Купеческая дочь замуж не желает - Ольга Шах

Перекусив перед обратной дорогой, погрузились в свое транспортное средство и двинулись неторопливо домой. Устали, даже Лимка не трещала, а свернувшись рядом немыслимым клубочком на сиденье, задремала, переполненная впечатлениями. Даже ухабистая дорога ей не мешала посапывать. Я решила, что сальдо — бульдо сведу дома, в спокойной обстановке, тоже немного подремывала. Цокали копытами лошади, покачивался наш экипаж, скрипел сзади фургон, стучали по неровностям дороги колеса, а мне было хорошо и спокойно. И почему — то вспомнилась открытая улыбка моего соседа, барона Шефира. Это ещё что за странные мысли? Тьфу, сгинь, глюк!

Домой приехали к вечеру. С удовольствием помывшись и вытянув уставшие ноги, сидела в кабинете и обдумывала результаты сегодняшнего дня. Лимку я сразу отпустила отдыхать, помогала мне с ванной горничная по дому. Ох, как меня раздражает местная сантехника, точнее, отсутствие оной! Димар остался поджидать фургон, чтобы сдать товар.

Талия доложилась, что в имении все нормально, без происшествий. Ну и хорошо.

Придвинула поближе все свои гроссбухи, вынула деньги из кошеля, пересчитала, разнесла по графам. А хорошо поторговали! Хватило и покупки оплатить и в оплату рыбакам выделить и Лиме за работу выдать, девчонка очень старалась. И ещё немного осталось на непредвиденные срочные траты. Ладно, надо дальше планировать.

Что — то меня начало тревожить. Сегодня этот купец со своими претензиями, вроде вначале и несерьёзно показалось, а сейчас вот думаю, не напакостит ли? Кусок у него жирный забрали, как бы не полез пакостить, «народный мститель», да и соседи не все были слишком довольны нашим возвращением на рынок. Видела, косились не слишком радостно. К тому же яйца мы продавали, хоть на пяток медяшек, но дешевле, и то я считала, что дороговато. Вообще, не могу понять, из чего тут складываются цены. Я посчитала себестоимость яиц, получается раза почти в два дешевле рыночной цены. Так же и мясо кур. Это же самое быстрорастущее мясо, с чего так дорого? Пока больше вопросов, чем ответов.

А ещё меня тревожит, что нет ответа от отца. Здоров ли он? Вроде как не похож был на больного, но с такой подругой, как Зелина, всего можно ожидать. Или, может, в отъезде? А письмо получит Зелина? Одни волнения. Я многое поставила на сотрудничество с отцом.

Иртэн.

Втянувшись постепенно в работу и сельскую жизнь, Иртэн даже сам удивлялся, как это можно спать до обеда, неторопливо завтракать, читать газеты. Даже не газеты, а светские сплетни, лениво спорить с отцом по поводу его требований, потом ехать на коне в парк, покрасоваться перед такими же бездельниками, как он сам. Построить амуры глазками красоткам — вдовушкам, шарахаться, как от огня, от почтенных матрон с дочками на выданье, потом нанести пару визитов и потом уж в клуб или по «весёлым» домам до утра и опять все по новой.

Теперь он вставал с началом гомона за открытым окном спальни, завтракал с аппетитом, затем выслушивал вместе с управляющим все новости поместья, хотя пока не все и понимал, но уже кое — что запомнил. Затем пешком ходили по двору, затем верхом по полям ездили, вместо весёлых этуалей — посещение своих деревенек. Единственное послабление попросил себе сделать — чтобы не допускали проклятого кочета в его окно. Иртэну нравилось спать с притоком свежего воздуха, поэтому окно всегда открывал на ночь. Хотя Иртэн так панически уже не боялся петуха, тем не менее, зловредная птица не один раз пугала его, подкравшись сзади и истошно закукарекав.

И ещё одно напрягало молодого барона — необходимость ухаживания за той самой купчихой. Чем дальше, тем больше Иртэн убеждался в полном своем отвращении к девице. Не сказать, что она была глупа, как пробка, нет, она была себе на уме и похоже, твердо настроена на замужество. Причем за ним самим в роли мужа. А его уже с души воротило только от одного ее жеманно — протяжного — Ах, барон Шефииир! Как мы рааады вас вииидеть! Но, проклиная сыновний долг, Иртэн все это терпел и делал вид, что ему крайне интересен девичий милый треск о том, о сем, новости из жизни маленьких котят и щенят — Ах, барон, вы представляете, они такие мимишные! Я обязательно вышью вам думку на память с этим милым котёнком!

Вторая девица тут же обещала нарисовать портрет этих котощенят. Лишь третья, младшая сестра молчала, старшие сестры ее тихо пихали локтями с двух сторон и не давали вставить и слова. Так что Иртэн оставался в неведении, какими талантами обладает младшая девица Транир. И хвала Всевышнему! Ибо терпение Иртэна держалось на очень уж сомнительной ниточке. И на ярмарке девы прилипли к нему, как только они приехали в Арнику. Такое впечатление, что они сидели в засаде, ожидая, когда появятся повозки из Зелёных Холмов. А может, и сидели. Но если Геран и Тимей теперь занимались устройством торговых мест, сами ходили по рядам, присматривались к товарам и ценам других поместий, то он, Иртэн, вынужден фланировать по ярмарке, слушая щебет девиц и буксируя их под ручку. Младшая сестрица, насупившись, плелась сзади. Вдруг тональность щебета сменилась на презрительно — пренебрежительное шипение. Иртэн аж остановился от неожиданности и осмотрелся — что же это так заставило девиц прекратить слащаво трещать? И увидел. Они стояли напротив прилавков, над которыми красовалась вывеска — Белая Долина. А за прилавком была, рядом с худенькой девчушкой — продавцом со смешными косицами, сама Маринелла Нессир.

Сегодня девушка показалась ему даже красивее, чем при прошлой встрече. Обычное строгое платье с небольшим кружевным воротничком, аккуратный низкий пучок светло — русых волос, на голове маленькая шляпка. Глаза, цвета грозового неба, смотрели спокойно, чуть насмешливо на их компанию. То есть, злые выпады его спутниц ее не задевали? Назло противным девчонкам, он шагнул к прилавку соседки.

— Здравствуйте, лэрины! Чем это интересным торгуют такие милые лэрины?

Иртэн даже почувствовал негодование и переливающееся через край высокомерие своих спутниц, как нечто материальное. Ну и пусть их! А запах от товара на прилавке шел просто одуряющий!

Девчушка — продавец принялась тараторить, расхваливая товар, а Маринелла с непроницаемым лицом, не смотря ни на кого, принялась быстро нарезать странный хлеб и споро мазать кусочки своими продуктами. Протянула на доске им для пробы, но его спутницы, фыркнув, гордо отвернулись. А Иртэн наоборот, съел все предложенное.