Побег от Гудини - Керри Манискалко

– Свадьба, тайное венчание. Мне подойдет любое время года и любая возможность. – Томас выскочил из сундука, помог мне встать и подарил целомудренный поцелуй. Взяв с туалетного столика цилиндр, он улыбнулся. – О деталях поговорим потом. – Он посмотрел на стол, где лежали листочки с заметками. – Между делом попробую с ними разобраться. Может, какие-то связи проявятся сами. О, Лиза?

Он с улыбкой повернулся к ней.

– Я особенно сногсшибательно выгляжу в бледных тонах. К тому же весна не за горами. Может, с этого и начнем.

Коснувшись шляпы, он выскользнул из каюты. Слушая Лизино щебетание о свадебных планах, я вернулась к сундуку и порылась в шелках и бархате.

– Твой отец будет очень доволен, – сказала Лиза с той же мечтательной улыбкой. – Просто не верится, что ты до сих пор не рассказала ему о ваших намерениях. Я так надеюсь, что Гарри сделает предложение – мы тоже будем подходящей парой, правда?

Казалось, переданное Мефистофелем письмо вспыхнуло в тумбочке. У Лизы разобьется сердце, когда она его прочтет. Я натянуто улыбнулась, еще не в силах преподнести ей новости.

– Не сомневаюсь, что ты выйдешь за человека, который сделает тебя счастливой.

Еще один секрет – и я сойду с ума.

Прогулочная палуба первого класса

Королевский почтовый пароход «Этрурия»

5 января 1889 года

Я взяла Томаса под руку и постаралась не таращиться на то, как изменился корабль. Мы шли по заполненной народом прогулочной палубе. Общие помещения и длинная крытая палуба первого класса выглядели словно цирковые шатры на плавучей ярмарке.

Курительную комнату заполняли кривые зеркала, обеденный салон кишел канатоходцами, акробатами и… клоунами. Меня передернуло от их кричащего, безвкусного грима, и я решила, что лучше разрежу распухший труп, чем окажусь запертой в комнате хотя бы с одним клоуном. Я ускорила шаг, не желая задерживаться возле них, и Томас хохотнул. Я метнула в него самый сердитый взгляд, но он только сильнее рассмеялся.

– То есть удалять кишки перед обедом в порядке вещей, но клоуны – это слишком? – спросил он. – Уодсворт, ты не перестаешь меня удивлять. Что, если я оденусь как клоун и постучусь в твою дверь? Как думаешь, ты упадешь в обморок мне на руки? Ради того, чтобы привести тебя в чувство, я вытерплю и грим, и дурацкий костюм с гофрированными манжетами.

– Не вынуждай меня подкидывать пауков в твою каюту, – сказала я. – Я не чураюсь грязных приемов.

– Ты восхитительно жестокая женщина. – Его глаза горели от озорства. – Если после такой угрозы я еще больше увлечен тобой, что это говорит обо мне?

– Это значит, мой друг, что ты такой же мрачный безумец, как и я.

Мы пошли дальше и остановились посмотреть, как Себастьян, пластический акробат, изгибается непостижимым для моего искушенного в анатомии ума образом. Он кивнул в знак приветствия и пополз по палубе, словно паукообразное. Томас потащил меня прочь, и я громко засмеялась.

Мы подошли к преобразившемуся музыкальному салону, и мое сердце невольно забилось в два раза быстрее. Перед входом стояла вывеска с затейливым шрифтом, обещавшая раскрыть тайны прошлого, настоящего и будущего. И сделает это «Великолепный Андреас, мистик и предсказатель судьбы».

Он не включил в вывеску прозвище, связанное с картами таро, – Шут. Разумное решение, поскольку я сомневалась, что оно привлекло бы много клиентов. Я вспомнила другую встречу с человеком, утверждавшим, что видит будущее, и замерла, вынудив Томаса резко остановиться. Во время расследования по делу Джека-потрошителя мужчина по имени Роберт Джеймс Лиз предлагал помощь Скотленд-Ярду, заявляя, что напрямую общается с одной из жертв. Не желая упускать возможную зацепку, мы с Томасом посетили его жилище и приняли предложение разгадать тайны недавно убитых.

По спине пополз холодок – и вовсе не из-за змеившегося по открытым коридорам пронизывающего морского ветра. Мистер Лиз утверждал, что разговаривал с моей мамой, и я, хоть и не верила в подобную совершеннейшую чушь, нашла то, что искала, именно там, где указал дух мамы. Везение или чистое совпадение, но что-то в этом было. По крайней мере попробовать стоило. Возможно, я отыщу подсказку, которая поможет прекратить убийства.

На корабле, полном дьявольского разгула, надежда казалась самым ужасным грехом. Она тянула меня вперед, подначивая и дразня обещанием невозможного. Андреас артист, а не пророк. О том, кто убил тех женщин, он знает не больше, чем о том, как воскресить маму. Томас внимательно посмотрел на зачаровавшую меня вывеску, потом на мое лицо и грустно улыбнулся, вскрыв мои эмоции и вычислив их источник. В такие моменты я была благодарна за его поразительную способность понимать мое настроение.

– Хочешь, чтобы Великолепный Андреас прочитал твое будущее?

– Ты же не веришь в судьбу или удачу.

– Не верю. – Он усмехнулся при виде моего раздражения. Как можно быть в одну минуту совершенно очаровательным, а в следующую острым, как лезвие? Это ужасно бесило. – Встретимся здесь попозже.

Прикусив губу, я всматривалась в черно-белую полосатую ткань, закрывающую вход.

– Это вежливый способ сказать, что не присоединишься ко мне? А как же дядино требование повсюду меня сопровождать? Знаешь, держать на коротком поводке.

– Одри Роуз, я никогда не буду твоим сторожем. – Юмора как не бывало. Томас поднес мою руку к губам и прижался к ней, заставив мое сердце забиться быстрее по новой причине. – К тому же это благородный жест, чтобы не отвлекать ни тебя, ни Великолепного Андреаса моими собственными способностями предсказывать будущее. – Я закатила глаза, и он рассмеялся. – И еще я вижу на главной палубе киоск с сахарным печеньем.

– Ты бросаешь меня ради сладостей. – Я слегка покачала головой. – Действительно благородно.

– Любовь моя, не ревнуй к печенью. Его золотистая корочка и сливочный вкус не сравнятся с твоей восхитительной персоной. Почти. – Томас еще раз посмотрел на вывеску, его губы дрогнули в улыбке. – Хорошо… Давай заключим сделку, раз тут все на этом помешались. Я дам тебе пять минут, чтобы войти, и еще десять, чтобы Великолепный Андреас воззвал к призракам и уговорил их остаться поболтать за чаем. А потом вернусь.

– И в чем сделка?

– Да ни в чем. Просто проверял, слушаешь ли ты. – Я строго посмотрела на него, и он шутливо поднял руки. – Шутка. Знаешь… те фразы, которые у меня ужасно получаются, но я все равно тренируюсь? – Когда он наклонился, коснувшись губами моего уха, в охватившем меня желании не было ничего забавного. – Может быть, я принесу угощение и тебе.

Я мило улыбнулась.

– А я-то думала, что твое общество уже само по себе удовольствие.

И прежде чем он успел отпустить еще одну из своих острот, я раздвинула полосатую ткань и вошла в логово предсказателя.