Тропик Козерога - Егор Бекесов

— Пусть Дененрант приходит сам, с ним я и поговорю, — откликнулся Мессеир.

Он чуть высунулся из своего укрытия в сторону дороги, и тут же раздался выстрел сбивший кору с края дерева, и Крейтон метнулся в противоположную сторону, встав почти у самого забора, выстрелил и увидел, как Векслер упал на колени, опершись на землю рукой, второй схватившись за раненый бок, прокричав при этом что-то нечленораздельное.

Удовлетворившись этим, Крейтон соскочил со склона вниз на тротуар и, убрав пистолет, зашагал вверх по улице в сторону перекрёстка, где в проёме между старым кирпичным обшарпанным домом и деревьями у паркового забора, по идущей перпендикулярно улице, появлялись и тут же исчезали легковые машины, маршрутки и пара троллейбусов.

А Мессеир перебежал наискось пустую проезжую часть, вывернув кисть, посмотрел на место, которое задел ножик Молентена, с облегчением там обнаружив только маленькую царапину, едва повредившую кожу, через которую яд вряд ли смог бы попасть в кровь в достаточном количестве.

Крейтон сунул руки в карманы, взглянул мельком на залитое лазурью небо с призрачными перьевыми облаками, и, тихонько насвистывая, направился к автовокзалу.

Он резко развернул топор с насаженным на него бревном и опустил на широкий пенёк, уже давно служивший для подобных целей. Раздался характерный треск и две деревяшки рухнули по обе стороны. Ласкар выпрямился и стёр пот со лба, после чего наклонился и отбросил чурки к кучке им подобных. Он был одет только в лёгкую белую майку и те же брюки что были на нём, когда он только появился в этом доме, хотя по-хорошему и майку тоже следовало бы снять при такой жаре, и надеть что-то полегче брюк. Но Дененрант при выборе одежды всегда руководствовался какими-то странными только ему одному известными принципами.

— Дядя Ласкар, дядя Ласкар. — вдруг послышался мальчишеский оклик — Там мама обед приготовила.

Дененрант отложил топор в сторону, посмотрел в сторону дома, откуда выбегал Антон в серой заплатанной рубашке.

— Уже иду, — ответил он, кладя нарубленные поленья в поленницу, и пошёл в сторону.

— А мы сегодня будем тренироваться, — спросил Антон.

— Будем, будем, — тихо ответил Дененрант, подтолкнув мальчика ладонью в спину, давая знак, чтобы он бежал вперёд. — Ты иди домой, а я сейчас приду.

После этого Ласкар положил топор на его место в сарае и пошёл умыться под стоявшим во дворе умывальником. Он набрал воду в ладони, плеснул на лицо и плечи, как вдруг услышал за спиной скрип петель калитки и металлический звон, когда она захлопнулась.

— Здравствуйте, Пётр Николаевич, — чуть хрипло произнёс Ласкар, отходя от умывальника.

— Здорово, — ответил мужчина, кидая на землю ворох олешника и подходя к гостю протягивая руку.

Дененрант на ходу пожал руку хозяину дома и уже направился мимо него в сторону двери, перекинув свою майку через плечо.

— Слушай, я с тобой вот о чём хотел поговорить.

Гость остановился и обернулся, внимательно смотря на мужчину.

— Тот паренёк, которого ты ищешь, ты всё ещё намерен это сделать?

— А у меня есть выбор, — тяжело проговорил Дененрант.

— Ну, не знаю, выбор есть всегда.

Ласкар подошёл к мужчине вплотную и пристально посмотрел тому в глаза.

— Некоторые люди не могут убить человека, есть те, кто может это сделать, а есть те, кто могут это сделать пилкой для ногтей, и этот, как вы сказали, паренёк, относится именно к третьей группе. И я не удивлюсь, если через месяц у него будет собственная армия, с которой он устроит такую баню, что все эти ваши бессмысленные и беспощадные бунты покажутся мелкими беспорядками, — он сделал паузу продолжая смотреть в глаза собеседнику. — Тут дело не во мне, мне это не доставляет никакого удовольствия, я только не хочу, чтобы из-за меня гибли люди даже после моей смерти. Не лезьте в наши дела даже не думайте об этом. Идёмте в дом, ваша жена уже приготовила обед.

Входя в дом, Дененрант снова натянул майку, проскочив в свою комнату на втором этаже, чтобы спустится к столу уже, переодевшись. Когда он вошёл столовую, семейство было уже в сборе. Прочли молитву, Ласкар не молился, а просто сидел, из уважения опустив взгляд и сложив руки в замок перед собой, ожидая, когда можно будет начать есть.

— А дядя Ласкар меня вчера от ножа защищаться учил, — заявил один из мальчиков, с гордостью смотря на родителей.

Его мать ничего не ответила, но посмотрела с недовольством на гостя, думая, что тот увлечённый едой ничего не заметит.

— Ещё никогда не видел, чтобы умение драться вредило мужчине, — как бы между делом произнёс Дененрант, потянувшись за хлебом.

— А сегодня мы будем учиться? — спросил тот же мальчик.

— А ты уже сачковать думаешь, — с показной строгостью ответил Ласкар.

Он поднял глаза и бросил взгляд на старшую дочь в семействе, её звали Оксана, как узнал на второй день пребывания в доме Ласкар. Она украдкой смотрела на него, но стоило гостю поднять глаза как тут же отвела взгляд, надеясь что он не заметит, хотя Дененрант прекрасно умел пользоваться периферическим зрением, и прекрасно всё видел.

Он был здесь уже несколько дней, не спеша уходить в город, располагавшийся отсюда всего в нескольких километрах. Мысли о Крейтоне не покидали его ни на мгновение, но, тем не менее, Ласкар не находил причин спешить и искать своего ученика как можно скорее, хотя и понимал что дело не столько в причинах сколько в желании. Он каким-то странным чувством ощущал, что сколь мало бы ему не оставалось на этом свете, этого как раз хватит на то чтобы убить Мессеира, и потому спешить нет смысла. По обрывкам новостей, Ласкар понимал, что Крейтон уже начинает свои художества и что-то явно замышляет, но по меркам ордена пока это было на уровне мелкого хулиганства.

А в этом доме ему нравилось, хотя он сам не хотел себе в этом признаваться. Семья, приютившая его жила по меркам этого мира достаточно бедно, но сам Дененрант назвал бы это «без излишеств» ибо он, как человек воспитанный орденом разделял достаток людей только на две категории «жить можно» и «жить нельзя», как истинный мантиец считая роскошь элементом праздным и даже вредным для человека. Убеждение, пошедшее ещё со времён Матиаса второго, чья ненависть к роскоши вошла в легенды. Всем было известно, но лишь немногим достоверно, что император всегда специально спал на жёстких кроватях и всего по четыре-пять часов в сутки, оставив из всего штата слуг только личную охрану и денщика.

А в этом доме для Ласкара был настоящий рай: хотя кровать его не была примером мягкости, но его хотя бы не выдёргивали из неё не свет не заря, и поесть давали всегда, дёшево, но в достатке. Работал Дененрант немного, опять же по меркам старой доброй Мантии, в основном занимаясь колкой дров и работами в огороде. Каждый день он учил мальчиков во дворе приёмам самозащиты, хотя, по сути, просто учил их драться как когда-то и Крейтона, с той лишь разницей что их он не учил убивать.