Умереть для всех - Ольга Адамова

– Ольга Павловна, я вообще – то не могу больше злоупотреблять вашим гостеприимством мне пора.

-Ну, смотри сынок, если что наши двери для тебя открыты, можешь  прийти ночевать. Если понадобиться.

– Нет, спасибо большое за всё меня уже ждут, великие дела.

– С богом! – ответила старуха, по привычке прищурив глаза, словно опять пытаясь считать информацию.

Он поцеловал её руку и     вышёл  из кухни.

Открыв дверь, он  чуть не стукнул ей по  голове Изабелл, которая всё это время у дверей пыталась услышать хоть, что ни будь из происходившего в кухне.

– Ага, подслушиваешь?

Девушка подскочила и прикрыла рукой его рот.

– Вот балван! Тихо!

– Девушка из такой приличной семьи, и так выражается. А – я  – я – й! Ну, всё, куколка, спасибо, тебе за всё. Ты меня очень выручила.  Он чмокнул её в нос и,   прихватив свои вещи, отправился  в место, где  его  уже ждали.

Маленькое кафе,  казалось было закрыто. Внутри было темно, на дверях  висела надпись – «CLOSE».

Дима уверенно дернул за ручку и вошёл. Он зажёг зажигалку и поднялся по лестнице на второй этаж.

-Привет!  – послышался, где – то сзади женский голос.

-Привет!  Боже мой, такая тупая конспирация, как в плохом фильме начала двадцатого века! Думаю, человек, входящий  ночью в закрытое кафе, больше привлечёт внимания, чем кто бы, то не было.

-Боже мой! –  пропищал голос, – какие сейчас набожные мужики пошли. Хотя,  последний раз тебе, похоже,  помог Бог. Так, ты спал с этой девчонкой? Женщина схватила его за  свитер и притянула к себе.

– Марта, я не пониманию, я, что клялся тебе в вечной любви?

-Нет, я так, из женского любопытства.

– Нет, не спал. Eё бабуля не дала.

– Так ты, что бабулю хотел? – засмеялась  девушка.

– Марта,  – вот детский сад.  Ты решила вопрос с пресс конференцией?

Вопрос о работе сразу  усмирил девушку. Она  поменялась в лице,

от этих слов оно повзрослело лет на пять.

Марта была девушкой лет двадцати пяти среднего роста. Коротко  стриженая блондинка была похожа на белого ёжика. Её курносый носик  подскакивал при каждом слове. А мелкие глазки, с длинными ресницами постоянно бегали.

Завтра мы будем желтой прессой. Вот  пропуска и бейджики.

– О, я буду Гансом! Очень хорошо! Я же не знаю немецкий язык.

– Ну, простите.  Других вариантов не было. Только  эти ребята  не смогли приехать. Жертвы ветрянки.

– Мы здесь, что ночевать будем?

-Пошли, ладно! Всё равно от тебя похвалы не дождёшься. Только претензии!

Она открыла платяной шкаф и залезла в него.

-Что тормозишь, – послышалось из шкафа?

Марта уже привычным жестом, схватила его за ворот и потащила за собой. Они прошли через шкаф. По другую сторону задняя стенка шкафа, оказалась ничем иным, а добротной дверью. Марта закрыла дверь на ключ, которым был  её золотой  кулончик,  висящий у неё на шее. Они  спустились вниз по узкой винтовой лестнице, и оказались в каком – то длинном подвальном помещении.

-Это, что катакомбы?  – Дима  нарушил молчанье.

-Тише!

-А куда мы идём?

– Ко мне домой!

– Хорошо ты устроилась! Ничего не скажешь.

– А, ты думал! Ещё бы работку поменять, чтобы жить приятно было. У меня последнее время так не спокойно на душе. Хоть завещание пиши.

– Слушай, мы уже полчаса идём. Ещё долго?

-Нет, часик.

– Мило.

– Зато безопасно. Крепись! Я тебя таким ужином накормлю, закачаешься.

– Сегодня ты меня не удивишь. Меня таким обедом накормили.

-Я знаю. Я заказала ужин из того же ресторана, что и твоя Изабелл.

– Всё ты знаешь!  Меня  радует, что мне придётся работать с таким профессионалом.

-Ага, взаимно!

На эти её слова Дмитрий даже не ответил. Дальше он шел, молча,  погружённый  в свои мысли.    Хорошо, что мысли в отличие от людей  не ограничены не во времени  не в пространстве. За этот час  он успел  вспомнить всех  дорогих и близких ему  людей.

А Марта, за это время вспомнила их  последнее совместное задание в  Альпийских горах. Горячие были деньки, а какие ночи!

Да, жаль, думала она, я ожидала более горячей встречи.

Надеялась, что он захочет повторить нашу первую ночь в полной темноте в горном домике.

А он воспринял выключенный свет в кафе, как тупую конспирацию,

Жаль, очень жаль, а мне казалось, что  я задела тонкие струнки его души.

Все мужики козлы, под итожила она, а бабы дуры, вечно ищущие зачатки любви в животном инстинкте.

Следующее  Лондонское  утро было холодным и пасмурным. Моросил мелкий дождь.

В такую погоду хочется свернуться клубочком и  спать лежа  у потрескивающего камина,

но Диму и Марту ждали великие дела.

Дима проснулся не свет не заря.  В комнате было почти темно, она была очень большой с высоченными потолками. Посреди комнаты стояла большая железная кровать, на стене  напротив, висела целая коллекция часов.  Полы  были  выложены, из каких – то огромных плит, оформленных под натуральный камень. На  двух окнах необычной формы  висели занавески, напоминающие паутину. Люстра висела на длиннющей металлической цепи, и лишь не много не задевала  голову обитателей.

Интересно, как выглядит  дом снаружи, изнутри настоящий замок – думал Дима, ища Марту  по многочисленным комнатам.

-Марта, ау!

– Сюда!

-Куда сюда? Тут десять дверей на один коридор, как в гостинице!

– В четвёртую!

Наконец, определив нужную дверь, Дима нашёл Марту  на пуфике, пудрящей носик.

-Ты прав, это  бывший отель, теперь музей.

-Ты как всегда  гениальна.

– Да, ещё раньше это здание было  зимним замком лорда Дарнли. Да, ты не  усаживайся, если хочешь позавтракать. Спускайся на первый этаж, кухня. Ну, ты уже знаешь, где у меня кухня. Я завтракать не буду, не успеваю.  Открой холодильник, там полно еды. Справишься?

– А, что прислуги у тебя нет? Сама убираешь эту махину. Я понял у меня в спальне на окнах не занавески эмитирующие  паутину, а паутина?

Марта задёргалась, в поиске чего ни будь, чтобы кинуть в него, но оглядев всё, лежавшее на тумбочке, поняла, что ей   жаль всё.  Она успокоилась и продолжила делать макияж.

– Прислуга есть, – протянула девушка, – только она живёт здесь в моё отсутствие.  Мне не нужны лишние уши.