Алый камень - Э. Энн Джуэл

— Потом его родители умерли?

Глаза Нолана широко раскрываются, когда он поднимает голову.

— Он рассказал тебе?

— Нет. Я случайно наткнулась на некоторые его вещи. Там были газетные статьи о его родителях. — И еще несколько очень тревожных статей вместе с ножами и пистолетами. Я не уверена, что Нолану нужно это знать. Но, может быть, кому-то нужно это знать. — Тео служил в армии или в правоохранительных органах до или после университета?

Нолан качает головой.

— Нет. А что?

— Просто любопытно. Он очень крепкий, а тут еще эти татуировки. Я не знаю. Мне показалось, что это возможно… или я просто очень стереотипна.

— Ну, с тех пор, как я его знаю, он никогда не был маленьким, но после смерти родителей он сильно возмужал. Отрастил волосы, бороду и, кажется, делал новую татуировку каждый месяц или около того в течение довольно долгого времени. Единственная татуировка, которая была у него до смерти родителей, это название его группы на спине.

— Правда? Я никогда не замечала ее.

Нолан пожимает плечами.

— Она там есть, но думаю, что сейчас она замаскирована всеми остальными татуировками. Наверное, это символизирует то, что его жизнь как бы потерялась после их смерти.

— Значит, группа распалась?

— Да.

— Как она называлась?

Он хихикает.

— Он тебе не сказал?

Я пожимаю плечами.

— Я никогда не спрашивала. Все это должно было быть ложью.

— Дерби.

— Дерби?

— Да. — Нолан смеется. — Первые два участника, Тео и Броди, поехали с другими друзьями на Дерби Кентукки в Луисвилле. Тео и Броди не очень-то любили модные шляпы, мятный джулеп и, по словам Тео, «крошечных человечков, бьющих лошадей на треке», поэтому они вернулись в машину, где у Тео была его гитара. Этот парень никогда никуда не ездил без нее. Я даже не знаю, есть ли она у него до сих пор. — Нолан хмурится. — В любом случае, через пару часов друзья нашли их сидящими на багажнике машины, слишком пьяными, чтобы вести машину, Тео играл на гитаре, а Броди пел какую-то песню, которую он только что придумал. В тот день произошло официальное рождение группы под названием The Derby.

Я разбита. Человек, которого я полюбила и приравняла к моей новой жизни, моему новому счастью, скоро уйдет. И все же я не могу перестать улыбаться. Теодор Рид был рок-звездой. Почему наши пути не пересеклись до того, как в мою жизнь ворвался рак, до того, как я сказала «да» Дэниелу, и до того, как Тео наполнил металлический сундук оружием и вырезками из газет о своей погибшей семье?

— Однажды я слышала, как он пел. Он не знал, что я дома, но, блин… я могла бы слушать его весь день.

— Тебе стоит поискать их на YouTube. Я уверен, что там еще есть видео с их выступлениями.

Для этого нужен интернет, компьютер, смартфон… ничего из этого у меня нет, потому что я решила отключиться от токсичных вещей в моей жизни.

— Конечно. — Моя улыбка сползает.

— Вот. — Нолан достает свой телефон из кармана и несколько раз постукивает по экрану, пока поднимается по лестнице. — Это был их последний концерт.

Моя рука дрожит, когда я беру телефон. Я знаю, что то, что будет на экране, умножит мою боль. Корни Теодора Рида вот-вот прорастут глубже в мою душу, каким-то образом я просто знаю это.

Тео… Я смотрю на видео. Он немного сгорбился, прижимая гитару к телу, его пальцы с удивительной точностью двигаются по струнам. У него короткие волосы, борода — всего лишь несколько дней щетины. На его руках нет ни одной татуировки. В нескольких футах от него на сцену падает яркий розовый бюстгальтер. Он не смотрит вверх, но его губы кривятся в дьявольской ухмылке. Четверо других парней танцуют и поют на сцене, но я не могу оторвать от него глаз.

— Скарлет, — говорит Нелли.

Я не слышала, как открылась ее дверь.

— Доброе утро! — Вскакивая на ноги, я передаю телефон Нолану обратно. У меня уходят все мои силы, чтобы не выбежать за дверь, не найти ближайшее место, где можно купить мобильный, а потом забраться в кровать и провести день… или остаток жизни… за просмотром видео с «Дерби».

— Я так рада, что тебе снова нужна компания. — Нелли улыбается своей обычной улыбкой, с испачканными в губную помаду зубами.

Мой взгляд задерживается на ее зубах. Что случилось с Нелли Мур? У нее яркие глаза и красивые зубы — правда, намазанные красно-оранжевым оттенком. Отросший хвост густых волос на макушке мог бы стать красивым, если бы ей немного помогли. От нее исходит в равной степени милая и душераздирающая невинность, как будто однажды ее семья отказалась от нее, поставила на ее голове клеймо «сумасшедшая» и положила на полку собирать пыль.

— У тебя немного помады на зубах, давай…

— Скарлет? — Нолан едва заметно качает головой.

Я сужаю на него глаза. Она может быть растерянной, но она все еще его мама, она все еще человек, и она определенно заслуживает сострадания, а не жалости.

Меня зовут Скарлет Стоун, и я всегда считала, что сострадание нельзя заслужить, его можно получить.

— Давай немного подлатаем тебя. — Мой взгляд продолжает бросать вызов Нолану, пока я веду Нелли обратно в ее спальню.

— О… спасибо, дорогая. — Она похлопывает меня по руке, лежащей на ее плече.

Меня зовут Скарлет Стоун, и моя бабушка говорила мне, что я не пойму, влюблена ли, пока мое сердце не будет разбито. Любовь звучит не так уж здорово.

Да. Нелли очень милая. Потрясающая, на самом деле.

— Ты парикмахер.

Я улыбаюсь отражению Нелли в зеркале ванной комнаты.

— Нет.

Она проводит рукой по своим рыжим волосам, которые спадают чуть ниже плеч. Я расчесала их и добавила несколько мягких локонов, затем поправила макияж, решив ничего не красить на губах, пока мы не сходим в магазин за новой косметикой. Тот, кто позволил ей купить десять оттенков оранжево-красной помады, должен быть обезглавлен.

— Я забыла сказать тебе, как мне нравятся твои короткие волосы.

Мои глаза переходят на собственное отражение. После того, как Дэниел уехал в Лондон, я решила подстричься коротко, выбрав стрижку «пикси» с хаосом локонов на макушке и несколькими бунтарскими шипами. Парикмахер сказал, что я похожа на Халли Берри. Я восприняла это как комплимент.

— Благодарю. — Я улыбнулась. — Уход за волосами стал более приемлимым. Выпрямлять волосы каждый день было слишком трудоемко, а длинные локоны с этой южной влажностью — не лучшее сочетание.

— Влажность? Тебе стоит побывать на юге Флориды.