули кабинет тихими, невесомыми шагами.

– Леди Инари, леди Виктория, вы испугались правильного решения, – громко обратилась к нам директриса. – Не стоит мне лгать, ведь вы обе пришли к выводу, что только смерть станет достойным наказанием для них.

– Тогда следует приговорить к смерти больше половины учителей пансионата, – выдержав взгляд наставницы, парировала я. – Если вас не устраивает существующий уклад, то исправлять это вы должны самостоятельно. Прошу нас простить, но нам пора спать, завтрашний экзамен вряд ли перенесут из-за ночного бодрствования двух воспитанниц.

Теперь настала моя очередь тащить за руку изумленную Викторию. Нужно было быстрее выйти из этой комнаты, потому что мне элементарно не хватало воздуха и мое существо переполнял гнев. Еще немного, и я бы скатилась до оскорблений, а возможно, выдала бы часть правды наших взаимоотношений с новой директрисой. Чего нельзя было допустить.

Я забыла про дежурных в коридоре. Кажется, женщин стало больше, чем прежде.

– Отойдите, – потребовала я, когда они стали надвигаться на нас.

Удивительно то, что они подчинились, а некоторые даже вскрикнули. Их явно что-то напугало, и это точно не две юные воспитанницы пансионата. Инстинктивно я оглянулась.

Так и есть, человек в капюшоне стоял, прислонившись к стене. Как только мой взгляд остановился на нем, он медленно направился к нам. Я должна была испугаться, так же, как и Викки, которая дрожала рядом со мной. Но я совсем не испытывала страха. Меня приняли за свою. Удара от отшельников мне ждать не стоит. А вот тем, кто хочет причинить мне вред, нужно опасаться за свою жизнь.